Дикий шелк
Шрифт:
Невольно Саре вспомнилось, в какой панике оказалась Юнона, когда узнала о ее беременности от Нифера. Два подвида ликанов не имели возможность смешаться, потому что того не позволяла сама природа. У смешанных пар, которые встречалось и того редко, не рождалось здоровое потомство. А их дочь родилась крепкой и полной жизненной силы. Но в тот момент Сара и подумать не могла, сможет ли разрешиться эта ситуация не в их пользу, когда ощущала поддержку от матери и от Нифера. Хоть и понимала, чем это может грозить. Ведь все Ветхие были уверены не только в том, что она одна из них, уверены были в подобном и на счет Юноны, еще одной чистокровно Дикой
– Возможно, в твоих словах есть смысл, но это не умаляет того, что мне пришлось пережить, и что приходится переосмысливать в данный момент. Не верю, что не было других решений!
– Это было самое надежное.
Сара снова задрожала, когда Нифер жадно лизнул ее щеку. А его учащенное дыхание защекотало кожу, когда вжался в нее носом и потерся. Вдруг сложнее стало дышать, когда ликан намотал край кофты на свой кулак, растягивая ткань, при этом пытаясь оказаться к ней еще ближе. Он словно старался протащить ее к себе сквозь прутья, сжираемый дикой, всепоглощающей жаждой.
– Скажи, как часто ты вспоминаешь обо мне по ночам?
– Никогда, - соврала она, просовывая к нему руку.
Сжав пальцы на шее Нифера, Сара вогнала когти под кожу, на которой сразу же выступила кровь. И она стала давить на него, заставляя опуститься вниз - на пол, на колени.
И Нифер опустился.
Этот жестокий циничный ликан с первой встречи расставил между ними иные роли, нежели можно было предположить. В их паре ведущей была она, когда Нифер - добровольно ведомый доминант при условии полного удовольствия подчинения. Когда-то он выполнял все ее капризы, баловал покорным согласием на любую ее дурь. И ушел, когда она прогнала. И теперь Сара не собиралась ему прощать тех ошибок, которые он совершил.
– Не один десяток лет ты заставил меня верить в ложь, - говорила она, глядя сверху вниз на грозного ликана, которого многие боялись до седины.
– Ты разрушил все, что между нами было. Ты убил меня в тот момент, когда это сделал!
– Тогда я сделал то, что посчитал необходимым, чего требовал мой долг. С одним лишь "но": ты не должна была видеть той злополучной сцены с ребенком. Не для тебя она была, ох, не для тебя. И за каким только дьяволом ты оказалась не в нужный момент не в нужном месте?!
– А для кого это все было?!
– Для того, кто защищал свои интересы.
– И тебя попросили об этом?
– Нет, но дали понять, что я должен что-то предпринять.
Сара моргнула несколько раз. Брюс! Только ее отчим мог так с ней поступить. Но этот разговор уже не к Ниферу, а хотя бы к матери, если не к самому Брюсу.
– Но как ты собирался это все провернуть со мной? Что хотел сказать мне?!
– Что наш ребенок не выжил.
– И чем же эта ложь лучше?
– Тем, что тогда мы были бы вместе. Я бы помог тебе справиться с болью. Я бы утешил.
Словно
– Ты лживая, беспощадная, назойливая тварь, - прорычала Сара, ощущая, как по щеке катится слеза, потому что так или иначе, а эту "тварь" она любила.
– Знаю.
– Скольких невинных девушек ты погубил...
– Потому что они не могли заменить мне тебя...
– Скольких своих детей ты угробил...
– Потому что эти щенки не были рождены от тебя.
– Зачем?!
– Я мстил!
– рыкнул он.
– Мстил всем! За то, что ты выгнала меня из своей жизни. Я стал таким - каким ты меня сделала, любовь моя.
Сара дернулась. Эти слова ее словно бы ударили.
– Как ты смеешь во всем винить меня?!
– Виноваты мы оба, согласись.
– Но ты не смеешь говорить мне, что Я породила то чудовище, которое в тебе живет!
– Но так и есть. Это чудовище зародилось еще в тот момент, когда я впервые тебя увидел: юную, неудовлетворенную, голодную красавицу, которая превратилась в потрясающую дикарку, не боящуюся быть собой. И что-то менять уже поздно. Просто прими это. Как и то, что когда я отсюда выберусь, мы снова будем вместе.
– Когда? То есть даже не "если"? Сколько самоуверенности в твоих словах.
Он пожал плечами в знак того, что все очевидно.
– Я слишком долго этого ждать и слишком сильно по тебе истосковался. Или ты предпочла бы, чтобы я нашел для себя новую жертву? Может, где-то подрастает очередная Нейла?
– Мы уже давно не молоды, Нифер, и давно не те.
– Ошибаешься. И я докажу тебе, что это не так.
Сара отшатнулась, отталкивая от себя ликана. Она не желала слышать о том, о чем он говорил. Об этом просто не могло быть и речи. Она давно смирилась с положением дел, давно привыкла к одиночеству. И снова впускать в свою жизнь Нифера не была намерена, даже несмотря на то, что сегодня услышала. Его ложь все равно оставалась ложью, а ее боль - болью.
Он предал ее!
– Я позабочусь о том, чтобы поставили дополнительную охрану у твоей клетки, - произнесла она и повернулась к двери.
По комнате прокатился смех ликана. Поначалу тихий, но с каждым ее шагом он усиливался. Когда же она коснулась дверной железной ручки, то услышала за спиной слова наглеца:
– Ты ведь все еще любишь меня, правда?
Сара замерла. Захотелось развернуться и разуверить его в этом. Да только кому и что она тогда докажет?
Широко распахнув дверь, женщина вышла из комнаты и поспешила к коморке охраны. Нужно было возобновить работу камеры, которую по ее просьбе выключил Эрл. Но каково же было ее удивление, когда она увидела этого ликана, прохлаждающегося в коридоре вместо того, чтобы занимать свой пост.
– Ты что тут делаешь?!
– рыкнула Ветхая на мужчину.
Тот побледнел, потом залился краской и все никак не решался ответить на вопрос.
– Что?!
– потребовала она, начиная волноваться.
Ликан бросил унылый взгляд на дверь и виновато посмотрел на Сару. А потом произнес:
– Прости...
Не выдержав, Сара шагнула к двери, толкнула ее и замерла у порога, когда увидела в центральном кресле Рутгера. А перед ним на большом мониторе - Нифера. Ветхая похолодела, когда поняла, что камера включена, а этот ликан был свидетелем их разговора.