Дикая принцесса
Шрифт:
– Тебя лихорадит?
– Немного, дану. Ничего страшного.
– Это из-за ноги?
– Наверное.
Ри прикусил губу и виновато опустил глаза. Чего он недоговаривает?
– Нам стоит найти врача?
– Нет, дану, я в порядке.
Слабая улыбка была бледным призраком обычного задора, но время поджимало, и Гергос решил не настаивать.
К полудню он об этом сильно
– Ноги из стремян.
– Что вы...
– Поедешь со мной.
Так было спокойнее. Гергос перетащил Ри к себе в седло и прижал к груди ставшим таким привычным жестом. Глупое дитя! До Иверноста оставалось уже немного, лошади шли быстро и ровно, еще несколько часов – и город. Но Ри становилось все хуже, вскоре он начал бредить.
– Уйди, уйди, – шептали бледные обветренные губы, – я никому не расскажу... просто уйди... не надо...
И все это хриплым, сиплым голосом, словно привидение. У Гергоса даже мурашки по спине побежали. Что Коварэн с ним сделал?! Хотелось повернуть назад и... Гергос тронул пятками коня, заставляя того перейти на рысь. Вторая лошадь скакала рядом. Теперь они могли пересаживаться с одной на другую, и это позволяло двигаться быстрее.
И все равно, когда впереди показались стены крупнейшего портового города Тобрагоны, солнце уже начинало садиться. Предупредил ли Крассон капитана? Раньше Гергос не позволял себе волноваться об этом, и теперь сомнения нахлынули сторицей. Если «Мариники» нет в порту, то что делать? Практически без денег, с больным ребенком на руках, когда за ним охотятся и люди Коварэна, и разномастное семейство Дядюшки Лу – картинка не из веселых. Но нет, Крассон должен был добраться до Каргабана. «Мариника» будет ждать, как и оговорено.
Перед воротами в город скопилась небольшая очередь, и Гергос пристроился в самом конце, не желая привлекать внимания. Хватит и того случая с дилижансом. Несмотря на марку, которую он дал вознице, Гергос не сомневался, что, если Коварэн до него доберется, старый пьянчуга выложит все как на духу. И тогда лаонт будет знать, в каком направлении они поехали, а догадаться, что конечной целью является Иверност, не так-то и трудно.
Двое стражников у ворот лениво осматривали въезжающие повозки, задавали одинаковые вопросы, собирали плату:
– Животные есть? За птицу по медяку с головы, за козу – пять, за лошадь – полсеребрушки. Следующий! Животные есть?..
Что-то пошло не так. Гергос затылком почувствовал чужое внимание, завертелся в седле, но никого не увидел. Зато встретился взглядом с одним из стражников, тот уж больно пристально его рассматривал. Др-рянь! А он еще радовался, что никто не перехватил их по дороге! Зачем, если добыча сама придет в ловушку? Гергос натянул поводья, заставив лошадь заплясать на месте и сделать почти полный оборот. Теперь он видел и двоих стражников, выбежавших из каптерки, и подозрительно любопытного купца в очереди, который едва не сцапал второго коня за узду, со стороны дороги тоже приближались трое всадников, на ходу выхватывая оружие. Дрянь!
Внутренний карман камзола оттягивал пистоль, так и просясь в руку. Вряд ли арестовать Гергоса приказал сам рисс, скорее всего это проделки Коварэна, мелкое самоуправство, но стрелять по стражникам – последнее дело. К тому же их слишком много, а перезарядить пистоль будет некогда.
Ри качнулся вперед, и Гергос в последний момент успел подхватить худое тело. Драться он не мог, сбежать, скорее всего, тоже. В кошельке еще оставалось несколько мелких монет. Гергос вытряхнул на ладонь серебро вперемешку с медью и швырнул в центр скопившейся позади него очереди. Люди бросились в сторону, позволяя Гергосу быстро выбраться из толпы, а вот преследователям пришлось сделать круг. Впрочем, один из всадников решил проскакать напрямик и увяз в жадной людской куче.
Уже лучше. Гергос пришпорил коня. На тракте ему не уйти – лошади слишком устали, да и Ри не выдержит быстрой скачки. Значит, надо прорываться в город. Но как? Стражники уже ставили заслон – несколько рогаток с заостренными кольями. Гергос крикнул, снова разворачивая свою лошадь и выпуская поводья второй. Он надеялся успеть, пока заслоны не сомкнулись.
Разгадав его намерения, стражники засуетились, быстрее сдвигая рогатки. Народ вокруг шумел, возмущались те, кто не успел пройти, другие азартно улюлюкали и, кажется, даже начинали делать ставки: кто окажется быстрее? Но Гергос не стал целиться на рогатки – пытаться их перепрыгнуть все равно было бы безумием. Он поехал прямо на стражника, того самого, что своим любопытством выдал весь план. И снова пристальный взгляд, ощеренные зубы, дико храпящий конь... У кого первым не выдержат нервы?
Они могли успеть, но стражник – теперь Гергос видел, что это юнец лишь на пару лет старше Ри – задергался, споткнулся на ровном месте, мешая установить последнюю рогатку... Острый кончик торчащего на пол-локтя кола мазнул Гергоса по сапогу, второй, с противоположной стороны, оцарапал лошадиный круп. От этого бедное животное вздрогнуло и, вытянув шею, бросилось еще быстрее вперед. Рядом сверкнула сталь алебарды, и Гергос, вытащив ногу из стремени, перетек на другой бок. Изогнутое лезвие просвистело буквально в пяди от его плеча. Сзади уже снаряжали погоню.
Копыта лошади звонко простучали по мощеной серым гранитом улице. В отличие от Каргабана, который был городом старым, с традиционной кольцевой застройкой, Иверност горел и перестраивался чуть ли не каждые пятьдесят лет. То кто-нибудь из матросов в пьяной драке прольет горячее масло на солому, то привезенная с очередным кораблем оспа пойдет гулять по кварталам, то новый глава синдиката решит заявить о себе и подожжет доки – в общем, к пожарам жители Иверноста, особенно припортовых его частей, давно привыкли. Они строили, оставляя широкие проспекты и пересекавшие их под прямым углом улицы, мостили их камнем и окружали дома высокими кирпичными заборами – кто мог себе это позволить, конечно же.
Почти все проспекты вели к берегу, не меньше половины – прямо в порт, остальные – к маленьким частным пристаням. Не заблудишься. До этого Гергос был в Иверносте лишь однажды, но без сомнения свернул сначала на одну улицу, затем на другую, чтобы подобраться ближе к центральным докам. Где Атолас решил пришвартовать «Маринику»?
Чем ближе Гергос подъезжал к порту, тем больше вокруг становилось людей. С галопа он был вынужден перейти на рысь, затем и вовсе послать лошадь шагом. Радовало, что преследователи двигались не быстрее. Почему-то стражники не торопились разогнать толпу «именем закона», что еще раз навело на мысль о вмешательстве Коварэна. И когда только он успел подкупить нужных людей?