Дикий огонь
Шрифт:
Он повернул направо, и мы свернули следом за ним. Грибное царство резко закончилось. Перед нами протекал ручеёк с японскими карпами, впадавший в пруд с каменной стеной и водопадом в дальнем конце. По другую сторону раскинулся прекрасный сад. Фруктовые деревья, некоторые цветущие, другие увешанные золотистыми яблоками, абрикосами и вишнями высились в своих кадках.
Эдвард провёл нас по маленькому японскому мостику в сад.
— Вам наверняка интересно, почему я не глава семьи. Всем интересно, — сказал он. — Но все слишком вежливы, чтобы задать этот вопрос. Я старший сын и Превосходный.
— Тогда почему вы не возглавляете
— В нашей семье Брайан родился с золотой ложкой во рту. Разработка лекарств на основе производных грибов приносит намного больше денег, чем самые вкусные яблоки.
Эдвард протянул руку, и ближайшее яблоневое дерево склонилось к нему, погладив его ладонь своими листочками
— Это вас задевает?
— Больше нет.
Ложь.
Пол резко окончился. Дорожка по-прежнему оставалась, но вместо каменных плит перед нами протянулась зелёная лужайка. Идти по ней на каблуках было не вариант. Я бы на каждом шагу увязала в земле.
Эдвард ждал, наблюдая за мной.
Я скинула туфли, подобрала их и продолжила идти. Трава холодила босые ноги. Мне следовало быть очень осторожной. Он был Превосходным, и, сделав неверный шаг, мы могли тут же быть выставлены на улицу. Я должна была дать Ринде хоть какие-то ответы.
— Мистер Шервуд, — обратилась я. — Ринда наняла наше агентство для расследования пропажи её мужа.
— Это было шоком, — ответил он. — Учитывая вашу роль в смерти её матери.
Всё так, но сейчас мы обсуждаем не смерть Оливии…
— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов. Некоторые из них могут быть болезненными. Все, что вы скажете нам, будет конфиденциально в рамках расследования.
— Я буду настолько откровенен, насколько это возможно, в разумных пределах.
Я ожидала знакомого ноющего чувства, но моя магия молчала. Он был искренен.
— Когда вы в последний раз видели вашего брата?
— В четверг, около шести вечера. Мы коротко поговорили о бюджетной встрече в пятницу. Я спросил у него, желает ли он присутствовать. Он сказал, что будет занят своими исследованиями и вышел из кабинета. Я стоял и смотрел из окна на деревья на другом конце парковки. Так мне проще думать. Я все ещё стоял у окна, когда он вышел на парковку, сел в свою машину и уехал.
Правда. Хорошее начало.
— Вы переживаете о благополучии вашего брата?
— Да.
Ложь. Я поторопилась с выводами.
— Я переживаю за Ринду, — признался он. — И за детей.
Правда.
Дорожка привела нас к изогнутому пруду кои. Три простых деревянных скамейки, подобные можно было найти в любом магазине товаров для дома, ожидали, расставленные по кругу. Над каждой возвышалась шпалера, поддерживающая россыпь цветков клематиса. Малиновые, белые, бордовые, голубые — сочетание крупных цветков распространяло в воздухе сложный аромат.
— Прошу. — Эдвард пригласил меня присесть на лавочку.
Я села. Корнелиус занял место рядом со мной. Эдвард выбрал лавку напротив нас.
Здесь было так спокойно. Я могла бы просто сидеть в этом месте часами и читать книгу, вдыхая аромат клематиса, любуясь прудом и чувствуя мягкую шёлковую траву под ногами. За этим он нас сюда и привёл. Это был уголок его царства. Ему было здесь комфортно, и он рассчитывал, что расслабляющая обстановка поможет смягчить наш разговор.
— Когда Брайан был ещё ребёнком, ему очень не нравилось вляпываться в неприятности, — сказал Эдвард. —
— Вам кажется, что Брайан скрывается?
— Да.
Правда.
— Почему?
Он откинулся назад.
— «Биокор» вовлечён в имеющее большое значение исследование антибиотиков. Среднестатистический человек редко обращает внимание на то, скольким мы обязаны антибиотикам. Он просто принимает как должное, что мало кто умирает от послеоперационных инфекций. Ангина, пневмония, инфекции мочевыводящих путей доставляют неудобство, но редко являются поводом для паники. Несмотря на многочисленные путешествия, у нас больше нет чумы и эпидемий. Нам стало комфортно. Это ошибка.
— Природа всегда находит новые пути, — подал голос Корнелиус.
Эдвард кивнул.
— Мы столкнулись с резким увеличением резистентных к антибиотикам бактерий. Наши волшебные препараты больше не годятся. Это происходит прямо сейчас, сегодня, в эту минуту. Мы проигрываем битву. MDR-TB (штамм туберкулёзной палочки с множественной лекарственной устойчивостью — прим пер.) MRSA, VRE, KPC, список можно продолжить. Я мог бы назвать вам ещё больше страшных акронимов, но вся их суть сводится к одному. Скоро обычный визит в больницу с респираторной инфекцией или относительно безопасное хирургическое вмешательство, вроде удаления аппендикса, может стоить вам жизни. Гонка в изобретении новых и лучших лекарств в самом разгаре, и Брайан её возглавлял. Он использовал свою магию, чтобы управлять случайными мутациями грибов в ответ на бактериальную угрозу, и пытался разработать новые антибактериальные агенты. Это опасная и прибыльная область исследований.
— И конкурентная? — предположила я.
— Весьма. Я обещал быть откровенным. Причастность Оливии к смерти сенатора Гарзы и последующее негодование общественности сильно нам навредили. Брайан женился на Ринде из-за деловых связей её матери. Сейчас же эти связи накрылись медным тазом.
Теперь все шарахались от Ринды, как от прокажённой. Всё, связанное с её матерью, было опорочено.
— Двое из наших основных инвесторов отозвали деньги. Сумма была существенной. Крупный контракт, который был практически подписан и отдан нам, вместо этого перешёл к нашему главному конкуренту. У нас возникли трудности с получением необходимых образцов вируса.
— Вы переживаете финансовый кризис? — спросила я.
— Да. — Он говорил об этом на удивление спокойно. — Но мы справимся. Это все временные неудачи. Мы найдём других инвесторов, и у нас будут другие контракты. Но пока дела идут плохо. Куда хуже, чем думает Ринда.
Это не сходилось со словами Ринды о том, что Брайан был спокоен, но Эдвард не врал.
— Брайан знал об этих проблемах?
В глазах Брайана что-то промелькнуло. Презрение или раздражение? Слишком быстро, чтобы я успела понять.