Дипломированный чародей или приключения Гарольда Ши
Шрифт:
остановился? Ага, итак, магия, боюсь, всегда будет оставаться в большей степени искусством, равно как, по моему твердому убеждению, и психиатрия. Однако в заклятиях присутствует еще и соматический компонент, требующий куда более взвешенного и беспристрастного подхода. Тут, увы, есть несколько моментов, которые от меня пока ускользают, и я питаю надежду пролить на них свет не без вашей, джентльмены, поддержки — посредством наблюдений за методами Атланта. В первую голову я имею в виду ту чрезвычайно ловкую манеру, с какой он применяет волшебные чары в целях
Пока Чалмерс долдонил дальше, в голове у Ши роились бессвязные мысли. До всего этого дошли они в Царстве Фей, с Бельфебой… Бельфеба! Упомянутая доктором Бельфегора должна быть точно такой же — с пружинистой поступью, с веснушками под загаром… Чтобы вернуть ее, придется изучить этот самый соматический компонент, выяснить, каким образом Атлант…
Из задумчивого оцепенения вывел Ши неожиданный взрыв Полячека. Резиновый Чех вскочил, восклицая:
— Да понял я, понял, док! Давайте теперь проведем небольшую лабораторную работу. Смотрите на эту подушку — щас я превращу ее в…
— Нет! — завопили одновременно Ши с Чалмерсом.
— Да ладно вам. Вы что, не верите, что я способен чему-либо научиться?
— Да уж помню, — заметил Ши, — как ты взорвал лабораторию и сам чуть копыта не отбросил, когда пытался получить ка-кодил, — помнишь, на химии, на втором курсе? Изволь прослушать еще несколько лекций, прежде чем браться заколдовывать даже мышь!
— Да, да, я все понимаю, но вы ведь можете контролировать каждое мое действие, и я…
Аргументация Полячека была неожиданно прервана появлением Флоримели, которая вошла со словами: «Мне немного лучше, лорд мой!» Но оказалось, это тоже входило в план лекции по колдовству. Ши снова унесся в своих мыслях в неведомые дали, в то время как Чалмерс вернулся к нелегкому делу обучения Полячека.
5
Над зубчатыми стенами было светло и чисто, а воздух нес в себе замечательный привкус горного климата. Рядом с небольшой башенкой, которая позволяла под прикрытием от ветра погреться на солнышке, Ши наткнулся на Атланта. Тот погрузился в изучение какого-то свитка, разложенного на подушках. Колдун-коротышка суетливо вскочил:
— Добро пожаловать, о рыцарь века! Не желает ли друг моего друга отведать шербета?
— Да нет, спасибо, о благородный хозяин. Я тут просто приглядываюсь, хочу определиться, где тут что. Место у вас — лучше не придумаешь. Красота!
— О да, повелитель мой, лучше не бывает. И все дано будет тому, кто облегчает сердце и расширяет душу владыки нашего Руджера!
— Хм, я и не предполагал, что совершил в этом направлении что-то такое незабываемое. Вы, небось, приготовили ему на вечер что-нибудь эдакое?
Атлант хрустнул пальцами и пожал плечами:
— Поистине нечего мне предложить вам всем, кроме семерых девственниц-китаянок, с лицами лунам подобными. Умеют они и на лютнях играть, и петь, и беседу поддерживать о Законе Пророка не хуже казия, и торговец, что продал мне их, уверял, будто сестры они близнецы, что и само по себе настоящее чудо собою являет. Хотя ты, просвещенный, видал, должно быть, и такие чудеса, против которых мои — что месяц младой против яркого солнца?
Он склонил голову набок и искоса поглядел на Ши. Чего он еще затевает? Ши ответил:
— Я, о вдвойне просвещенный, в жизни ничего подобного не видывал. Вы мне вот что поведайте… — Тут он несколько понизил голос. — Племяннику вашему, владыке Руджеру, — понравится ли это ему так же, как и мне? По-моему, он слишком уж неугомонная личность.
Коротышка задрал физиономию к чистым голубым небесам:
— Нет бога, кроме Аллаха, и Магомет есть Пророк его! Воистину неугомонен владыка Руджер и страстно желает битвы, подобно коню доброму, желающему круга скакового!
— Почему бы вам тогда не отпустить его поискать приключений?
Атлант пару раз стукнул себя в грудинную кость, да так, что Ши заподозрил, будто он задался целью проломить ее насквозь.
— Не поведал я тебе ничего, кроме истины! Знай же тогда, что пророчество существует, кое вызнал я при помощи своего ремесла, и гласит оно, что ежели чудо века нашего и сын брата моего не выйдет на сечу великую под светом полной луны, то потерян он будет для ислама, удалившись на десять миль от Ка-рены. А раз нет сейчас ни войны, ни луны полной, придется сполна мне ответить пред Аллахом великим и всемогущим, и гореть мне во пламени джаханнама, случись вдруг такое!
— А-а, понятно. Положеньице у вас — не позавидуешь.
Колдун вцепился Ши в руку:
— Верно говорится: «Нет двери, но ключ есть, коим отпирают ее». Поистине не видел я сына брата моего довольным жребием своим уж много месяцев, пока не поглядел он на упражненья твои нынешним утром. Без сомненья, владеешь ты чарами, кои охраняют тебя от смертоносного оружия.
Ши внезапно подумалось, что никогда в жизни его столь любезно не побуждали позволить себя прикончить. Но тем не менее ответил:
— А что же держит тут владыку Руджера? Если ему так невмочь поскорей выбраться отсюда и проломить кому-нибудь башку, то почему он попросту не выйдет через дверь?
— Взаправду вопрос этот задан при известном заранее ответе, поскольку не сокрыто от меня, что осведомлен ты о пентаграммах, что вход закрывают!
— Понял. Эдакая позолоченная клетка получается. Но меня-то с сэром Ридом вы, надеюсь, не рассчитываете таким способом удержать?
На сей раз Атлант предпочел выразить свои чувства, заломив руки:
— Да сожрут плоть мою собаки, если я хоть раз даже помыслил об этом! Нет уж, просвещенный сэр, — стоит только пожелать тебе поохотиться в тех горах, где и сам я частенько находил усладу, когда юности кровь еще бурлила во мне, то с удовольствием превеликим предоставит тебе слуга твой даже егеря в помощь. А пожелай ты помериться силою со Светом Ислама, то и пентаграммы опустить будет не грех!
Тут он уже явно переборщил.
— Да нет, спасибо, может, как-нибудь потом, — сказал Ши.