Диктат акулы

Зверев Сергей Иванович

– Если хотите отдать приказ своим людям, то сделайте это по-английски, – предупредил Илья Георгиевич, – иначе мои люди могут не так его истолковать, – а затем уже буквально рявкнул: – Оружие на пол, сукины дети!

– Исполняйте его приказ, – очень сдержанно распорядился Дао. – На их стороне преимущество.

Двое охранников-китайцев осторожно, держа автоматы за стволы, склонялись, чтобы положить их на пол. Макаров предоставил их вниманию своих людей. Сам же глаз не сводил с безоружного Дао. Тот улыбался вежливой восточной улыбкой. Казалось, еще немного – он молитвенно сложит ладони и примется кланяться китайским болванчиком.

Дао буквально на какой-то миллиметр приподнял ручку рубильника, разведя контакты. Древняя коробка полыхнула искрами. Командир китайцев сильно рисковал, будь у Макарова нервы послабее, он мог бы рефлекторно нажать на спусковой крючок. Но Дао выиграл первый «раунд». Кавторанг не выстрелил и списал падение китайца на удар током.

Командира мини-субмарины на этот раз чуть не подвела наука вице-адмирала Столетова. Однажды пришлось им стоять под Калининградом на платформе пригородной электрички. Куратор проекта «Адмирал Макаров» провожал командира субмарины, отказавшегося ехать на служебной машине в город. Шел дождь, и народ столпился под узким карнизом старого станционного здания. Мимо с грохотом пролетал тяжелогруженый товарняк. Земля буквально дрожала под ногами. Поднятый поездом ветер неистовствовал. Ливень рассыпался водяной пылью. Дачники испуганно смотрели на проносящийся рядом грузовой состав, прижимали к себе детей. Когда товарняк исчез за поворотом и стало тихо, вице-адмирал сказал Макарову:

«И ты, Илья Георгиевич, не туда смотрел, как и все они».

«С чего вы взяли?» – удивился тогда кавторанг.

«Грохочущий поезд – угроза очевидная, вот на него и смотрят. А настоящая угроза в другой стороне. Вверху. Поезд с рельс не сойдет, а вот ветхий карниз времен Третьего рейха может обвалиться от вибрации»…

Да, Макаров посчитал искры рубильника прямой угрозой и на мгновение переключился на охранников. Зато Даргель, незнакомый с наукой вице-адмирала Столетова, успел среагировать, переведя ствол автомата на Дао, хотя и сделал это с легким опозданием.

Командир китайцев уже в падении, имитируя, что корчится от боли, выхватил короткий револьвер-бульдог, прикрепленный ремнями к щиколотке. Он успел дважды нажать на спуск. Даргеля спасло то, что у китайца не было времени прицелиться. Да и короткий ствол револьвера дает большой разброс. Старпома лишь легко ранило в руку. Выпущенная им автоматная очередь не достигла цели. Дао успел перекатиться и спрятался за сотрясающимся дизелем. Эти первые выстрелы и послужили сигналом к общей стрельбе. Загрохотали автоматы. Зазвенели гильзы. Засвистели и зафыркали уходящие рикошетом от металлических стен и оборудования пули. Буквально через пять секунд всем стало ясно, что стрельба в небольшом помещении со стальными стенами подобна массовому самоубийству. Неважно, что ты стреляешь в противника. Твоя же ушедшая рикошетом «пуля-дура» может вернуться. Вдобавок одной из очередей пробило выхлопную трубу, и теперь едкий дым валил в помещение.

Мистер Бьорк сидел, вжавшись в угол, и надсадно кашлял, прижимая к лицу белоснежный рукав. Вооруженные китайцы смотрели на изготовившихся российских подводников. Первый удар попытался нанести Дао. Вопреки расхожим убеждениям, он без всякого крика, молча подпрыгнул, желая ударить Илью Макарова в голову, но тот успел прикрыться автоматом. Оружие отлетело к стене. Китаец рухнул на спину. Илья Георгиевич прыгнул на него и резко ударил по ушам. Дао вцепился ему в горло. Они покатились. Началась рукопашная.

Даргелю не повезло. Здоровяк-китаец взмахами рук рубил перед собой воздух, наступая на старпома. Тому с трудом удавалось уклоняться от ударов. Повисшая как плеть раненая рука не дала ему возможности толком прикрыться, когда он спиной уперся в стену. Последовал резкий удар в грудь. Хотя со стороны казалось, что китаец только коснулся Даргеля кончиками пальцев. Перехватило дыхание. Потемнело в глазах, и капитан третьего ранга, потеряв сознание, сполз на пол.

Штурман не успел на подмогу. Он нанес китайцу удар в затылок, когда тот уже отступал от поверженного старпома. Но свалить здоровяка с ног оказалось не так-то просто. Несмотря на сильный удар, китаец умудрился устоять. Что происходило дальше, не могли толком понять и увидеть даже сами участники рукопашного боя. Дым, валивший из пробитой трубы, как туман, накрывал дерущихся. Его не мог рассеять даже солнечный свет, лившийся из мутного, давно не мытого иллюминатора.

Глава 11

Владелец моторной яхты «Парадиз» Ким с невозмутимым видом сидел в компьютерном кресле. В полу сиял прожекторным светом распахнутый люк. Толстое ударопрочное стекло отделяло трюм от воды. То и дело в желтом свете прожекторов вспыхивали блестками мелкие рыбки. Двое охранников-китайцев с автоматами в руках стояли в некоторой растерянности. Им было удивительно, что стекло легко выдерживает и их вес с одной стороны, и давление воды – с другой.

Ким добродушно улыбнулся и даже подмигнул:

– Можете даже попрыгать. Стекло закаленное, и слона выдержит.

Один из охранников улыбнулся в ответ и чуть заметно опустил ствол оружия. Второй же оставался настороже. Ну не нравилось ему то, что этот хитрый американский вьетнамец совершает какие-то ненужные движения и поступки. Все непонятное заставляет человека быть подозрительным. Ким прекрасно понял настроение охранника и попытался развеять его сомнения.

– С открытым люком никто к яхте не подберется. Мы всех и все видим под нами.

И тут со стороны «острова погибших кораблей» донеслась беспорядочная стрельба. Ким с искренним испугом посмотрел на охранников.

– У мистера Бьорка не было оружия, – напомнил он.

Его напоминание проигнорировали. Он стал для охранников чем-то вроде мебели. Его не замечали, пока вел себя тихо и не высовывался.

– Оставайся здесь, – бросил один китаец другому, – а я на палубу.

Здоровяк передернул затвор автомата и взбежал по крутой, гулкой лестнице. Оставшийся в операторской охранник уже не сводил глаз с Кима и «вострил уши». Стрельба на острове продолжалась.

Здоровяк стоял на палубе яхты, прижавшись спиной к надстройке. Автомат нервно подрагивал в его руках. Китаец вслушивался – одновременно стреляло как минимум пять стволов. Стрельба, несомненно, велась в надстройке ржавого сейнера. Из трубы валил дым. Неровно стучал дизель. Китаец выхватил рацию, отчаянно затараторил в микрофон:

– Командир, командир… что происходит? Прием, – но никто ему не отвечал.

Боец не привык к самостоятельным действиям. Все его поступки определял приказ командира. Малейший намек на дилемму или альтернативу приводил к ступору в мозгах.