Дикая роза (др. изд.)

Мердок Айрис

Глава 19

Когда Хью позвонил по телефону Милдред Финч и взволнованным голосом просил её приехать как можно скорее, она не знала, что и подумать. Было только десять часов утра — значит, дело срочное. Но приглашение её обрадовало, и она, пригладив свои пушистые волосы, надела самую нарядную шляпу, точно собралась на пикник.

Утро было серое. После вчерашней грозы погода переломилась, небо затянуло тучами, моросил теплый дождь. По лестнице

дома на Бромтон-сквер она поднялась в полутьме, а гостиная Хью была как пещера, в которой тускло горела одна-единственная лампа да ещё бра над Тинторетто. Хью бросился ей навстречу, схватил за руку.

— Милдред, дорогая моя! Как вы добры, что приехали. А я вам позвонил и тут же раскаялся, но мне так хотелось вас повидать.

— Хью, дорогой мой, мне всегда хочется вас повидать. Я бы с удовольствием плыла с вами малой скоростью куда-нибудь в Китай.

— Да… — протянул Хью неопределенно. — Но садитесь же, садитесь. Хотите чего-нибудь выпить? Впрочем, сейчас, наверно, ещё рано…

— Я выпью виски, — сказала Милдред решительно. — Виски с содовой. — Надо быть ко всему готовой.

Хью пошел за виски, рассеянно хмурясь. Вид у него был усталый, измученный. Он поставил сифон, графин и стаканы рядом с Милдред и отступил, глядя на неё своими круглыми карими глазами виновато и озабоченно — ни дать ни взять большой, отяжелевший, стареющий фавн. Он сказал:

— Я понимаю, Милдред, это свинство с моей стороны, но ведь нужно же эксплуатировать своих друзей, верно? Когда ты уже все равно стар и смешон, можно хоть в этом себе не отказывать.

— Но я только того и прошу, чтобы меня эксплуатировали! И я не согласна, что мы старые. А смешным вы мне никогда не казались. — Господи, какой он смешной и какой прелестный, подумала она. — Ну так в чем же дело? Я вся внимание.

— Да-а, — сказал Хью и покачал головой, словно давая понять, как не вяжется эта бодрая прелюдия с тем, что последует дальше. Он отошел от Милдред, постоял на своем любимом месте перед картиной, потом зашагал по комнате. — Я отвратительно провел ночь.

— Сочувствую, — сказала Милдред, не дождавшись продолжения. — Такой был гром, просто ужас.

— Не гром. Простите меня. Я, пожалуй, напрасно вас позвал. Я сегодня какой-то слабый, глупый, сам не свой.

Он сказал это так проникновенно, что Милдред встревожилась и в то же время ощутила сладкую дрожь оттого, что в таком состоянии он обратился к ней. Она почувствовала, что надо быть начеку. Отставила стакан.

— Что случилось, Хью?

Хью ещё прошелся молча, повесив голову, потом сказал:

— Я должен с кем-то поделиться. Совета я у вас не прошу. Или прошу? Нет, не думаю. Просто хочу поделиться.

— Ну что ж, делитесь, — сказала Милдред и вся насторожилась.

— Речь идет о Рэндле.

— А-а. — У Милдред немного отлегло от сердца. И вдруг, словно свежим воздухом пахнуло, впереди открылись туманные зеленые дали. Неужели Рэндл все-таки убрался с дороги?

— Рэндл обратился ко мне… с чрезвычайно… удивительным предложением.

— Каким? — Милдред приободрилась, навострила уши.

— Сейчас, подождите, — сказал Хью. Он глянул в окно, на рваный мелкий дождь, и зашагал обратно. — Пожалуй, мне лучше немного ввести вас в курс дела.

— Пожалуй.

— Не знаю, знаете вы или нет, что у Рэндла роман с одной особой по имени Линдзи Риммер, которая состоит в компаньонках у Эммы Сэндс. Может быть, это уже всем известно?

— Всем не всем, но я об этом знаю. Дальше?

— Ну, коротко говоря, Рэндл вбил себе в голову, что хочет бросить жену и уйти к этой Линдзи.

Милдред легонько перевела дух.

— А я думала, что он уже бросил жену. — Никаких недоговоренностей — для доклада Феликсу ей нужны самые точные сведения.

— Да нет, — сказал Хью. — По-моему, он сейчас и сам не знает, бросил он её или нет. Скорее, он считает, что официально её не бросил.

— А она?

— Она… она верная жена. — Потом добавил: — Она уважает условности. — И, как бы поправляя себя, добавил еще: — Она хороший человек.

Казалось, он готов был ещё и ещё уточнять свою мысль, но Милдред перебила его:

— Вы хотите сказать, что она не порвет с Рэндлом, как бы скотски он себя ни вел.

Хью поморщился — то ли на резкое слово, то ли на прямоту Милдред.

— Нет, она с ним не порвет. Никогда.

— Значит, если он не уйдет открыто, она будет считать, что он не ушел?

— Да, выходит так.

Чтобы не показать, как её интересует Энн, Милдред спросила:

— Ну а Рэндл? Ведь это самое главное. Останется он или уйдет?

Хью все шагал, не отрывая глаз от ковра, и темная бахрома волос падала ему на виски. Вдруг он глянул Милдред в лицо и сказал:

— Чтобы уйти… ему нужно… очень много денег.

— Денег, — повторила Милдред. У неё мелькнула шалая мысль — неужели Хью хочет просить у неё финансовой помощи? — Но у него нет денег?

— Нет.

— Ни гроша, наверно, нет. Разве что для питомника. А так — ни гроша. Ну а Рэндлу, конечно, требуется показать себя в полном блеске.

Хью зорко взглянул на нее.

Надо придержать язык. Нельзя допустить, чтобы он заподозрил насмешку. И она проворковала: