Дикий феникс
Шрифт:
Казалось, этих ходячих терминаторов ничто не остановит. Их можно было только сбивать с ног и этим лишь задерживать на время.
— Да какого хрена тут происходит?! — выкрикнул Дмитрий.
— В машину, — снова сдавленно процедил незнакомец в короткой паузе между очередями.
Отвлекаться на разговоры он явно не желал. У него сейчас было полно работы. И выполнял он ее, не жалея патронов.
Вот очередь пересекла грудь одного из нападавших. Во все стороны полетели клочья одежды, плоти и отнюдь не кровавые брызги. Подстреленного человека отбросило
Хотя человек ли? Дмитрий начинал в этом сомневаться: ну не могут обычные люди так быстро подниматься после таких ран. После таких ран обычные люди вообще не поднимаются. Да еще эта странная белая кровь…
А вот с полдюжины пуль кучно легли в живот второму преследователю. Тот переломился, будто согнувшись в поклоне, и… И разогнулся снова, демонстрируя развороченное брюхо, из которого валила пенящаяся жижа.
Кому-то перебило обе ноги, но упавший противник продолжал ползти к джипу и стрелять из положения лежа. Даже когда фонтанчики точных попаданий брызнули из его спины, он не прекратил стрельбу.
Еще одному преследователю, чей торс уже зиял ранами и обильно сочился белой пеной, очередью разнесло правую кисть и предплечье. И что? Искалеченный противник просто взял упавшее оружие левой рукой. И… поймал лбом очередную пулю. Дернулся, но не упал. Привалился спиной к дереву. Расставил ноги пошире. Смахнул пену, заливающую лицо. Поднял пистолет. Правда, выстрелить не успел.
Следующая очередь превратила его череп в бесформенное месиво, из которого торчали осколки костей и бил пенистый гейзер. Измазав темную древесную кору белыми пятнами, подстреленный преследователь сполз вниз и слабо заворочался между узловатыми корнями. Этот, похоже, отвоевался. Огонь стрелка в маске все-таки возымел действие.
Ага, а вон и еще один, буквально изрешеченный пулями нападавший упал и подняться снова уже не смог. И третий противник вышел из боя: он тоже не стреляет, а только вяло копошится на земле, разбрызгивая вокруг себя странную белую пену.
Однако остальные преследователи Дмитрия все еще продолжали демонстрировать нечеловеческую живучесть. И иметь с ними дело не хотелось совершенно.
Увиденное подстегнуло Дмитрия лучше всяких окриков. Он впихнул, наконец, непослушное тело на заднее сиденье джипа.
Спаситель в маске прыгнул за руль. Захлопнул за собой дверь. Дмитрий сделать этого не успел.
Взревел двигатель. Вспыхнули фары. На свет попали двое противников. Изодранная в клочья одежда, дырки размером с кулак, белая пена вместо крови…
Джип, словно дикий зверь, прыгнул вперед. Подскочил на кочке. Еще раз. Машину сильно тряхнуло. Ерунда. Главное, что она — на ходу. То ли по счастливой случайности вражеские пистолеты не прострелили протекторы, то ли — и это, пожалуй, вернее всего — бронированный автомобиль был снабжен бескамерными шинами и пулестойкими защитными вставками.
Кто-то из нападавших всадил две или три пули в лобовое стекло. Бронестекло выдержало. Только паутинка мелких трещинок и матовые пятна поврежденной толстой многослойной конструкции отметили места попадания. Машина снесла стрелка. Тот грохнулся о капот, впечатался мордой в бронестекло и, оставив на его поверхности большую белую кляксу, отлетел в сторону.
Бронированный внедорожник сбил и переехал второго преследователя. Подскочил еще раз — уже на попавшем под колесо теле. Затем тормознул и резко развернулся, царапнув грунт протекторами.
Дмитрия чуть не вытряхнуло из открытой двери. Надо бы закрыть! Он потянул ручку двери на себя — захлопнуть, отгородиться в спасительной железной коробке от внешнего мира, ставшего вдруг таким опасным.
Не успел.
Темная тень вскочила на подножку машины. Чья-то рука снаружи дернула дверь на себя. Чье-то тело ввалилось в салон. Чьи-то пальцы вцепились в горло.
В нос ударил сильный запах тления.
Дмитрий увидел над собой жуткое, словно из фильма ужасов, лицо с вывороченной нижней челюстью и отсутствующим левым глазом. Левой руки у этого монстра не было тоже. С разбитого локтевого сустава свисали клочья кожи.
В груди и в животе, словно кратеры, зияли рваные раны, в которых пузырилось что-то белое, бурлящее, текучее.
Было похоже, будто раны обильно залили перекисью водорода. Только вот запах…
У-у-у, этот запах!
Запах вскрытой могилы. Жуткая вонь разлагающейся падали.
Да что за безумие такое творится вокруг?!
Дмитрий ударил кулаком в изуродованное лицо. Ощутил под костяшками омерзительную слизь и голую кость. Не твердую — размякшую. Как резина.
Он ударил еще раз. Но, увы, ничего не добился. Вцепившийся в него полутруп — смердящий и пенящийся изнутри — старался вытащить Дмитрия из машины.
Колено нападавшего придавило раненую ногу. Дмитрий взвыл.
Перепуганное сознание так и норовило отключиться и спрятаться от всех проблем в успокоительном небытии, но Дмитрий противился этому изо всех сил.
Что-то щелкнуло над ухом.
Краем глаза Дмитрий заметил, как водитель, не останавливая джипа, заменил магазин и передернул затвор. Потом повернулся в их сторону. Из-за спинки переднего сиденья появился ствол пистолета-пулемета. Водитель больше не смотрел на дорогу: он направил свое оружие на зомбиподобное существо.
Машину сильно тряхнуло раз, другой. Но незнакомца в маске это, похоже, не очень волновало. По крайней мере, возможность аварии беспокоила его меньше, чем незваный гость в салоне.
— Сдохни! — выцедил голос из-под вязаной маски.
Дмитрий инстинктивно зажмурил глаза и прикрыл лицо руками. Он очень надеялся, что прозвучавшее пожелание предназначалось не ему.
Стреляли над самым ухом.
Рикошетов почему-то не было. Зато Дмитрий почувствовал, как его буквально засыпало стреляными гильзами и осколками пластика и заляпало какими-то брызгами, сгустками, клочьями влажной ткани и разорванной плоти.