Дикие острова
Шрифт:
— А магия?
— Щит меня истощил, гожусь только болтать языком. — Шаман кивает на эльфийку. — Коллега тоже время не теряла, била зеленым огнем.
— Плыви один, орк. — Девушка отстраняется, садится рядом с шаманом, голова устало падает на борт.
Шаман орков и волшебница эльфов как беспомощные щенок и котенок жмутся друг к другу. Орк качает головой, досадно сплевывает, слишком уж это сопливо.
— Пора колдовать мне.
Брови эльфийки взлетают до волос, в глазах блеск.
— Рубака умеет колдовать?
— Здравая мысль, — кивает шаман, с губ слетает усмешка. — Не зря же мы каждый вечер пытали мою каюту. Возьми плащ, его руны тебе помогут.
Шаман развязывает пояс, плащ соскальзывает.
— И мой меч. — Окровавленные пальцы эльфийки сжимают серебристый клинок, растения на рисунках похожи на те, что порождало зеленое пламя. — Сожалею, что твои братья познали его мощь.
Яррад горько взирает на крушащих фрегат орков и гоблинов.
— Они мне больше не братья.
Через минуту Яррад смотрит на острова из-под края рунического плаща, ветер путается в ровных складках, за спиной крест-накрест два меча, сломанный орочий и волшебный эльфийский.
— Ты сможешь, — улыбается шаман, глаза весело сверкают.
Яррад хватает эльфийку и шамана, кладет на плечи как перышки. Взгляд пронзает воду, губы вздымаются, опускаются, как волны, в них рождаются слова заклинания, кожа ощущает тепло от рун плаща и меча…
Глаза вспыхивают синевой.
Яррад прыгает за борт, под ногами ладонью бога всплывает волна, несет прочь от галеры. Яррад возвышается на гребне, в лицо ветер, стремительно плывут навстречу острова.
Беглецов не замечают. Дракон потягивается на черной палубе, укрывает взгляд веками, кутается в дымное облако, лениво, величественно, как разомлевший от вина и девичьих ласк вождь. Коготь ящера на вытянутой лапе плавно покачивается, матросы дружно пляшут, подстраиваются под ритм, орут песни, дракон кивает. Праздник разгорается, орки и гоблины победили — мужественно дорезали эльфов, прежде сожженных и порванных драконом.
На галере два орка отбиваются от гигантской как тролль жирной многоножки, черная в шипах голова еще хранит черты лица капитана. Тварь вонзает лапы в спину орка, встает на дыбы, из короны жвал летят брызги слизи. У второго ранена нога, барахтается, отползти не может, силы растеклись лужей пота, осталось лишь сало. Монстр падает на орка, доски хрустят, на месте бойни зияет мрачная дыра. Галера медленно тонет.
Предсмертные крики и вой чудовища не отличить от грохота плясок и хохота.
Три пары ног ступают на теплый песок острова.
— На каждом шагу опасность. — Эльфийка ворошит вниманием деревья, скалы. — Это дикие острова.
— Нет. — Яррад последний раз оглядывается на погибающие корабли. — С диких островов мы уплыли.
Волна несет к берегу обломок бревна. Его обнимает ногами гоблин, вращает головой, костлявое тельце горбится, отчаянно гребет широким копьем.
— Подождите меня! — визжит Йир.
Яррад улыбается. Плащ хлопает на ветру как знамя, в руках сверкают мечи.
В песке тонет каменная плита. Серая гладь хранит знакомые символы и рисунки. Значит, слухи не врут, на эти острова и впрямь ступала нога орфа.
Среди рисунков Яррад узнает свой любимый: силуэт в плаще отрубает дракону крылья двумя мечами, один — волнистый, в рунах, другой — прямой и сломан.
Необитаемые острова. Всякого здесь ждет гибель. Острова кишат монстрами, хищными деревьями, землетрясениями, молниями, лавой. Проклятая земля пожирает смельчаков и беглецов. Когда-нибудь здесь будут жить орфы — легендарные Повелители Времени.