Дикий феникс
Шрифт:
Теперь уже Кристина внимательно слушала его, а он — говорил.
— Они словно живут в другом мире, по другим законам и правилам, не имея представления о проблемах и чаяниях простых людей. Они слишком оторвались от нас. Отделились стенами элитных поселков и бронированными дверями элитных квартир, кортежами с мигалками и натасканными телохранителями, кабинетами, куда не пробиться человеку с улицы, целой армией охранников, лакеев, шнурков, шестерок, чинуш и менеджеров, через которых до них не достучаться, VIP-зонами и VIP-залами, спецслужбами, спецрейсами, спецсанаториями, спецбольницами, спецрезиденциями… Они разделились на закрытые кружки, клубы, сообщества и касты, куда нет дороги чужакам.
Иногда бывает трудно понять логику их поступков и решений. Но чаще мотивы власть имущих мертвяков очевидны и лежат на поверхности. И остается только поражаться их эгоизму, циничности и наплевательскому отношению к обычным людям, которые для них не более чем быдло, лохи, грязь…
Дмитрий тряхнул головой:
— Прости, Кристя. Кажется, меня понесло не в ту степь. Не обращай внимания. Просто очень наболело. Продолжай, пожалуйста.
Она кивнула. Продолжила:
— Время — вот самый важный ресурс и неограниченный капитал, который мертвяки грамотно используют, проникая на ключевые посты и руководящие должности по всему миру. Там, где они не могут или не считают нужным играть первую скрипку сами, «тела» становятся незаметными «серыми кардиналами», и от них все равно всецело зависят публичные лидеры, правительства и руководства корпораций.
— А много их, этих мертвяков? — поинтересовался Дмитрий.
— На самом деле не очень много, — покачала головой Кристина. — Около одного процента населения Земли. Все остальные покойники покоятся с миром.
— Только один процент? — Он улыбнулся. — Что ж, тогда, выходит, не так все и страшно.
— Страшно, — не согласилась девушка. — Ведь именно этот процент является самой влиятельной частью общества. Элитой элит. Это даже не пресловутый «золотой миллиард», а несколько «платиново-алмазных миллионов», в руках которых сосредоточена практически вся власть и большая часть богатств планеты. Именно мертвяки, и никто иной, рулят глобальными процессами и принимают решения на местах. При этом они не только сидят в кабинетах высокого начальства, но и имеют своих Пастухов среди простых смертных.
— Каких еще Пастухов? — не понял Дмитрий.
— Так мертвяки называют своих наблюдателей и разведчиков, работающих в народе.
— В каком смысле — работающих?
— Пастухи Мертвых Братств выполняют несколько функций. Одна из них — отслеживание настроений и тенденций в массах, не всегда отчетливо видимых сверху, — пояснила Кристина. — Так что любой прохожий на улице может оказаться «телом».
Дмитрий снова задумался. На самом деле картинка вырисовывалась нерадостная.
— И что, эти «тела» никак нельзя отличить от обычных людей?
— Непосвященному человеку — никак. Внешне мертвяки похожи на живых. Они не боятся света, не пьют кровь и не пожирают мозги. Но при этом обладают феноменальной живучестью, владеют наработанными веками магическими техниками и так называемой Темной Харизмой, позволяющей им в критической ситуации становиться лидерами и управлять толпой. Еще могу сказать, что, будучи истинными хозяевами жизни, «тела» умеют наслаждаться ею в полной мере.
— Мертвым не чужды радости жизни? — хмыкнул Дмитрий.
— А для чего, по-твоему, они так настойчиво продлевают свою жизнь после смерти? — вопросом на вопрос ответила Кристина.
— Кстати, а как они ее продлевают?
— За наш счет. Я уже говорила тебе о Пастухах.
— Ну да. И что?
— А то, что у Пастуха должно быть стадо.
— Погоди! — Дмитрий уставился на спутницу. — Стадо — это мы, что ли?
— Да. Но вообще-то сами мертвяки предпочитают называть простых смертных «жильцами».
Дмитрий вспомнил, как киллер в кепке допытывался у него — жилец он или нет. «Скажи мне, Дмитрий… Только честно скажи…» Так вот, значит, что имелось в виду!
— Мы для них… ну как арендаторы, что ли, временно занимающие жилплощадь в этом мире, — продолжала Кристина. — В мире, который мертвяки считают своим.
— Это как я снимал квартиру у хозяйки? — уточнил Дмитрий.
— Вроде того. Только жилье здесь попросторнее — целая планета. И сроки аренды подлиннее — вся жизнь.
— А арендная плата?
Кристина невесело усмехнулась:
— Ты пашешь на них, ты выполняешь их волю, ты обеспечиваешь их всем необходимым, ты платишь им налоги, ты защищаешь их, а когда им нужно — ты за них гибнешь.
— В каком смысле гибнешь за них? — нахмурился Дмитрий.
— В прямом. За них — значит вместо них. Мертвякам «жильцы» нужны главным образом для того, чтобы было кого пускать под нож.
— Куда-куда пускать? — Дмитрию показалось, что он ослышался.
Кристина вздохнула:
— Видишь ли, Дима, жизнь после смерти требует частых жертвоприношений. Чтобы существовать самим, адепты Мертвых Братств должны убивать живых людей. Для этого существует специальный Ритуал. Только человеческие жертвы позволяют мертвякам жить. Такой уж у них договор со смертью.
— Договор со смертью? Это следует понимать буквально?
— А как хочешь, так и понимай, — пожала плечами Кристина и повернула руль.
Они выезжали на МКАД.
— Напитывать чужой жизнью свою Мертвую Кровь — вот в чем заключается сакральный смысл и суть Братств, — втолковывала Дмитрию Кристина. «Хонда» плыла в транспортном потоке, словно ладья Харона в водах Стикса. — Разумеется, истинные причины ритуальных убийств сохраняются в тайне. Все обставляется как смерть от естественных причин, несчастные случаи, криминал и бытовуха. Иногда с целью массового жертвоприношения развязываются локальные и не очень войны. Впрочем, войны являются также последним аргументом в противостоянии Орденов.
— Ну и сколько Орденов действует в Москве? — спросил Дмитрий.
— Много, — улыбнулась Кристина. — Орден Серпа, Орден Якоря, Орден Погасшего Факела, Орден Плюща, Орден Скорпиона, Орден Часов, Орден Виселицы, Орден Нетопыря… Перечислять все сейчас нет смысла. Их названия ни о чем тебе не скажут. Потом мы поговорим об этом подробнее, а пока тебе достаточно будет знать, что у каждого Мертвого Братства есть своя сфера влияния и свои враги. И каждый мечтает укрепиться за счет других Орденов. Но твоя публикация всем им — как кость в горле. И теперь все они ищут тебя.