Династия Рейкхеллов
Шрифт:
Его жена оставалась невозмутимой, хотя и не осмелилась улыбнуться.
— Я не вижу причин для тревоги. Можешь быть уверен, что даже с честолюбивыми планами Джеримайи относительно строительства Джонатан получит больше заказов на клиперы, чем сможет выполнить.
— Он столкнется с жестокой конкуренцией. Лорд Винсент совершенно ясно дал мне понять, что он готов заключить контракт на доставку китайского чая исключительно с компанией Рейкхеллов и Бойнтонов, но только при условии, что я назову ему точную дату начала перевозок нашим флотом клиперов. А у нас нет флота и не будет, пока Джонатан не построит корабли,
Джессика посмотрела на него, пока он потягивал свой напиток.
— Сколько времени потребуется этим компаниям в Америке на строительство их клиперов?
Сэр Алан пожал плечами:
— Они все еще работают над проектами, так что пройдет, по меньшей мере, год, пока они спустят свои клиперы на воду. А если точнее, то, пожалуй, месяцев восемнадцать.
— Ну вот видишь! — заявила его жена. — Когда мы были в Нью-Лондоне, помнишь, Джеримайя говорил, снова и снова, что уверен в том, что Джонатан сможет выпускать по восемь клиперов в год.
— О, я не сомневаюсь в его способностях, особенно после того, чего он достиг с «Летучим драконом», — сэр Алан вновь попытался совладать со своими эмоциями. — Но ведь ничто не может помешать ему и Чарльзу остаться в Китае на неопределенный срок и подрядиться к китайским торговцам.
Джессика покачала головой:
— Ты же читал письмо Джонатана к отцу. Он писал, что они могут пробыть в Китае год, но не дольше. Они будут дома раньше, чем ты думаешь.
— Надеюсь, что ты права, — сказал ее муж, — но я не могу рассчитывать на них и, конечно, не могу позволить себе неоправданный риск. Я вынужден, против моей воли, заказать, по меньшей мере, два клипера у других американских судостроителей.
Джессика посмотрела на него тяжелым взглядом, и в глазах у нее появился упрямый блеск.
— Ты не сделаешь ничего подобного. Став партнером моего брата, ты не можешь заказывать строительство кораблей нигде, кроме его верфи. Ты станешь всеобщим посмешищем.
— Не думаю. Каждый владелец судов знает, что дело есть дело. Джонатан и Чарльз заставили меня изменить мнение, когда я не верил в клиперы, но это не означает, что я должен позволить конкурентам обогнать меня.
— Как владелец акций обеих ветвей компании, — сказала Джессика, — я могла бы потребовать собрания совета директоров, прежде чем ты сделаешь столь решительный шаг. Конечно, уйдет слишком много времени на организацию подобного собрания, поэтому я сделаю тебе выгодное предложение. Дорогой мой, предлагаю тебе пари. Джонатан будет первым, кто построит клиперы и спустит их на воду, а Чарльз первым осуществит на них перевозки из Англии. Если я проиграю, я отдам тебе свои акции в обеих ветвях компании безоговорочно.
— А если ты выиграешь?
Джессика задумалась на секунду.
— А, придумала. Дорогой мой, в таком случае я хочу получить доход за первый год работы первых двух клиперов, которые построит Джонатан и на которых Чарльз будет работать для тебя. Тоже безоговорочно. Я буду распоряжаться этими деньгами по своему усмотрению — потрачу, пущу на ветер, отложу или вложу куда-нибудь.
Ее муж улыбнулся, гнев его тут же растаял.
— И сколько я должен ждать, пока
— Еще четыре месяца, не больше.
— Дорогая моя, — сказал сэр Алан, — я принимаю твое пари. — Он встал и быстро поцеловал ее в щеку. — Не спуститься ли нам к обеду?
— Присядь еще на минуту. Поскольку ты уж пришел, то мне нужно обсудить с тобой еще одну проблему.
Он посмотрел на часы, затем вновь подошел к креслу.
— Сегодня утром, когда Бриджит убирала спальню Элизабет, она попросила меня прийти туда. Под подушкой она нашла письмо.
— О?
— Длинное-длинное письмо, которое писала Элизабет, любовное письмо.
Сэр Алан рассвирепел:
— Кому?
— Джонатану.
— Молю Бога, чтобы у нее хватило ума не отправить его, — сказал он со смешком.
Джессике было не до смеха.
— О, она не отправит его. Я кое-что разнюхала, что простительно матери, когда ребенок даже еще и не подросток, и нашла целую пачку подобных писем. Она начала писать их еще несколько лет назад.
— Я не вижу причин для тревоги. Это всего лишь грезы маленькой девочки.
— Да, конечно, грезы, но не маленькой девочки. Она быстро взрослеет.
Сэр Алан рассмеялся:
— Наша сирена не представляет никакой угрозы Джонатану. У него жена и ребенок.
— Меня волнует не это. Элизабет действует последовательно, слишком последовательно. Насколько я знаю, это романтическое наваждение длится уже четыре года.
— Джонатан на пятнадцать лет старше Элизабет, — сказал сэр Алан. — Я совершенно уверен, что он думает о ней лишь как о маленькой кузине, если вообще думает.
— Мы с тобой знаем это, а она нет. Она усиленно подчеркивает в своем письме, а я признаюсь, что прочитала его полностью, что между ними нет кровного родства.
— Дорогая моя, — сказал сэр Алан, — ты напрасно волнуешься. — Через год-два молодые кавалеры начнут ухаживать за Элизабет, и когда у нее проснется естественный интерес к ним, она забудет об этом наваждении, как ты выражаешься.
— Надеюсь, что ты прав, — сказала Джессика. — Ненормально, когда девочка так всецело предается безумной мечте, да еще столь долго.
«Летучий дракон» был вычищен и покрашен заново, запасные паруса распакованы, и началась погрузка провианта для обратного пути в Соединенные Штаты. В дни, предшествовавшие отплытию, Джонатан каждое утро приходил на причал из дома Суна. Он сам наблюдал за погрузкой ящиков с зеленым чаем. Этот груз был подготовлен Сун Чжао согласно их предварительной договоренности. Каждый вечер Джонатан возвращался в имение в дальней части Кантона, и каждую ночь он и Лайцзе-лу ухитрялись проводить вместе.
Как-то вечером, сойдя на берег, он увидел направлявшегося к нему Оуэна Брюса. Одна его щека была изуродована лилово-синим шрамом, и он шел, сильно прихрамывая и опираясь на трость с золотым набалдашником. У Джонатана не было никакого желания говорить с ним, но он не хотел, чтобы у шотландца создалось впечатление, что он его боится, поэтому он остановился и подождал его.
Брюс не стал тратить время на любезности:
— Рейкхелл, у нас с тобой есть незаконченное дело.
— Вы ошибаетесь, сэр, — последовал спокойный ответ. — У меня нет с вами никаких дел.