Дип. Месть «Красной вдовы». В аду все спокойно
Шрифт:
Открыв багажник, я взял мешочек с деньгами и вошел в сарай. Там, выбрав удобный уголок, я включил карманный фонарик и высыпал деньги.
Большинство купюр было достоинством в пятьдесят, двадцать и десять долларов. Зрелище было восхитительное! Я быстро пересчитал деньги. Тринадцать тысяч триста!
Нужно уезжать, и как можно скорее!
Но куда?
Если я внезапно исчезну, полиция сразу же все поймет. Мне, наоборот, нужно быть как можно терпеливее и ждать, ждать, ждать, пока не придет мой звездный час. Дело заглохнет лишь через месяц–два,
Я собрал деньги в мешочек и вышел из сарая. Мешочек я зарыл в одном из стойл конюшни, приблизительно на тридцатидюймовой глубине, тщательно утрамбовал это место и замаскировал его сухой соломой и навозом.
Выйдя на улицу и увидев жилой дом фермы, я вспомнил о Глории, когда она приезжала сюда рисовать, и о ее встрече с Суттоном. Интересно, что он ей тогда сказал? Странные все-таки у них отношения. Она не должна была даже знать Суттона, а тем не менее знала.
Тщетно я пытался изгнать из своих мыслей воспоминания о Глории Гарнет — она часто незримо присутствовала рядом со мной.
Теперь нужно ехать к реке. Искупаться. На обратном пути я остановился около ресторанчика, чтобы выпить чашку кофе.
Бросив на меня взгляд, официантка улыбнулась.
— Почему вы улыбаетесь? — спросил я ее. — У меня смешной вид?
— У вас блестят волосы, словно вы их чем-то смазываете.
— Я только что выкупался. Они просто–напросто мокрые… Грабителей все еще не поймали?
— Нет, но в городе столько полицейских, что они поймают кого угодно. Даже Дилинджера.
— Разве вы помните Дилинджера? Ведь вы тогда были еще грудным младенцем!
Моя реплика снова заставила ее улыбнуться.
Выпив кофе, я вышел из ресторанчика и направился домой. Дело было сделано, деньги зарыты, и, судя по всему, я не оставил никаких следов.
На следующий день, в субботу, все магазины совершенно спокойно можно было закрыть. Все равно никто ничего не покупал. Люди говорили только о событиях, случившихся накануне. Весь городок наводнили полицейские — и в форме, и в штатском. Место пожарища строго охранялось, и туда никого не пускали.
Мне почему-то казалось, что шериф и его помощники вовсе и не думали о том, что ограбление банка совершила банда гангстеров, приехавшая откуда-то из других мест, и что они лишь делают вид, будто разыскивают машину грабителей, а на самом деле выжидают, пока преступники не допустят ошибки.
«Ну что ж, ждите, ждите! — подумал я. — Но когда-нибудь вам это все-таки наскучит!»
Я бесцельно бродил по автопарку, перекидываясь парой слов то с одним, то с другим. Около полудня меня неожиданно вызвал к себе Харшоу. К его губам прилипла потухшая сигара, а в руке он держал принадлежности для рыбной ловли.
— Садитесь, — сказал он. — Мне нужно с вами поговорить.
Я присел на край стола, заинтересованный его вызовом.
— О чем именно?
— Хочу, чтобы вы на некоторое время взяли руководство автопарком в свои руки. Я собираюсь провести неделю в Галвестауне вместе с женой.
— А разве Гулик не может?
— Он какой-то нерешительный и медлительный и не производит должного впечатления на покупателей. Вы для этой цели больше подходите. Ну так как?
— Пусть будет по–вашему, — сказал я.
В первый раз мы поговорили тихо и мирно, без всякой ругани.
— Таким образом, — закончил он, — я передаю вам все свои полномочия. Вы пока можете поместить объявление в газете о продаже машин.
— За чей счет? За мой?
— Какой же вы все-таки ершистый, Мэдокс! — сказал Харшоу. — Зачем же за ваш? Скажете, чтобы чек оплатила мисс Гарнет. Или пусть выдаст вам из кассы эту сумму.
— Хорошо, — ответил я.
Я был рад, что хоть на какое-то время избавлюсь от его назойливой и сладострастной жены.
— Ну, кажется, обо всем договорились. Желаю вам успеха, Мэдокс!
— Что вы там собираетесь ловить?
— Меч–рыбу. Говорят, она там водится.
Возвратившись в парк, я стал выискивать машины, на которые еще не помещались объявления о продаже, и записывать их в свой блокнот. Такой спешки совершенно не требовалось, я просто хотел убить время. Но потом я вошел во вкус и стал даже подумывать о формулировках объявления, описывая достоинства продаваемых машин и выгодные условия продажи. Напоследок я даже сам отвез текст объявления в газету. Мне выписали счет, и я отправился обратно, чтобы предъявить его Глории. Как-никак есть повод повидаться с ней.
Подойдя к автопарку, я вдруг увидел, что Гулик о чем-то оживленно разговаривает с людьми шерифа. Ничего особенного в этом не было, полицейские со многими уже беседовали в это утро, и тем не менее сердце у меня неприятно екнуло.
Я не подошел к ним, чтобы лишний раз не показывать свою заинтересованность, а направился прямо в контору.
Глория сидела за столом, заваленным бумагами. У нее был усталый вид. Только сейчас я вспомнил, что сегодня суббота и рабочий день, собственно, уже кончился.
— Какие события! — воскликнула она, увидев меня. — И пожар, и ограбление банка!
— Да, и все в один день… — ответил я. Потом, вспомнив, зачем пришел, добавил: — Мистер Харшоу попросил, чтобы вы оплатили этот счет.
Я протянул ей бумагу и объяснил, в чем дело.
Она записала что-то у себя и приложила счет к другим документам.
— Чего это вы вдруг решили задержаться на работе? — спросил я ее. — К тому же у вас усталый вид.
— Сейчас закроюсь… Надо было закончить кое-что.
— А что собираетесь делать завтра?
— Ничего особенного. Утром пойду в церковь, а потом, наверное, поеду куда-нибудь порисовать.
— Может быть, вы позволите мне присоединиться к вам?
— Ну разумеется! Мы можем даже организовать небольшой пикник.
— Отлично! Тогда я закажу в ресторане что-нибудь съестное, и мы заберем все с собой.
— Нет, это я сделаю сама… Мне хочется самой все организовать. Ладно? Мне это доставит удовольствие.
— Угу… А в каком часу мне за вами заехать?