Дин Рид: трагедия красного ковбоя
Шрифт:
– Меня это мало волнует, – сказал Дин. – В конечном итоге я могу дать этой песне гораздо большую популярность, включив ее в свой репертуар.
Так в сентябре 1967 года на свет родилась песня «Мы – революционеры», которая стала плодом тех размышлений, которые претерпело сознание Дина после чтения марксистской литературы.
Мы – дети революции, и в этом наша суть,Мы всем, кто нищ и голоден, укажем светлый путь.На нашем красном знамени написаны словаБессмертные и дерзкие, как юная трава.Враги кружили стаями, как будто воронье.Но сжала РеволюцияМинуло меньше месяца со дня написания этой песни, когда весь мир облетела новость о том, что революционер Эрнесто Че Гевара погиб в боливийской сельве. Дин узнал об этом 11 октября из газеты, которую он купил днем неподалеку от Колизея. Дин был потрясен этим известием и долго сидел на лавочке, не в силах поверить в случившееся. Развернутая газета лежала у него на коленях, и с ее страницы на Дина глядело улыбающееся лицо команданте Че.
После того как Дин видел Че у себя дома, прошло более полутора лет. С тех пор Дин периодически читал в газетах информацию о Че и знал, что тот отправился в Боливию поднимать на восстание тамошних крестьян. Но те предпочли сохранять лояльность правящему режиму. В итоге партизанский отряд Че, измотанный боями с правительственными войсками, был разгромлен в ложбине Юро. Газета писала, что в том бою Че был убит. На самом деле убили его иначе, о чем станет известно чуть позже.
В том бою Че был лишь ранен и пленен. Сутки он находился под арестом в здании школы в Игере, после чего 9 октября солдатам, захватившим его, была дана команда расстрелять команданте. Приказ поступил от высшего руководства страны, президента Баррьентоса, а того об этом попросило ЦРУ, давно ненавидевшее Гевару.
Расстрел осуществили двое: лейтенант и унтер-офицер. Во время расстрела Че вел себя мужественно, как настоящий солдат. Сначала расстрелять Че поручили унтер-офицеру, но он не справился. Когда он вошел в комнату, где находился связанный по рукам Че, команданте обо всем догадался и сказал: «Что, тебе приказали прикончить меня? Боишься, парень?! Помочь тебе? Подожди немного… У меня сильно болит рана на ноге, но я хочу встать. Посмотришь, как должен умирать мачо».
У унтер-офицера задрожали руки, и он вышел из комнаты, так и не сумев нажать на спусковой крючок. Тогда в помощь ему был отряжен лейтенант Марио Теран. Че встретил их стоя и понял, что на этот раз расстрел состоится. Че начал прощаться с родными: «Прощайте, дети мои, Алеида, брат Фидель…» Договорить ему не дали. Из девяти пуль, выпущенных в команданте, две оказались смертельными: они угодили в сердце и шею. Но пули так и не смогли закрыть глаза Че. Они оставались открытыми еще несколько часов.
Все эти подробности мир узнает чуть позже. Когда журналисты найдут несоответствие в словах командующего боливийской армии генерала Овандо, который неосмотрительно заявит, что Че, оказавшись в плену, признал свое поражение, тогда и выяснилось, что Че погиб не в бою, а был пленен, а потом расстрелян. А когда армейское командование распространило снимки убитого Гевары, все прояснилось окончательно. Снимки были сделаны только с правой стороны тела, чтобы не были видны многочисленные раны. Затем объявились свидетели, которые подтвердили, что Гевара был доставлен в школу Игеры с одним пулевым ранением в ногу. Однако для большинства людей, симпатизировавших Геваре, все эти подробности большого значения уже не имели: они и без того были уверены в мужестве и бесстрашии команданте, в том, что он до последнего вздоха был верен своим идеалам.
