Дикие века
Шрифт:
Киренийскому полководцу тоже пришелся по нраву этот лесок. От основного войска в нашу сторону побежало около сотни человек. Скорее всего, тоже лучники, ничего похожего на щиты или тяжелые доспехи не различалось, а длинные палки напоминали неснаряженные луки.
– На двойных дюжинах
Язык леших слыл красивым и певучим, но для войны и торговли они научились говору людей. Короче слова – быстрее выполняются приказы. Так и сейчас командир раздавал указания, используя смесь восковского и сокращений на родном языке. Сам он носил почти непроизносимое имя Брынетеодор Лахас-Терим, в просторечье среди людей Вольных Княжеств Брыня. Стрельцы бегом покинули дубраву, расположившись в две равные шеренги в смешанном порядке. Щитоносцы стали позади, воткнув в землю свои заслоны. Если враг успеет сделать ответный залп, то за каждым из них как раз смогут найти укрытие три человека. Точнее, леших. А враг приближался. Сто пятьдесят шагов, сто сорок, сто тридцать…
Пятьдесят четыре срезня зашелестели вперед. Треть южан упали в траву. Пока их живые товарищи поняли, что происходит и приготовились отвечать, их настиг второй залп. Мертвых стало еще больше. Бросив оружие, выжившие кинулись наутек. Тратить на них стрелы никто не стал. Еще пригодятся.
К тому времени в бою сошлись оба войска. Никогда не думал, что битва будет настолько громкой. Звон оружия, крики, рев рогов – все это буквально оглушало. Не помогало даже то, что я оказался немного в стороне от основной сечи. Пришлось даже мотнуть головой, чтобы сбросить навалившееся оцепенение.
Один из стягов южан, стремясь зайти в бок нашему войску, решил выбрать путь мимо дубравы.
– На двойных дюжинах залп. Таши, срезни, таши. Поправка два пальца влево. – «Таши» – так называли лешие свои страшные бронебойные стрелы.
Снова залп, потом еще один, и еще. Южане падали на траву, но упрямо шли вперед, закрываясь круглыми щитами. Теперь я мог разглядеть на них герб: красную полосу на зеленном фоне. Память подсказывала, что это упрощенный символ Ларкана, без привычного грифона. Походили воины на отборную городскую сотню, так как на многих угадывались кольчуги и шлемы, в отличие от обычного ополчения. И как только между нами осталось тридцать шагов, киренийцы попытались совершить бросок, чтобы смять ненавистных лучников и поквитаться за павших товарищей и пережитый страх.
Отошедшие уже за линию заслонов, лешие были готовы к этому и открыли шквальный обстрел срезнями. Без всяких команд, без прицеливания. Просто стремясь выпустить по набегающей толпе как можно больше стрел, смутить ее и может обратить вспять.
Я потянул за один из узлов. В правой руке, повинуясь моей воле, проявился небольшой хрустальный шарик. Размахнувшись, я отправил его в полет. Не знаю, попал он в кого-то или просто упал на землю, но следом последовал взрыв. Маленькие, но очень злые и острые осколки собрали свою жатву. Они не могли пробить кольчугу или щит, но если попадали в лицо или в прикрытые только тканью части тела, то оставляли страшные раны. Следующие чары сковали ледяными кандалами ноги сразу трем ларканцам, обездвижив их и сделав безвредными.
Конец ознакомительного фрагмента.