Дикий цветок
Шрифт:
— А сколько, собственно, лет исполняется Стивену Стендэлу? — спросил он, не оборачиваясь.
Джасти, остановившись в дверях, растерянно моргала.
— Я… я не знаю, — пролепетала она, удивленная неожиданным вопросом. — Кажется, сорок.
— Закрой дверь. — Глен повернулся к ней лицом. Оно выглядело усталым и измученным, как после бессонной ночи. — Хортик сегодня в обед заявил нам, что хочет на тебе жениться.
Джасти вздрогнула. Резким движением она захлопнула дверь и подошла к Глену, все еще стоявшему у окна.
— Мы с ним об этом пока не говорили, — тихо промолвила она. Сообщение Глена привело ее в полное замешательство. — Я думаю, мы недостаточно знаем друга друга. Всего… мгновение… всего две недели. Неужели
— Не имею понятия. — Глен смотрел сквозь Джасти в пустоту. — Я знаю лишь одно: Хортик готов совершить непоправимую ошибку. — Джасти попыталась возмутиться, но Глен повелительным жестом заставил ее замолчать. — Наша мать, естественно, в восторге, — продолжил он жестко. — Она радуется свадьбе и будущим малышам, и тетя Лори тоже видит в этом только перспективу дальнейшего существования нашего рода. Она высказалась в таком роде, что, мол, наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки. То есть никто, кроме меня, не замечает пропасти, в которую падает Хортик. Наверное, и я должен был бы промолчать и предоставить вам свободу действий, но не могу. — Теперь он пристально смотрел на Джасти. — Эту ферму, все, что ты здесь видишь, я построил с огромным трудом. Кроме множества невозделанных полей и лугов, полуразрушенных хлевов, горстки коров и полностью сгнившей техники, отец не оставил нам ничего ценного, что можно было бы передать следующим поколениям. Постепенно, шаг за шагом, я создал это хозяйство, и сейчас, черт побери, когда все на ходу, я не буду сидеть и смотреть, как является какая-то бродяжка и отхватывает себе самый большой кусок пирога. Не для этого я вкалывал дни и ночи напролет, не для тебя, слышишь?
— Я не собираюсь это выслушивать! — выкрикнула Джасти вне себя от ярости. Она уже было твердо решила вести себя с Гленом по-дружески. После сегодняшних танцев в спортзале девушке показалось, что она сможет наладить с ним отношения, но слова Обервуда дали ей понять, насколько глубоко он ее презирает. Так зачем же ей тогда церемониться? — Мне совершенно безразлично, какого вы обо мне мнения и что вы тут сейчас наплели. То, что происходит между Хортиком и мной, касается лишь нас двоих, и вы не имеете никакого права вмешиваться!
— Вот как? Не имею? — Глен сделал несколько шагов к своему письменному столу. — А что вы на это скажете? — Он схватил со стола бумагу и сунул ее Джасти под нос. — Это письмо вашего жениха, мисс Колбери. Он сидит в Клапстоке и ждет свою невесту. С Хортиком вы так же поступите или вам хватит денег, с которыми он вступит в брак? — Неожиданно Глен улыбнулся. — Вы ведь полагаете, что мы богаты, не правда ли?
Джасти судорожно сглотнула. Она готова была взорваться от бешенства. Но Глен не давал ей никакой возможности защититься или выразить свое негодование.
— По этой причине вы принялись за Хортика? Из-за наших денег? — глумливо спросил он. — Ну, мисс Джастис, в таком случае вам, безусловно, будет полезно узнать, что наличности у нас немного. Каждый цент, который мне удается выручить, вкладывается в хозяйство. Посмотрите, вон там, на машинном дворе, стоит новехонький трактор, я его приобрел только этой весной. Хотите узнать, сколько он стоил? — Обервуд язвительно засмеялся. — Этой суммы хватило бы, чтобы купить целый дом. Нет, денег у нас не получишь. Только работу. Но ее вы могли бы иметь и в Орегоне, не так ли? Стало быть, вам лучше быстренько упаковать свой рюкзак и отправляться дальше. Я бы не хотел, чтобы с Хортиком произошло то же, что и с бедным мистером Джеком Булдерингом. К тому же, у меня нет ни малейшего желания, чтобы наша семья стала по вашей милости предметом пересудов. О, какую пищу мы бы дали сплетницам Шайенна, если бы наш милый Хортик, так же как и мистер Булдеринг, напрасно прождал у церкви свою невесту!