Три недели спустя после трагедии с Геварой в Италии состоялась премьера первого итальянского фильма с участием Дина Рида – «Буккаро». На календаре было 28 октября. Этой премьере предшествовала широкая рекламная кампания, где главный упор делался на участие в картине именно Дина Рида. Газеты писали, что изюминка фильма – игра в нем американского певца, который у себя на родине объявлен чуть ли не персоной нон-грата. И люди с удовольствием отправились в кинотеатры, чтобы лицезреть популярного певца в необычной для него роли. Судя по заполняемости залов, фильм пришелся по душе итальянской публике. А одна из песен в исполнении Дина и сочиненная им же, даже вышла на отдельном миньоне.
В конце года, когда фильм «Буккаро» все еще демонстрировался на экранах Италии, Дин заканчивал работу над новой картиной. И опять это был «спагетти-вестерн». Снимал его режиссер Паоло Бианчини, и назывался фильм весьма хлестко – «Бог их породил, я их убью» («Свинцовое блюдо»). Дин снова играл главную роль – виртуозного стрелка Слима Корбетта, наводящего порядок в городке Веллс-сити. Как и в «Буккаро», Дину и здесь доверили спеть несколько песен. Сценаристом фильма был Фернандо Ди Лео, композитором – Марчелло Жиганте, а среди актерского состава выделялись такие звезды итальянского кино, как Агнесс Спак (эта популярная красотка играла возлюбленную героя Дина Рида), Петер Мартелл, Пьер Лулли, Ивано Стациолли.
Между тем начало 1968 года выдалось для Дина нервным. У Патрисии вновь возникла угроза потери ребенка, и ее пришлось срочно класть в больницу на сохранение. История повторялась уже в который раз, и супруги были просто в отчаянии: им казалось, что господь окончательно от них отвернулся. Во всяком случае, так думала Патрисия, которая постоянно плакала и почти не верила в благополучный исход своей беременности. Но Дин сохранял хладнокровие и в конце концов заставил и жену поверить в лучшее. «Если ты будешь отчаиваться и постоянно плакать, то ничего хорошего и в самом деле не будет», – говорил жене Дин. В итоге с какого-то момента Патрисия стала абсолютно спокойна и добросовестно выполняла все рекомендации врачей. Она лежала в одной из лучших клиник Рима, а Дин регулярно ее навещал, принося приветы от их общих знакомых и свежие новости. О том, в каком расположении духа находился в те дни Дин, говорит его письмо их общей с Патрисией аргентинской знакомой Нильде Баллестер Родригес, которое Дин написал 12 марта. В нем он сообщал: «Дела Патрисии прекрасны, и немногим более чем через шесть недель я буду гордым родителем!
Мы очень счастливы здесь, в Европе. Здесь намного больше свободы, чем в Аргентине…»
29 апреля 1968 года на экраны Италии вышел второй фильм с участием Дина – «Бог их породил, я их убью» («Свинцовое блюдо»). В дни этой премьеры Дин был с головой погружен в работу – снимался в своем третьем итальянском фильме: на этот раз это была картина в жанре «плаща и шпаги» под названием «Племянники Зорро». И опять Дин не только исполнял главную роль – самого Зорро, но и выступал как певец. Фильм снимал Марчелло Цирцилино, а партнерами Дина по съемочной площадке были актеры Агата Флори, Франко Франчи, Цицио Инграссия и Ивано Стациолли, который был партнером Дина и в предыдущем фильме.
Как и в двух предыдущих картинах, в этой Дин снимался с большим энтузиазмом. И хотя шедевром этот фильм тоже назвать было нельзя, однако Дин был по-настоящему увлечен съемками, где ему нужно было скакать на лошади, стрелять, фехтовать на шпагах и целоваться с красивыми женщинами. И трудно было сказать, какой из этих процессов Дину нравился больше. Короче, в те дни Дин был в прекрасном расположении духа. Однако его творческие успехи не шли ни в какое сравнение с тем, что случилось в те же самые дни: 2 мая Патрисия благополучно произвела на свет девочку. Имя ребенку счастливые родители придумывали два дня, поскольку у каждого был свой взгляд на эту проблему. В итоге после долгих споров приняли паритетное решение: каждый вносит в это дело равную лепту. Отныне полное имя девочки звучало Рамона Химене Гевара Прайс Рид, в котором два первых имени были заслугой Патрисии, два последних – Дина.