Дикий феникс
Шрифт:
— Меня зовут Цианан. Я представляю интересы Братства Якоря.
Ну, конечно… «Якоря». Легки на помине!
— В чем суть претензий вашего Ордена? — процедил Вет.
— Эта машина, — переговорщик кивнул на перевернутый броневик, — принадлежит Командору нашего Братства Гиксаманишу. Где он? Что с ним случилось и почему вы находитесь здесь?
— Водитель «мерседеса» мертв, — глухо ответил Вет. — Кто его убил, мы пока не выяснили.
— Не выяснили? Может быть, потому, что вы сами виновны в его гибели?
Вообще-то это было странно. Если «якоря» действительно уверены в этом и приехали мстить, то почему не открыли огонь сразу? Ведь сейчас тот редкий случай, когда явное преимущество было на их стороне: стволов и людей у «якорей» больше, так к чему все эти разговоры? Прежде Братство Якоря не отличалось ни неуместным рыцарством, ни склонностью к пустопорожней болтовне. И войну заранее, до начала боевых действий, «якоря» еще никому не объявляли. Не в их правилах такое поведение.
— От имени Братства Серпа заявляю: мы не убивали вашего Командора, — сухо сказал Вет. И добавил: — Но у нас есть подозрение, что Орден Якоря повинен в смерти наших братьев.
— Обоснуйте! — потребовал «якорь», назвавшийся Циананом.
Да, такому лицемерию стоило поучиться…
— А разве девица, укравшая то, что ей не принадлежит, и стрелявшая в наших людей, не работает на Братство Якоря? — с усмешкой спросил Вет.
— Что за девица? Как выглядит?
Сказано это было как-то уж слишком поспешно и слишком заинтересованно.
Стоп! Вет прикусил язык. Теперь все понятно. Он ошибся: «якоря» не причастны к похищению журналиста. И всю эту комедию с официальным предъявлением претензий они разыграли для того лишь, чтобы получить от «серпов» хоть какую-то информацию об истинном похитителе. Вернее, похитительнице.
— Опишите ее, — наседал Цианан. — Мы проведем расследование с участием незаинтересованных Орденов. Если ваши слова подтвердятся, претензии к Братству Серпа будут сняты, а компенсация за необоснованное обвинение — выплачена.
Ишь ты! Даже компенсацию готовы заплатить! Значит, Павлова точно похитили не они. Но, разумеется, давать подробное описание девушки, которую инспектора «серпов» разглядели в «хонде», Вет не собирался. Он и так сболтнул непозволительно много. Нужно было срочно исправлять ошибку.
Хотя бы попытаться…
— Огонь! — приказал своим людям Командор Ордена Серпа.
И метнулся под прикрытие бронированного «мерса», заученным движением меняя обойму в пистолете.
Магазин, выскользнувший из рукояти ПМ, был снаряжен обычными патронами, которые не способны причинить вреда мертвым братьям. Вет быстро вставил другую обойму. С особыми боеприпасами. Вроде тех, какими расстреляли водителя «мерседеса».
Вокруг загремели выстрелы. «Серпы» и «якоря» сошлись не на жизнь, а на смерть. Как уже многократно бывало раньше.
Бум-м! Тяжелая секира в руках герцога-«серпа» обрушилась на глухой рыцарский шлем. Шлем раскололся под страшным ударом. Из-под смятого железа брызнула кровь вперемешку с мозгами. Еще один сторонник германского императора упал замертво под ноги Вета.
Хрусть! Перебито древко копья, целившего в нагрудник герцога.
Звяк! Чья-то рука, сжимавшая меч, срублена вместе с латной перчаткой.
И снова — бум-м! Разлетелся в щепу вражеский щит, а лезвие секиры, разрубив наплечник, вошло в плечо очередного рыцаря, оказавшегося на пути Командора.
Крики, звон железа, ржание коней…
Битва была в самом разгаре. Герцогская дружина яростно прорубалась сквозь плотные ряды имперцев. Град ударов сыпался со всех сторон. Не все удавалось отводить или парировать, не от всех получалось уклоняться. Но оружие «жильцов» не могло пробить доспехи Вета. Заговоренные латы надежно защищали Командора-герцога от мечей и копий и отводили свистящие стрелы, а количество врагов, сраженных его страшной секирой, перевалило уже за третий десяток.
Впрочем, тяжелые потери несли обе стороны. Правда, пока гибли только «жильцы» — простые рыцари, оруженосцы, слуги и стрелки. Мертвая Кровь еще не пролилась. Но скоро, уже совсем скоро… «Серпы» и «якоря», возглавлявшие сошедшиеся в жестокой сече отряды, снова должны были сразиться друг с другом. Они бились не за германского императора и не за вольность земель, на которые посягала империя. У Мертвых Братств — своя война и свои счеты. И мертвые братья всегда находят друг друга на поле боя.
Командор Ордена Серпа нашел. Растеряв почти всю свиту «жильцов», герцог пробился к рыцарю в черных доспехах, с двуручным мечом в руках и с золоченым якорем на гербе. Перед имперцем, вращающим над головой тяжелый двуручник, лежала груда изрубленных тел.
— Я-а-акорь! — взревел Вет из-под опущенного забрала.
Голос его звучал гулко и страшно.
— Се-е-ерп! — Предводитель имперцев тоже заметил герцога. Он принимал вызов.
Вет отбросил в сторону выщербленную и окровавленную секиру. Обычный топор, которым можно было крушить «жильцов», сейчас не годился. Сейчас пришло время другого оружия. Вет вырвал из ножен меч, который вынимал очень редко. Обнаженная сталь — самая лучшая, которую можно было найти в этом мире — тускло блеснула на солнце.
Это был особый клинок. Его ковали лучшие мастера Братства Серпа. Над ним, как и над герцогскими латами, сутками начитывались сложные заклинания. Его украшали магическими рунами и покрывали особым составом, который не заметен глазу, но который превращает мертвую плоть и кровь в тлен и прах. Такой меч изготовлен специально, чтобы рубить заговоренную сталь и умерщвлять уже мертвых.
Имперский рыцарь тоже избавился от двуручника. Воткнув тяжелый длинный меч в красную от крови землю, он вынул из ножен легкий кончар с узким трехгранным клинком, которым удобно наносить смертоносные уколы в сочленения лат.
— Я-а-а…
— Се-е-е…
— …ко-о-орь!
— …е-е-ерп!
Не видя и не слыша больше никого и ничего вокруг, мертвые братья враждующих Орденов ринулись друг на друга. Битва имперцев и герцогской дружины больше не имела значения. Значение имел только этот поединок.
Ради которого и затевалось сражение.
Глава 5
«Бэха» остановилась в уютной аллейке перед небольшим — в четыре этажа — особнячком, вклинившимся между огороженными двориками элитных многоквартирных высоток. Здесь даже имелось несколько обозначенных на асфальте и пустующих парковочных мест. Одно из них и заняла Кристина.