Дикая птица
Шрифт:
– Ты не помогаешь!
– Извини.
– Давай я просто его подниму…
Дарен посмотрел на неё долгим, пронзительным взглядом. Так обычно смотрят родители на неразумных детей. Очень раздражающе.
– Рогнеда, ты помнишь, что собираешься замуж за моего отца? А я подозреваю, что ты чернокнижница. Ты правда думаешь, что тёмные чары помогут меня переубедить?
Рогнеда закусила губу. Кажется, она увлеклась погоней настолько, что забыла, что Дарен ей вовсе не друг и даже не союзник.
– Брось, я же хорошая. Я спасла тебе жизнь, помнишь?
–
– Мне кажется, это удачный повод загнать меч войны в ножны и начать налаживать материнско-сыновьи отношения. Обещаю, я буду прекрасной мачехой.
Дарен выдохнул и с сомнением в глазах покачал головой.
– Мачеха, которая младше меня на сколько? Лет на шесть?
– Мне девятнадцать, так что всего-то на пять. Да и возраст для чародеев мало что значит. Ты всегда сможешь согреться на моей тёплой груди, – Рогнеда очаровательно улыбнулась и тут же испуганно поправилась: – Ну, то есть, я хотела сказать, спросить совета… помощи…
Дарен покраснел и откашлялся, пряча взгляд.
– У нас труп под ногами, имей совесть, – он отвернулся и направился прочь, к ульям. – Пойдём, нужно возвращаться, скоро стемнеет.
Рогнеда пнула труп, отправляя его обратно в реку. И что на неё нашло? «Согреться на тёплой груди»? Рогнеда поморщилась. Ещё бы тёплую постель ему предложила.
– Что ты делаешь? – окликнул Дарен.
– Возвращаю всё как было. Лучше никому не знать, что мы заглядывали на мельницу. И особенно тому, кто его прибил.
– Ладно, жду тебя у коня! – бросил Дарен и скрылся из виду.
Труп плюхнулся в воду, и Рогнеда присела, чтобы оттолкнуть его от берега. Вдруг что-то в воде привлекло её внимание. Тёмное пятно, напоминавшее пучок водорослей, стремительно поднималось со дна.
Когда она поняла, что происходит, было уже поздно. Из воды вынырнула бледная когтистая рука, схватила Рогнеду за волосы и рывком утянула на дно. Больно протащила по камням, увлекая на глубину. Она не успела даже вскрикнуть.
Вода поглотила Рогнеду и сомкнулась над головой, унося прочь звуки внешнего мира. Она в ужасе распахнула глаза и увидела перед собой белое лицо с бледными рыбьими глазами. Мавка!
– Наконец-то ты осталась одна, – прошипела она, выпуская изо рта пузыри. Нет, она не говорила, её голос звучал у Рогнеды в голове.
Мавка была голой и тощей. Тёмные длинные волосы оплели Рогнеду, и чем больше она дёргалась и сопротивлялась, пытаясь всплыть, тем туже они обвивали тело. Призвать на помощь магию не получалось – руки плотно прижало к бокам.
Мавка улыбалась и гладила Рогнеду по лицу.
– Чудный выйдет обед. Нечасто можно поживиться человечинкой в наше время. Сама знаешь, эти чёртовы гвардейцы в спину дышат. Приходится давиться рыбой да водорослями. Только разве ж это еда?
Рогнеда дёрнулась и закричала, теряя остатки воздуха. Лёгкие обожгло болью, а в глазах начало темнеть.
– Такая удача, – прошептала мавка. – Мне ещё никогда не платили за еду. Теперь смогу купить себе домик
Рогнеда уже теряла сознание, когда услышала всплеск, а в следующий миг мавка неловко дёрнулась и застыла с перекошенным от удивления лицом. Из её груди вместе с тёмной чернильной кровью, вырвалось широкое лезвие. Путы ослабли, мавка начала медленно погружаться на дно, и Рогнеда увидела Дарена. Он выдернул меч из груди мавки, подхватил Рогнеду и потянул наверх.
Рогнеда стояла на четвереньках и долго не могла откашляться. Лёгкие жгло, в горле саднило, а перед глазами всё никак не переставали кружить красные мушки. Дарен гладил её по спине и говорил что-то ободряющее, но Рогнеда едва слышала его.
– Что за чертовщина, – прохрипела она и рухнула на землю. – Я убью её… убью…
– Она уже мертва, всё хорошо, – Дарен убрал с её лица мокрые пряди. – Больше она тебя не тронет.
– Да не мавку. Ту тварь, что её наняла.
– Мавку кто-то нанял?
– Она обмолвилась, что ей заплатили. Достаточно много, чтобы купить дом.
– Кто-то серьёзно взялся за тебя.
– У тебя привычка озвучивать очевидные вещи? – Рогнеда перевернулась на спину. Боль наконец начала отступать.
– Не огрызайся. Вредно для здоровья. Приходи в себя и поедем обратно в Даргород. Надо тебя переодеть и высушить, а то ещё подхватишь хладную хворь, и никому не придётся тебя убивать.
В Царских Палатах Рогнеду с Дареном встретила Власта, сводная сестра и советница царя. Невысокая коренастая женщина, круглая и мягкая, совсем непохожая на благородную царевну. Она одевалась в дорогие ткани, но не любила ярких цветов и украшений, пепельные волосы заплетала в тугую косу и казалась сильно старше своих пятидесяти лет. Невзрачную внешность она унаследовала от матери-служанки, которая грела ложе почившего царя вместо законной, но нелюбимой супруги. Об этой связи знал весь Даргород, но царь умер, так и не признав дочь. Зато сестру признал Радомир. Едва сев на трон, он возвысил Власту и приблизил к себе. Почему – никто не знал. Одни шептались, что Власта помогла Радомиру убить братьев. Другие были уверены, что у них закрутился роман, результатом которого стала дочь Власты – златокудрая Есения. Правда это или нет, никто не знал, но Радомир прочил пятнадцатилетнюю Есению в жёны Дарену, и это сбивало сплетников с толку. С другой стороны, близкородственные связи в царских семьях не сказать что были такой уж редкостью.
К Рогнеде, как и к другим обитателям Царских Палат, Власта всегда относилась с нежностью и заботой. Благодарностью и верной службой платила Радомиру за подаренное ей тёплое место при дворе. А уж в Дарене и вовсе души не чаяла. Впрочем, от Дарена в восторге были все. Кроме Рогнеды.
– Боги, что с вами стряслось? – воскликнула Власта, едва они с Дареном переступили порог.
– Закружилась голова, и я упала в реку, – соврала Рогнеда, не моргнув глазом. – Удачно, что Дарен оказался рядом и помог.