Дикие груши
Шрифт:
— Домой! Кино-мино смотрел. — Улыбка не сходила с его лица. Наверное, картина была веселая.
— У меня к тебе дело, — сказал Али, и ребята свернули с улицы на темный пустырь.
На этом пустыре собирались строить кинотеатр. Но пока на площадке вот уже несколько месяцев лежали сложенные в штабеля панели.
— Ну, давай свое дело, — добродушно отозвался Салам.
— Да, дело… постой… — Али явно еще не придумал, что он должен сказать Саламу. — Ты вот… Ты помоги мне на работу устроиться, а? А может, научишь меня штихелем водить? Выгодная работенка, думаю!
— Ты
— Вполне.
— Да брось! Это не твое дело. При твоей силе, ты только штихель нажмешь, — он сломается.
— Смотри-ка, он еще и рассуждает, для чего я гожусь, а для чего нет. А не кажется, тебе еще рано меня учить?!
— Ладно, хватит! — Салам посмотрел на часы. — Фильм час назад как кончился. Мне домой пора.
— Уж не на свидание ли ты спешишь? — Сабур усмехнулся и наступил Саламу на ногу. Он хорошо помнил, как Джейран улыбалась Штихелю.
— Не надо, Сабур! Я с ним сам поговорю. — Али втиснулся между Саламом и Сабуром.
— Да бросьте, ребята! — откровенно струхнул Салам. — Что я вам сделал?
— Что ты нам сделал? — передразнил его Али. — Нет, ты, конечно, никогда ничего дурного не сделаешь! Как и хорошего, впрочем. Но мне надоели твои поучения. Тогда в коридоре, потом — на собрании. Даже сейчас был бы не прочь поучить. Но вот теперь у тебя ничего не выйдет.
Али несколько раз встряхнул Салама и вдруг с силой оттолкнул его от себя. Салам отлетел на несколько шагов, ударился в темноте о какую-то панель и грязно выругался.
— Ты еще и ругаться, мерзавец! — Али прыгнул к Саламу, схватил его за руки, завернул их за спину. — Сейчас мы решим, что с тобой делать.
Какое-то время Али пристально раглядывал Салама.
— Кстати, Штихель, у тебя, кажется, новые часы? Покажи-ка!
Трясущимися руками Салам снял часы и протянул их Али.
— Верни их ему, Али, поскорее, а то он на свидание опоздает! — засмеялся Сабур.
— Да кто пойдет на свидание с ним! Он же не мужчина. Он — трус! — Али покрутил часы в воздухе. — Ладно, лови!
Али небрежно бросил часы Саламу. Тот потянулся было их поймать, но не успел, и часы шлепнулись на панель.
— Это же новые часы, это же подарок отца! — Салам бросился на Али с кулаками, но тут же полетел на землю.
— Вставай, вставай, — посмеивался Али, — я тебя приемам обучу. Это тебе не штихелем водить! Хотя бы за себя постоять сумеешь.
Салам лихорадочно шлепал рукой по карманам. Обычно он всегда носил с собой штихель, воткнув его острие в ластик. Но на этот раз штихеля в кармане не оказалось. Али с улыбкой наблюдал за ним.
— Ну что, приятель, оружие дома забыл, а без него тебе трудно меня одолеть? На вот тебе мой перочинный ножик, он не хуже твоего штихеля. Бери, бери!
Салам растерянно отступил в сторону. Он никак не мог сообразить, что ответить Али.
Он было отвернулся, но тут же испуганно взглянул на Али, не собирается ли тот всадить ему нож в спину?
— Да не трусь ты, — усмехнулся Али, пряча нож в карман. — Я ведь не подлец какой-нибудь. И катись отсюда, пока я добрый!
Проводив Сабура и пообещав ему вернуться домой, Али пошел бродить по городу. Невеселые думы теснились у него
Он плохо помнил, что было потом. Смутно припомнилось, как в парке его остановил милиционер и предложил немедленно пойти домой. Али показалось, тот невежливо с ним разговаривал, и он разозлился…
ЧТО ДЕЛАТЬ?
Сабур пораньше пришел в школу, но Али на уроках не появился. И с чего это Сабур взял, что за ночь Али одумается? Ведь он ничего вчера и не обещал. На душе было неспокойно: еще неизвестно, чем закончится история с Саламом. Не выдаст ли он? От него всего можно ожидать…
В школе все, казалось, шло своим чередом, никто не обращал внимания ни на Сабура, ни на отсутствие Али. Дотошно спрашивали учителя, одноклассники отвечали.
Перемена — и все повторяется сначала.
После первого же урока к Сабуру подошел Салам и пытался заговорить. Но Сабур ничего не ответил и даже сделал вид, что не заметил.
С третьего урока Салама вызвал завуч. Сабур стал нервничать: неизвестно, как там этот умник себя поведет…
К концу урока Салам вернулся в класс и тотчас же написал Сабуру записку.
«Знаешь, — писал Салам, — завуч меня расспрашивал про вчерашний вечер. Я хотел ничего ему не говорить. Но оказывается, Али попал в милицию и сам про все рассказал. Про тебя он не сказал ни слова. Все взял на себя».
Сабуру стало по-настоящему страшно. Что же натворил Али, если оказался в милиции? Не случилось ли беды?
Когда Сабур вышел в коридор, ученики что-то оживленно обсуждали, никто не носился и не боролся — удивительное дело!
И здесь же к нему подошла Джейран.
— Я этому не верю, Сабур, — сказала она.
— Чему не веришь?
— Тому, что говорят. Мол, ночью Али напал на Салама, разбил его часы, угрожал ножом, а потом напился и попал в милицию. Думаю, этого не могло быть. Али хороший и порядочный парень…
Салама окружили, наперебой расспрашивали о случившемся. Салам не знал, как себя вести и что говорить. Он отвечал невпопад, краснел, даже грубил. И как только раздался звонок, облегченно вздохнув, бросился в класс.
С четвертого урока Салама вызвали в милицию.
Сабур машинально перелистывал страницы учебника, ничего вокруг не видя и не слыша. Как же Али попал в милицию? Что случилось? Нельзя, чтобы дальнейшая судьба Али зависела только от показаний Салама. Хотя если точно рассказать о вчерашнем происшествии, то история получится некрасивая. И он, Сабур, выглядит в ней ничуть не лучше Али. А может, их действия вообще можно рассматривать как преступные? Ведь часы-то у Салама разбились. И сам он в темноте мог удариться сильно…