Дин Рид: трагедия красного ковбоя
Шрифт:
Отправляясь в Италию, Дин прекрасно был осведомлен о положении тамошнего кинематографа и не заблуждался относительно своего места в нем. Он понимал, что ему трудно будет пробиться в работы таких мастеров, как Федерико Феллини, Лукино Висконти или Джузеппе Де Сантис. Его уделом могут стать разве что дешевые «спагетти-вестерны», которые итальянцы наловчились делать с начала 60-х и теперь поставили на поток. Причем если начиналась эта вестерновая волна весьма неплохо – с настоящих шедевров Серджио Леоне, – то потом этот штучный товар уступил место откровенным поделкам, кои итальянские режиссеры стали снимать десятками. В итоге в 1966 году таких «спагетти-вестернов» в Италии было выпущено почти семьдесят штук, что составляло больше четверти от всей
Американцы крепко держали итальянскую кинопромышленность в своих руках. Достаточно сказать, что за последние десять лет янки вложили 350 миллионов долларов в производство итальянских фильмов, а также в постановку американских фильмов в Италии. В целом в руках фирм из США находилось 55 процентов всего итальянского проката. Дин, который слыл человеком с прогрессивными взглядами, все это прекрасно знал, однако согласился участвовать в этом процессе. Пэтси тогда даже пошутила: мол, мой муж симпатизирует коммунистам, а работать будет на капиталистов. На что Дин ответил: дескать, работать я могу на капиталистов, но деньги отдавать коммунистам. Тогда эти слова выглядели как шутка, однако пройдет еще немного времени и фраза, брошенная Дином, станет пророческой: он и в самом деле будет отдавать часть своих гонораров на нужды различных движений левого толка (коммунистов и социалистов).
Принимая предложение итальянских продюсеров стать актером «спагетти-вестернов», Дин, как и всякий честолюбивый человек, надеялся, что некий шанс на благополучное развитие карьеры у него все-таки есть. Перед его глазами стоял пример его земляка, американского актера Клинта Иствуда. Тот тоже в молодости был спортсменом, потом подался в актеры, но в течение нескольких лет вынужден был обретаться даже не на вторых ролях, а на задворках кинематографа, исполняя крохотные эпизоды в голливудских картинах, которые сегодня вряд ли кто и вспомнит. И только в начале 60-х к Иствуду пришла слава, когда он подался в Италию и сыграл свою первую роль в «спагетти-вестерне». Правда, это было настоящее кино, созданное руками первоклассного мастера – фильм «За пригоршню долларов» Серджио Леоне. Затем в течение двух лет Леоне и Иствуд родили еще два потрясающих вестерна по-итальянски: «За несколько лишних долларов» (1965) и «Хороший, плохой, злой» (1966). Эти фильмы шагнули далеко за пределы Италии и даже сумели покорить Америку. Так Иствуд стал звездой мирового масштаба.
Дин видел все эти фильмы, был пленен игрой Иствуда, однако считал, что, выпади ему удача сняться в чем-то подобном, он смог бы сыграть не хуже Иствуда. Главное – попасть в сферу интересов режиссеров, подобных Серджио Леоне. Причем необязательно сразу: первое время Дин готов был сниматься и у мастеров средней руки, используя их как трамплин для последующей работы с режиссерами рангом повыше. А там, глядишь, можно попасть и на заметку самому Леоне. В те дни, когда Дин приехал в Италию, в киношном мире уже вовсю ходили слухи, что этот режиссер снимает очередной вестерн – «Однажды на Диком Западе» и на главную роль пригласил опять голливудского актера – на этот раз Чарльза Бронсона. При таком раскладе Дин вполне мог рассчитывать, что рано или поздно Леоне может обратить внимание и на него. Но для этого ему надо было сняться хотя бы в одном «спагетти-вестерне». Что вскоре и случилось.
Первым итальянским вестерном Дина Рида стал фильм режиссера Адельчи Бианчи «Буккаро». Дину предложили играть в нем главную роль – меткого стрелка, вершащего правосудие в одном из американских городков возле мексиканской границы. Кроме этого, учитывая главную профессию Дина, ему же доверили спеть в картине несколько песен. Фильм создавала крепкая бригада профессионалов, где даже сценаристов было целых три. Партнерами Дина по съемочной площадке были актеры Моника Брюггер (она играла возлюбленную главного героя), Ливио Лорензон, Уго Сассо, Жан Луис, Анжела Де Лео и др.
