Дикий паркур
Шрифт:
– Я охотно верю! – согласилась мама. – Теперь Свиридовым придет счет на пять тысяч за интернет?
– Они безлимитку поставили.
– Ага! – обрадовалась мама. – Я так и думала, что ты в интернете опять лазил!
Мешков чертыхнулся. «Как ловко она меня выкупила! Когда же я научусь видеть её ловушки?»
– Что у тебя в школе хорошего?
– В школе? Что может быть в школе хорошего, мама?
– Опять хамишь?
«Началось в колхозе утро!»
– А ты уроки сделал?
Мама всегда добивала этим вопросом.
– Почти, – уклончиво ответил Никита и пошел мыть руки.
***
В школе Мешков специально не стал первым начинать разговор о паркуре с Антоном Ланиным и Игорем Бекагаевым. Те как будто тоже сговорились и целый день никак не напоминали о вчерашних разговорах. Только когда закончились уроки и все стали собираться домой, Мешков не выдержал и направился к Антону.
– Когда ты планируешь приступить к тренировкам? – опережая Мешкова, деловито спросил Ланин.
Мешков внутренне улыбнулся – все-таки хорошо, что не он настаивает, а и друзья тоже заинтересованы в тренировках. Вместе – веселее.
– Через два часа. Сейчас домой, слегка перекушу и через сорок минут буду в парке.
– Сегодня я никак не могу.
Мешков такого ответа не ожидал.
– Значит, завтра присоединишься, – и заметив, что слово «завтра» тоже не вызвало энтузиазма, Мешков добавил: – Ну, или когда сможешь.
Мешков оглянулся. Бекагаева уже в классе не было.
– Кто Игорёху видел?
– Он домой только что ушел. Беги, может, догонишь.
«Надо больно!» – Мешков сложил учебник и тетрадь в рюкзак, попрощался ни на кого не глядя и вышел.
***
Никита забежал домой, специально отыскал арахисовую пасту (в малом количестве полно всяких полезностей), которую ест перед тренировками в тренажерном зале его отец. Затем Никита, запивая соком, съел несколько ложек пасты, переоделся, глянул на часы и уже собрался выбегать, как вспомнил, что не распечатал элементы паркура. Скинув кроссовки, Мешков забежал в комнату, включил компьютер, немного понервничал, ожидая, когда тот загрузится, распечатал все элементы паркура, выбрал наиболее легкие и взял с собой в парк.
Только те, кто переживает снежные и холодные зимы, могут оценить первые, по-настоящему теплые весенние деньки. Мешков бежал в парк Энгельса, его длинные волосы поднимались и прыгали, ударяя по ресницам. «Подстричься, то ли?» – задумался он. «Хотят дома сидеть – пусть сидят! Пока они время зря теряют, я далеко уйду». Мешков достал листок с элементами паркура, выбрал упражнение и приступил к отработке.
***
– Какой-то сегодня неурожайный день. Где денег на вечер будем брать?
– Шип, ты среди нас самый умный! Придумай что-нибудь!
Шип, довольный вниманием и всеобщим уважением, снисходительно улыбнулся: он уже знал, что предложить, причем придумывал всегда заранее, чтобы в такие моменты затишья удивлять своим острым умом и спасать своих товарищей от дикого безденежья.
– Кто у нас в трико?
Все осмотрели друг друга. Все в спортивных штанах.
– Все в трико, – ответил Йогурт.
– Нужны сланцы или лучше тапочки.
Снова все осмотрели друг друга. Кто в кроссовках, кто в ботинках.
– А кроссовки не подойдут?
– Нет, – отрезал Шип.
– А я знаю, где есть тапочки! – радостно воскликнул Йогурт и поспешил к помойке.
Его молча проводили взглядами. Все знали, что Йогурт шарит по помойкам, но прогонять от себя не спешили – Йогурт выполнял любые мелкие поручения, которые всем остальным были в облом.
Тишину нарушил Нелюбин, брезгливо отвернувшись от Йогурта.
– Насколько я помню, помойки в любом дворе нашей молодости были центром детского досуга и творчества…
– А гаражи? – оживился Убыток. – Про гаражи забыли! Лично я, сидя на гаражах, получил самые важные знания.
– Например? – заинтересовался Шип.
– Самый яркий пример, это когда я узнал, что детей не находят в капусте, и тогда же я увидел первый чертеж «строение женского тела», нарисованный по этому случаю специально для меня мелом на крыше железного гаража, – Убыток хрипло засмеялся, радуясь образности описания своих воспоминаний, но его никто не поддержал, и он, досадливо крякнув, замолчал.
– Да уж, чего только не вспомнишь про детство, – ударился в воспоминания Нелюбин. – У меня воспоминания начинаются с походов с девочкой, не помню как зовут, за дом, где мы с ней играли в больничку – ставили друг дружке уколы и дико этому радовались…
– А ты что молчишь? Ты, что ли, не так рос?
– Да я как все! Садик, школа, детская комната милиции…
– Пугачи ещё делали из болтов…
– Как сейчас помню, – включился в воспоминания незаметно подошедший Йогурт, – пугач разорвался недалеко от меня и болт пролетел рядом с ухом.
Шип сначала рассмеялся, потом сказал:
– А ты уверен, что у тебя не как в кино про шутки разума и фокусы психики: ты рассказываешь нам, как болт пролетел мимо, а на самом деле ты сейчас лежишь на асфальте, болт из башки торчит, кровь сочится и вся прожитая после того мгновения жизнь – всего лишь пронесшаяся за пару мгновений воображаемая жизнь, которую ты бы мог прожить, но уже не проживешь, потому что у тебя болт в башке?
На минуту все замолчали, переваривая услышанное.
– Не трожь мое самосознание! – вспылил Йогурт. – Оно и так хрупкое! Вот тапочки! Что ещё надо?