Джасти почти не слушала его. Кровь стучала у нее в висках, сердце подпрыгивало до горла. Но ей удалось сдержать себя до тех пор, пока Глен наконец не замолчал.
Только
— Скажите, вы на самом деле полагаете, что я приму за чистую монету вашу роль озабоченного брата? — спросила она, внешне еще довольно спокойно. — Это письмо — всего лишь предлог, чтобы от меня избавиться. Ладно, это вам почти удалось, мистер Обервуд. Наверное, я действительно уеду, потому что совершенно не намерена жить под одной крышей с озлобленным, мстительным, въедливым деверем. Но после меня будут и другие женщины, ведь Хортик не перестанет влюбляться, и когда-нибудь появится одна, которая наплюет на то, как отвратительно вы себя ведете. Она останется и выйдет замуж за вашего брата.
— Если это будет достойная кандидатура, я не стану возражать, — высокомерно заявил Глен.
Джасти усмехнулась.
— Ах вот как, а определять «достойна» она или нет будете, разумеется, вы? — Она приблизилась к нему на шаг и воинственно вскинула голову. — Ваши зависть и ревность, мистер Обервуд, никогда не допустят, чтобы Хортик был счастлив. Вы только в том случае удовлетворены, если все люди вокруг вас живут так же одиноко, без любви, как и вы сами. Но Хортик — нормальный, здоровый мужчина, который хочет иметь жену, детей, насыщенную жизнь. Вы не сможете помешать ему влюбляться, и, даже если вы лопнете от злости, он все равно притащит очередную девушку и будет делать с ней все то, на что вы больше не способны. А вы останетесь в своей холодной кровати, и зависть будет разъедать вашу мелкую, отравленную душу, но…
Джасти оборвала себя. Слишком поздно она осознала, что говорит о вещах, которые ее абсолютно не касаются. По лицу Глена девушка поняла, насколько глубоко она его ранила.
На какое-то мгновение Джасти испугалась, что он ее ударит, но Глен сдержался, предусмотрительно заложив руки за спину и уставившись в стену у нее над головой.
— Наверное, мне и в самом деле следует уехать, — с горечью произнесла девушка.
В чем-то Глен был по-своему прав. Джасти действительно не хотела выходить замуж за Хортика, да и вообще ни за кого. Но если она не проявит бдительности, то очень скоро может оказаться в точно такой же идиотской ситуации, как две недели назад, когда уже в свадебном платье и фате сбежала через окно своей бывшей детской.
Выходит, Глен не ошибался, допуская, что она может обойтись с Хортиком так же, как с Джеком Булдерингом.
Джасти повернулась. Медленно, с опущенной головой, она вышла из кабинета, прошла через контору к выходу и направилась в сторону маленького домика, где жила вместе с Синди.
Девушка миновала уже больше половины пути, когда вдруг кто-то схватил ее сзади за плечо. Она остановилась как вкопанная и резко повернулась.
— Черт возьми, я не хочу, чтобы ты уехала с фермы! — хрипло произнес Глен. Он крепко вцепился пальцами в ее плечи, но она не издала ни звука.
Джасти неподвижно стояла и смотрела на Глена в удивлении и смятении от того, что сумела прочесть в его голубых как лед глазах.
— Лучше мне все-таки уехать, — сказала она тихо. — Я не хочу, чтобы вы с Хортиком поссорились, и не хочу, чтобы… — Девушка замолчала.
Какие слова она не договорила? Чтобы ты в меня влюбился? Чтобы я в тебя влюбилась? Что вообще произошло? Что она сделала не так?
Глен медленно покачал головой.
— Забудь все, что я тебе наговорил, — робко попросил он. — Пожалуйста, Джасти, не думай больше об этом. Все это не более чем завистливая болтовня ожесточившегося калеки, ни на что не годного, кроме как заставлять крутиться эту проклятую ферму и заботиться о том, чтобы она оставалась в порядке до тех пор, пока младший брат не повзрослеет и не возьмет все на себя. — Он отпустил Джасти и отвернулся. — Ты права, я завидую. Хортик вскоре женится, и мне придется покинуть «Дикий цветок». Тогда в моей жизни почти ничего не останется.