Дипломатия наемника

Шалашов Евгений Васильевич

Первые две недели оба отдыхали. Отъедались да отсыпались. Но теперь пришли в чувство. Кэйт уже наводит порядок своей железной ручонкой. А я в промежуток между общением с Гневко — жеребцу нужно дать побегать если не каждый день, то через день, навожу порядок в своем кабинете, расставляя по полкам новые книги, развешиваю по стенам оружие. А еще нужно переставить в витрине награды, полученные не только в разных государствах, но и в разных частях мира. Или я как-то неправильно выражаюсь? В разных мирах? Нет, все-таки мир, он один, а частей у него много.

Еще пару раз съездили в Урштадт, благо, что недалеко. У Кэйт были

свои дела, у меня свои.

Недавно у нас еще одно занятие появилось — игра в шахматы. И вот, на тебе, проиграл.

— Ну, Кэйт, я в полном восторге! — пробормотал я, покачав головой.

Но если честно, в восторге я не был. Мы с Кэйт играли в шахматы еще в те времена, когда наш патер упорно не желал нас венчать, и девушка постоянно проигрывала. И как же так, что я проиграл так бездарно? Да еще кому? Собственной жене, какой-то сопливой девчонке, пусть она теперь и графиня, и баронесса.

Ишь, от радости она еще и язычок мне показывает. Дразнится, значит. Ух, я ей сейчас задам!

Но юная супруга, не сумевшая скрыть восторга, кинулась мне на шею и так крепко поцеловала в губы, что у меня и дыхание сперло, и я ей простил все прегрешения, а заодно и досадный проигрыш. Обидно, конечно, когда тебя обыгрывает собственная жена, но пусть уж лучше она, нежели кто-то еще. Но я себя никогда не считал сильным игроком. Фигуры знаю, переставлять их умею, но не более того. Чтобы уметь играть в шахматы по-настоящему, надо этим заниматься почаще, нежели я. А я, до того как перебрался в Силингию и, ради борьбы со скукой, сыграл с Кэйт, делал это лет двадцать назад, если не больше.

Впрочем, это все отговорки, потому что когда проиграл, ищешь оправдания. А на самом-то деле надо признать, что моя жена — очень талантливая женщина. Но одного таланта мало, потому что талант, как драгоценный камень без огранки — стоит в десять раз меньше, нежели огранен. Если кто не понял — я о шахматах. Нельзя выучиться играть самостоятельно, нужны наставники.

— Когда ты научиться успела? — удивленно пробормотал я, когда дыхание вернулось в норму.

— А вот, пока ты с вервольфами бился, я и училась, — сообщила супруга. Вздохнув, добавила: — Знаешь, как тяжело ждать? А я постоянно чего-то жду.

Бедная девочка. Я посадил жену на колени, прижал ее к груди. Мы просто сидели и молчали, потому что говорить было не о чем. Да и незачем, потому что все понимали без слов.

Кэйт и так пришлось много ждать. Ждать отца и брата, ушедших на войну, ждать, пока откроется истина гибели старшего и младшего Йоргенов — но так ее и не дождаться, ждать — не изменится ли полуголодная жизнь, ждать помощи от родственников (безрезультатно), а теперь вот, ждать возвращения мужа. То он в княжестве Севр воюет с одуревшими лягушками, а то развоплощает древнюю колдунью.

Но все-таки, нынче я здесь, с ней, живой и здоровый, а меня гложет любопытство.

— Интересно, кто учил мою жене игре в шахматы, да еще в отсутствие мужа? — с напускной строгостью спросил я.

Самому герцогу до шахмат и дела нет, да и некогда ему. Могла быть еще Инга фон Севр, княжна и невеста кого-то из Силингов, но тоже, вряд ли. Сомневаюсь, что амазонка умеет играть в шахматы. Хмыкнул:

— Это принц Вильфрид?

— Герцог фон Силинг-младший играет в шахматы, но очень плохо, — хохотнула жена. — Я рассчитывала, что он меня и научит, но, увы. Да и времени у Вильфрида не было.

Я слышал, что Вильфрид фон Силинг взялся-таки за ум — начал тренироваться с оружием ежедневно, чтобы в очередной раз не опозориться перед невестой. Все запомнили, как юный герцог был бит маленькой княжной во время состязания. Хорошо, что я сумел победить Ингу и хоть как-то реабилитировал клан Силингов. Заодно и юной княжне преподал урок, чтобы не зазнавалась. Княжна, правда, в благодарность поведала мне свою тайну и пообещала убить через десять лет, но это нормально. Десять лет — это очень много. Все равно я столько не проживу.

— Графинюшка, а у кого вы учились играть? — не унимался я.

— Н-ну… — оторвавшись от моей груди, Кэйт посмотрела на меня честным взглядом. — Никто не учил. Я сама тренировалась.

— Ай-ай, как нехорошо врать, — покачал я головой. — Станешь врать — получишь по попке.

— По попке графиню бить нельзя, — хмыкнула супруга.

— Даже мужу? — возмутился я. Хмыкнул: — Вот сейчас подол задеру и проверю — можно шлепать графинь по мягким местам, или нет!

— И не надо ничего проверять, — хихикнула Кэйт, поцеловав меня еще раз. — Я и так знаю, что мой муж ужасный злодей. Начнешь обнажать мое самое привлекательное место, так я опять никуда не уеду. Я уже третий день собираюсь к Мантизу съездить, потолковать. И опять не уеду, а ты мне еще и платье помнешь!

— А что, у тебя деньги закончились? — удивился я. Вздохнув, представив, что надо подниматься наверх, сказал. — Могу сходить к себе, там у меня шкатулка стоит. Вроде, талеров двадцать есть. Или сама сбегай, у тебя ножки резвые. Возьми, сколько надо, хоть все. Если двадцати мало, можно по мешкам поскрести, по карманам, еще что-нибудь наберем.

— Да ну, двадцать талеров, — пренебрежительно хмыкнула супруга. — Мне двести нужно, не меньше. А двести — это к Мантизу ехать.

Закушалась моя любимая. Ишь, ей теперь двадцать талеров кажутся мелочью, подавай двести. Двести талеров — сумма для Силингии приличная. Я все имение, включая землю и строения приобрел за тысячу.

— Написать ростовщику письмо или самому с тобой съездить? — предложил я.

Ехать лень, но без моего письма Мантиз или моего личного присутствия деньги не даст, пусть за ними и приедет жена клиента.

— Деньги у меня и свои есть, так что не нужно, — гордо объявила супруга. — А тебе со мной ехать не стоит. Как поедешь, опять уйдешь книги искать, ищи тебя потом.

Такое всего один раз и было. Я решил, что Кэйт надолго задержится у портнихи, а сам отправился поискать новые книги. Рассчитывал отыскать что-нибудь из приключений Ульдемира Аксенуса, но ничего не нашел. Лавочник говорил, что после той книги, заканчивающейся ожиданием врагов, у автора вышло еще пять, но их разбирают влет. Но, мол, за отдельную плату, он готов заказать переписчикам недостающие части. Мы с ним так и решили, а заодно я договорился, чтобы следующие части героических деяний капитана дворцовой стражи доставлялись прямо ко мне в поместье. Даже заплатил задаток — два талера. Еще лавочник сказал, что появилась на свет еще одна книга, повествующая о приключениях некого Алека фон Воронца в городке, где всех убивают. Этот тоже служит в стражниках, только в рядовых. Но на самом-то деле в городке этом убивают не часто, это так читателя заманивают. А вот читать интересно[1].