К съемкам фильма Дин приступил практически сразу, как только приехал в Италию, весной 1967 года. И одновременно с этим ему стали поступать предложения и от других режиссеров. Это было не случайно. Дин был хорошо известен в Европе как певец, но его фотогеничная внешность и навыки профессионального ковбоя сулили хорошие перспективы для режиссеров, работающих в жанре вестерна или просто приключенческого кино. Но главное, Дин соглашался на гонорары, которые были ниже, чем у большинства его коллег-земляков. Все это и привлекало к Дину внимание итальянских режиссеров. В итоге сразу после работы в «Буккаро» Дин начнет сниматься еще в двух фильмах: вестерне и фильме, относящемся к жанру «плаща и шпаги». Однако об этом речь еще пойдет впереди.
Между тем, чем больше внимания Дин уделял вопросам карьеры, тем сильнее росло напряжение в их отношениях с Патрисией. Переезжая в Италию, молодая женщина надеялась, что здесь они наконец обретут тихое семейное гнездо и начнут наконец полноценную жизнь. Она готова была вновь забеременеть, но Дин был настолько увлечен новым делом, что теперь уже он стал уговаривать жену отложить это дело на потом. Патрисию это удивило, а потом она внезапно прозрела: она стала догадываться, что Дин ей изменяет. Патрисия не знала точно, кто эта женщина, но была убеждена, что она работает с Дином в одной съемочной группе. Это могла быть актриса или кто-то из обслуживающего персонала. Когда эта мысль впервые пришла в голову Патрисии, она попыталась вызвать Дина на откровенность, но он ее грубо оборвал. Они поссорились и в течение нескольких дней не разговаривали. Потом, правда, помирились, однако осадок все равно остался. Особенно у Патрисии. В итоге спустя какое-то время она заявила Дину, что собирается уехать в Америку.
– Я хочу навестить маму, а ты можешь в мое отсутствие делать все, что тебе заблагорассудится, – сообщила мужу Патрисия, как только он вернулся с очередных съемок.
Как ни странно, но Дин не стал разубеждать жену и легко согласился с ее отъездом.
– Тебе и вправду надо немного развеяться, – сказал Дин. – И я думаю, что лучшим местом для этого станет дом твоих родителей.
На следующее утро он сам отвез Патрисию в аэропорт, а прямо оттуда отправился на студию «Чинечитта» для подписания договора на съемки очередного фильма. А на следующий день у Дина планировался концерт в одном из концертных залов Рима.
Там же, в Италии, Дина застала приятная новость: он узнал, что в Советском Союзе вышел его «лонг-плэй» – долгоиграющий диск. Эту весть Дину сообщил культурный атташе советского посольства. Он же вручил ему и саму пластинку, высказав пожелание, чтобы этот диск был не последней грампластинкой Дина, выпущенной в СССР. Вернувшись домой, Дин внимательно рассмотрел пластинку. В нее вошли 16 песен, которые в разное время выходили на других дисках и миньонах Дина. Среди них были: «Иерихон», «Ты увидишь», «Ищу», «Красные розы», «Не разрешай ей уходить», «Когда ты рядом», «Ла Мамба», «Я хочу, чтобы ты знал», «Элизабет», «Иди с ним», «Счастливая девушка», «Мария», «Сахарный пирог», «Наша любовь всегда будет», «Хава Нагила», «Война продолжается».
Погруженный в повседневные дела, Дин не забывал и о политике. Правда, на первых порах своего проживания в Италии он не принимал в ней участие, а наблюдал за ходом политической жизни, изучая газетные статьи. Читал он в основном родные американские газеты или испанские. Из событий, которые происходили у него на родине летом 1967 года, Дин особое внимание уделял ситуации с президентом Джонсоном. По всему выходило, что популярность Джонсона катастрофически падает, и вероятность того, что через год его вновь изберут президентом, была равна нулю. И хотя Дин не верил, что предстоящие выборы смогут что-то кардинально изменить в политической ситуации в его стране, но его радовало хотя бы одно – что многие американцы, которые совсем недавно голосовали за Джонсона, теперь окончательно в нем разочаровались.