Дикое правосудие
Шрифт:
– Ты видел, как он садился в лимузин, или нет?
– Нет. Когда я в последний раз посмотрел на него в зеркало заднего вида, он стоял на обочине дороги.
Марфа снова пролистала свои записи и ненадолго задумалась.
– Тебе приходилось возить Роулса в другие, необычные места?
– Вроде борделя? Нет. Он иногда выписывал себе девушку, правда, не в тот вечер.
– Ты подвозил ее?
Носков кивнул.
– Как ее зовут?
– Вера. Это все, что я знаю.
– Где ты забирал ее?
– В коктейль-баре
Ручка Марфы забегала по бумаге.
– Ты возил к Роулсу кого-нибудь еще? – без особой надежды спросила она.
– Нет... Впрочем, возил одного доктора из больницы. Американца, который там работает.
– Роулс был болен?
– А кто его знает? Может, он страдал чесоткой. Я же несколько раз возил его в больницу.
– Та же самая шутка, что и в прошлый раз. Моему шефу она не понравилась.
– Ходят слухи, что он вообще никогда не смеется.
– А ты бы смеялся, если бы тебе пришлось работать следователем в этой дыре и иметь дело с жлобами вроде тебя? Как звали того доктора-американца?
– Не помню.
– Вспомнишь, если постараешься, – заверила она.
– Смит?
– Попробуй еще раз. Почему тебе так нравится гадить по мелочам?
– Это нормальное поведение по отношению к ментам... в этой дыре, – ехидно отозвался Носков. – Его зовут Шнейдер. Доктор Дэвид Шнейдер. Это все? – он вывел автомобиль на первое место в очереди. – Мне пора заниматься делом.
– А я вредно влияю на твой бизнес? То-то и оно, – Марфа застегнула пальто, поправила шарф и открыла дверцу автомобиля. Комфорт и тепло улетучились в одно мгновение. – Советую больше не ездить по тонкому льду, Носков!
Когда она хлопнула дверцей, таксист скорчил гримасу и непристойно выругался за поднятым стеклом. Марфа улыбнулась и укоризненно покачала головой.
Еще одна шикарная шлюха, окруженная невидимым облаком дорогих духов, продефилировала мимо, даже не взглянув на нее. Высокая, хорошо сложенная, но с суровым лицом, и в глазах – ни иллюзий, ни разочарований. У Марфы внезапно улучшилось настроение. Она помахала рукой Носкову и направилась в кофейный бар отеля.
Американский врач по фамилии Шнейдер и черный лимузин, который Носков скорее всего видел, но пытался забыть. Не то чтобы он знал нечто конкретное – просто это его не касалось. Ему платили не за хорошую память, а угрозы Марфы не представляли для него опасности.
Воронцову это не понравится. Если он узнает...
...А ему придется узнать. Шнейдер был заведующим наркологическогоим отделением. Почему Роулс захотел увидеться с ним в своем номере, словно вызвал врача на дом? Стоило порасспросить Шнейдера, но для этого требовалось получить разрешение у Воронцова.
* * *
– Для вас это добром не кончится! – проревел Воронцов во всю мощь своих легких.
– Ради Бога, майор, – Теплов, содержатель борделя, дергал его за рукав. Обычное благожелательное выражение на его лице сменилось... чем? Нервозностью, чувством оскорбленного достоинства?
Они столпились в узком холле старого дома. Теплов, его мадам и двое вышибал стояли напротив Воронцова, Марфы, Дмитрия, Любина и группы милиционеров. Они напоминали две компании, опаздывающие на поезд и прорывающиеся в противоположных направлениях. Холодный ночной сквозняк проносился над ними и мимо них, словно тоже совершая плановый рейд.
– Пожалуйста, майор, не свистите!
Воронцов демонстративно поднес свисток к губам, надеясь припугнуть хозяина борделя. Вышибалы выглядели озадаченными, как и мадам – толстуха с ярко накрашенными губами, в шелковом халате, свободно облегавшем ее необъятные телеса. Люди из отдела нравов, как правило, вели себя гораздо вежливее. Но, с другой стороны, они обычно заглядывали сюда лишь для того, чтобы получить взятку в деньгах или натурой.
– Смотри, чтобы никто не выскочил из окна без подштанников, Теплов! На улице дрянная погода.
Воронцов наклонился к маленькому бородатому мужчине. Те плова было трудно ненавидеть и невозможно было поместить в жесткие моральные рамки. Марфе, судя по всему, было гораздо проще выражать свое презрение Соне – местной мадам и (в отделе нравов с наслаждением обсасывали эту сплетню) требовательной любовнице крошечного Теплова.
– Мы пришли не взятки собирать, поэтому просто не вмешивайся в наши дела, а мы постараемся вести себя как можно тише. Договорились?
Судя по выражению лица Сони, она хотела возразить, но Теплов быстро кивнул.
– Постарайтесь не расстраивать моих клиентов, майор! И моих девочек...
Воронцов рассмеялся. Любин улыбался до ушей, словно ребенок, попавший в магазин игрушек. Лицо Дмитрия выражало обычное нетерпение.
– Я постараюсь, Теплов, постараюсь.
Он слышал, как наверху открываются и закрываются двери. Каждый, кто решит бежать через окно, будет доставлен обратно сотрудниками милиции, окружившими дом.
– Хорошо, приступаем. Ты знаешь, что нас интересует. О мелочах можешь не беспокоиться.
Теплов облегченно вздохнул, словно Воронцов был неким респектабельным клиентом, склонным к садизму, но готовым хорошо заплатить за свой визит.
Милиционеры начали подниматься по лестнице. Воронцов услышал, как кто-то завизжал от боли, затем послышался хриплый смех. Он улыбнулся уголками губ.
– Сегодня у тебя нет важных посетителей, Теплов? Я очень на это надеюсь.
Теплов с жаром замотал лысой головой. Затем он, казалось, вспомнил нечто, противоречившее его уверенности, но сразу же замаскировал свое беспокойство выражением полной покорности судьбе. Соня пожала плечами и отвернулась, предварительно наградив Марфу надменным взглядом.