Дипломаты в погонах
Шрифт:
Вот и получалось, что из всех направленных в 19381940 годах военных атташе (а многих из них к тому же возглавляли легальные разведаппараты в странах пребывания) только двое прежде бывали за границей и знали, что собой представляет разведработа. Эти двое — уже названный Иван Тупиков и военный атташе в Польше Павел Рыбалко, будущий маршал бронетанковых войск, дважды Герой Советского Союза, прославленный командующий 5-й и 3-й танковыми армиями.
В 30-е годы Павел Семенович, окончив кавалерийское отделение Военной академии имени М. В. Фрунзе, уехал советником в Китай. После
В военно-морской разведке дело обстояло несколько лучше. Там тоже катастрофически не хватало подготовленных в разведывательном отношении специалистов, и нередко военными атташе назначали прямо с флота. Как говорят, с корабля на бал.
Так в военно-морские дипломаты в марте 1941 года неожиданно для себя угодил капитан 2 ранга Алексей Тарадин, исполнявший должность командира бригады подводных лодок. Его направили в Финляндию.
С преподавательской должности из военно-морского училища военно-морским атташе в Турции станет Константин Родионов. Кстати, Константин Константинович вырастет в крупного дипломата, после войны будет работать послом в Швеции. Займет должность заведующего отделом скандинавских стран МИД.
Но наряду с теми офицерами, которые приходили с флота, с преподавательской работы, Разведуправление ВМФ старалось назначать военно-морскими атташе уж если не специалистов (где было таких взять), то хотя бы людей, знакомых с разведдеятельностью. Вот, к примеру, Иван Егоричев, в 1941 году направленный военно-морским атташе в США. Нельзя сказать, что Иван Алексеевич к тому времени был «зубром» разведки, но для начала 15 месяцев отслужил в Разведуправлении ВМФ, два года — помощником военно-морского атташе в Японии и только после этого занял высокое руководящее кресло атташе в Вашингтоне. По тем временем более трех лет в разведке — опыт немалый.
Семен Славин — военно-морской атташе Советского Союза в Италии. Прибыл в страну в сентябре 1939 года. До этого два года преподавал на курсах усовершенствования командирского состава при Разведуправлении РККА, потом работал непосредственно в центральном аппарате разведки — помощником начальника, начальником отделения.
Конечно, не вина офицеров Красной армии и флота, что они оказались за границей на разведработе накануне войны, не имея за плечами ни соответствующих знаний, ни опыта.
В эти годы, а порою и месяцы, оставшиеся до страшной трагедии, дипломаты в погонах делали все, что в их силах, дабы помочь своей стране. Работая с архивными документами, не перестаешь удивляться, как быстро набирали они оперативный опыт, осваивали методы разведдеятельности, аккумулировали самое ценное, что удавалось добыть.
Да, сегодня с полной определенностью можно сказать: ни советской военной разведке, ни ИНО НКВД не удалось накануне войны выйти на самый высокий уровень и получить доступ непосредственно к секретной документации. Все сообщения, поступающие в Центр, были основаны на устной информации, полученной от агентуры.
Тем не менее, как подтвердили последующая суровая действительность и послевоенные рассекреченные материалы, информация была вполне достоверной и, что самое важное, своевременной. А уж как ею распорядились политики и руководители страны, это совсем другая история.
Однако вернемся к нашим военным атташе и их работе в предвоенные годы и месяцы.
…Накануне нового, 1941 года, а точнее, 29 декабря военный атташе и резидент в Германии генерал-майор Василий Тупиков получил особо ценную информацию — агент Альта (под этим псевдонимом действовала немецкая журналистка Ильза Штебе) сообщила, что Гитлер отдал приказ о подготовке к войне с СССР Источником информации являлся ответственный работник МИД Германии Рудольф фон Шелиа, он же агент Ариец.
Сообщение ушло в Центр. Москва приказала Тупикову перепроверить информацию. Ильза Штебе настаивала на достоверности доклада: Ариец еще раз подтвердил правильность сведений о подготовке Германии к войне с Советским Союзом весной 1941 года, — писала она. — Эти данные основаны не на слухах, а на специальном приказе Гитлера, о котором известно лишь ограниченному кругу лиц. «Ариец» подчеркивает, что подготовка наступления против СССР началась давно, но была одно время приостановлена в связи с проведением кампании против Англии. Гитлер считает, что состояние Красной армии низкое и весной он будет иметь несомненный успех».
Эта информация по сути совпала с шифротелеграммой военного атташе Советского Союза в Румынии. Он, в свою очередь, предупреждал: по полученным от источников данным, Германия начала подготовку к войне с СССР и перебрасывает войска в Болгарию и Румынию.
Обе телеграммы были доложены по так называемому большому списку, начиная со Сталина и Молотова.
Наркомат обороны отреагировал по-военному — направил указание в западные округа вскрывать военные планы Германии на случай войны с СССР.
9 марта 1941 года военный атташе и резидент в Югославии генерал-майор Александр Самохин (оперативный псевдоним Софокл) сообщил: «Германский генштаб отказался от атаки на английские острова, ближайшей задачей поставлен захват Украины и Баку, которая должна осуществится в апреле — мае текущего года, к этому сейчас подготавливаются Венгрия, Румыния и Болгария».
Через четыре дня военный атташе в Бухаресте подтверждает это сообщение: Германия отказывается от планов высадки в Англии, она нацелена на Украину и Прибалтику.
15 апреля Центр принимает шифровку из Праги о том, что руководство Германии обсуждает вопрос подготовки к нападению на Советский Союз. В общем, по мере того как Берлин наращивает темп подготовки к войне, в Москве растет количество донесений из легальных и нелегальных резидентур военной разведки в разных странах мира.
Однако среди этих, несомненно, ценных донесений хотелось бы выделить записку военного атташе в Германии генерал-майора Василия Туликова лично начальнику Разведуправления Генерального штаба Красной армии от 25–26 апреля 1941 года. Специалистам она достаточно известна, была опубликована в открытой печати, но мне тем не менее хотелось бы вернуться к ней.