Дикие Фейри

Валенти Сюзанна

Мой ежедневный гороскоп ждал меня на экране, и я позволила своим глазам пробежаться по нему на мгновение, не имея времени беспокоиться о том, что там написано.

Доброе утро, Весы.

Звезды рассказали о вашем дне!

Запретный плод может преследовать вас сегодня. Меркурий переместился в вашу карту и хаос может направиться в вашу сторону. Самые сильные ветви учатся гнуться, чтобы не сломаться. Компромисс станет вашим другом и поможет вам пережить бурю. Это хорошее время, чтобы

прислушаться к воле других и позволить себе на некоторое время пойти по другому пути.

Что, черт возьми, это должно означать?

У меня не было времени на путаные гороскопы, поэтому я отбросила свой Атлас и соскочила с кровати.

— Большая ночь? — спросил Габриэль со своей койки, подняв глаза от книги по нумерологии, которую он изучал. Дождь бил в окна, так как на академию обрушилась гроза и я догадалась, что сейчас не лучшее время для того, чтобы находиться в его пещере на крыше.

— Что-то вроде этого, — пробормотала я, направляясь к шкафу.

Данте храпел на своей койке и не натянул на нее простыню. В воздухе витал запах несвежего пива, и я заметила его золотую чашу, висевшую на кончиках пальцев, когда его рука свесилась через край кровати. Я не знала, во сколько он пришел, но это было уже после меня, когда я успела увидеть четыре часа утра на своем атласе, прежде чем отключиться.

— О тебе говорит вся школа, — небрежно добавил Габриэль, хотя я была уверена, что уловила нотку раздражения, скрытую в глубине его голоса.

— Неужели и сейчас? — спросила я без интереса, не понимая, о чем он говорит, да и времени на это у меня не было.

Я схватилась за ближайшую вещь и вытащила из шкафа еще одну новую пару джинсов, влезла в них под длинной футболкой, которую надела в постель. Я и не подозревала, как хорошо Киплинги будут платить мне за работу, и после поиска в интернете распродажных вещей, мне удалось пополнить свой гардероб несколькими новыми нарядами после, всего лишь одной работы.

На черных джинсах, которые я взяла, были прорези на коленях, и я держалась спиной к Габриэлю, когда отбрасывала футболку в сторону и натягивала черную рубашку с узлом, завязанным над пупком и надписью на груди мне плевать. Я не стала надевать бюстгальтер, потому что чертовски не успеваю надеть нижнее белье, а мисс Найтшейд, похоже, была не из тех, кто терпит опоздания.

— Ты действительно в тренде, — настаивал Габриэль, и я уже собиралась сказать ему, что у меня нет времени на этот разговор, как до моих ушей донесся звук проигрываемого видео.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, когда он протянул мне свой Атлас. Видео было темным, но мои сиреневые волосы выделялись, когда я танцевала между двумя мужчинами, которые доминировали на вечеринке прошлой ночью.

Рука Данте поймала мое лицо и он наклонил мой рот к своему. Воспоминание об этом поцелуе заставило мои губы покалывать от электрической энергии, которую я чувствовала в тот момент. Мое сердце забилось быстрее, когда Леон начал целовать мою шею сзади, в то время как мой рот оставался сомкнутым с ртом Данте. Их руки были повсюду на мне, и через минуту после продолжительного поцелуя Данте повернул мою голову

так, чтобы Леон мог захватить мои губы. Это выглядело еще более горячо, чем ощущалось, что говорит о многом.

— О, это, — сказала я так пренебрежительно, как только смогла, но мое сердце заколотилось и голос сорвался на последнем слове.

Габриэль выключил видео, и я встретилась с ним взглядом, мои щеки пылали от воспоминаний, хотя я отказывалась смущаться из-за них. Я была уверена, что если бы я захотела, они бы пошли дальше, но я была пьяна и хотя я не была невинной девушкой, я никогда не делала ничего подобного раньше. Я не хотела принимать это решение без ясной головы, независимо от того, насколько приятно было чувствовать себя зажатой между их телами.

— Ты пытаешься заставить меня ревновать? — спросил Габриэль, хмуро глядя на меня.

— Ты думаешь, я пойду на вечеринку, на которой ты не присутствуешь и поцелую двух парней, которые не являются тобой, предполагая, что какой-то случайный человек снимет это на видео и выложит в интернет, чтобы ты увидел, только для того, чтобы я могла попытаться заставить тебя ревновать? — спросила я, насмехаясь. — Не бери в голову, Габриэль.

Он хмуро посмотрел на меня, когда я схватила свой Атлас и направилась к двери.

— Разве ты не чувствуешь тягу ко мне? — спросил он, серьезность его тона заставила меня колебаться. — Притяжение нашей связи заставляет тебя возвращаться ко мне, когда мы не вместе?

Я собиралась сказать ему «нет», но это было не совсем верно. Я действительно часто думала о нем. Я фантазировала о ночи, которую мы провели вместе, о том, как его рот прижимался к моему, как его тело овладевало моим… Но потом я много времени думала обо всех Королях и многих других людях. Потому что я пыталась понять, причастен ли кто-то из них к смерти моего брата.

— Почему меня должно тянуть к лжецу, который даже не хочет заступиться за меня, когда я прошу его об этом? Или хотя бы объясниться со мной после случившегося? — парировала я, направляясь к двери, потому что я действительно опоздаю, если задержусь подольше и мне хотелось хотя бы убрать вкус пива изо рта, прежде чем уходить.

— Я многого не могу тебе рассказать, — мрачно сказал он.

— Ну и храни свои секреты. Мне плевать. Только не жди, что я буду тосковать по кому-то, кто даже не настоящий со мной.

— Но Данте и Леон с тобой настоящие, не так ли? Они рассказывают тебе все свои темные секреты? Они оба из криминальных семей, они оба делали вещи, от которых тебе бы снились кошмары, если бы ты о них знала, — прорычал он.

Я насмешливо сказала: — Я так не думаю, Габриэль. Ты нарисовал в своей голове такую красивую картину обо мне, как о бедной невинной девушке или что-то в этом роде, но правда в том, что ты меня совсем не знаешь. На самом деле, ты сделал своей миссией не знать меня. Так что не говори мне, что я ничего не знаю о их внутренней тьме. Потому что это может быть как раз то, что мне нравится в них больше всего. И ты не имеешь права делать какие-либо комментарии о том, что я делаю или с кем я встречаюсь. Ты ясно дал понять, что я тебе не нужна, так зачем мы вообще затеяли этот разговор?