Дискорама
Шрифт:
Вскоре хозяин вернулся, держа в руках две фаянсовые кружки, от которых пахло кофе и немножко — гвоздикой.
Ферлин подал Шепарду его кружку, рядом поставил блюдце с колотым сахаром.
— М-м-м! Какая прелесть! Я слышал о таком сахаре, но ни разу не пробовал! — признался тот и, забросив в рот маленький кусочек, стал осторожно его разгрызать, а затем попробовал кофе.
— Интересный вкус. Какой-то особый сорт?
— Нет, просто оно просроченное.
— Просроченное? — удивился Шепард, заглядывая в кружку с таким
— Да. Но у меня есть несколько способов, как его восстановить. И как будто получается…
— Получается, — кивнул Шепард и снова попробовал напиток. — Вполне приличный кофе. А насколько он просрочен?
— На три сотни лет, я думаю…
— О! — воскликнул Шепард и даже закашлялся. — Ты не шутишь?
— Не шучу. Там на упаковке указаны дата выработки, название компании и номер военного склада, где все оно хранилось.
— Уфф, Ферлин! От тебя одни потрясения, — покачал головой Шепард и вернулся к колотому сахару.
Ферлин присел на стул и молча пил свой кофе, ожидая, когда Шепард заговорит. Приличия ими соблюдены, самое время перейти к делу.
91
Шепард допил кофе, поставил кружку на стол и смахнул с колен сахарные крошки.
— Хороший у тебя дом, Ферлин. С одной стороны — какой-то ангар просто, а с другой — в нем уютно.
— Спасибо, сэр.
— Пожалуйста, приятель. Ну так что, бросишь всю эту красоту, чтобы снова почувствовать себя настоящим кавалеристом, а не военным пенсионером?
— Жалко все бросать, ведь по гаечке, по болтику собиралось.
— Всегда надо чем-то жертвовать, ты это знаешь. Помнишь, как я тебя из механиков к себе перетаскивал? Ты тогда тоже плакался, что без своих роботов и железок с гаечными ключами жить не сможешь.
— Помню, — улыбнулся Ферлин.
— Небось потом сто раз пожалел, когда осколок получил?
— Было дело, — вздохнул Ферлин.
— Ну а теперь есть возможность и от осколка избавиться, и хорошо заработать. К тому же, знаешь ли, у меня сложилось впечатление, что ты вроде как заскучал.
Ферлин не спешил возражать, он только пожал плечами, прислушиваясь к своим ощущениям. Неужели ему и правда скучно? Получалось, что скучно. А вся его активная деятельность — покупка железок, восстановление механизмов и их последующая продажа, все это было лишь средством заглушить скуку.
Когда здесь был Джек, было проще. Но он уехал, и в пустоши повисла тишина. Потом мать Джека стала строить дом, и Ферлин ежедневно приезжал смотреть, как идут дела, давал ей какие-то советы, рекомендации. Однако работу исполняли наемные рабочие, а Ферлину применения так и не нашлось. Спасибо хоть проводку криво положили, пришлось ее потом переделывать, а дальше все та же скука, скука, скука.
— Ну и у кого денежки завелись? У Аркона, Тардио-на или Барнурский союз получил новый кредит?
Шепард загадочно улыбнулся и потянулся к нагрудному карману, где у него обычно лежали сигареты, однако вместо сигарет достал початую плитку шоколада, отломил кусок и положил в рот, а другой бросил Ферлину.
— Курить, что ли, бросил?
— Завязал, — махнул рукой Шепард. — Иногда балуюсь под коньячок сигарой, но это совсем другое.
— Другое, — согласился Ферлин.
— Так вот, дружище, ни первое, ни второе и ни третье. Нас контрактует министерство обороны — без дураков!
— Вот это да! — не удержался Ферлин. Он ожидал чего угодно, только не этого.
— Так-то! — расплылся в самодовольной улыбке Шепард. — А у тебя коньячку нет?
— Нет, Шепард. Коньяк здесь дерьмовый — из водорослей и жженого сахара. Но есть спирт на рябине…
— Настойка, что ли?
— Настойка. Тут за холмами на дюнах растет настоящий лес, там этого добра навалом. Недавно стали расти березы и рябина, так я сразу набрал ягод, чтобы настойку сделать.
— Ну хорошо, угости, пожалуйста, я настойки на рябине не пил ни разу. На киви пробовал, на морковном жуа, на смородиновом эспарцете и желтой малине. А вот на рябине — не довелось.
Ферлин поднялся, и в этот момент у Шепарда запиликала рация.
— Да, слушаю! — ответил он, выставляя прием на полную громкость.
— Как у вас дела, сэр?
— Хорошо, Лозе. Пьем кофе, вспоминаем былое… Ты помнишь Лозе, Ферлин?
— Помню. Привет Рыжему…
— Ты слышал, Рыжий? — спросил Шепард и рассмеялся.
— Да уж слышал, — ответил тот. — Ему тоже привет. Будем ждать вашего сообщения, сэр.
— Хорошо, как поеду обратно — свяжусь. До связи.
Ферлин вышел и вскоре вернулся с настойкой и горстью ягод.
— Это рябина? — спросил Шепард.
— Да, — подтвердил Ферлин.
Шепард подержал в руках ягоды, но, так и не попробовав, принял из рук хозяина стопку наливки.
— Ну что, Ферлин, выпьем за твою и нашу новую жизнь. Ты не против?
— Не против, сэр.
— А дом свой не продавай, он хоть и несуразный с виду, но уютный…
— Не буду. Сдам его кому-нибудь из знакомых, есть у меня парочка вариантов.
— Вот и правильно. Ну — будем!
— Будем, — кивнул Ферлин. Они чокнулись и выпили.
92
Ферлин стоял на большой остекленной веранде и смотрел в пропасть, куда с узкого, затянутого туманом плато низвергался маленький водопад.
Говорили, будто на плато настоящие джунгли, на которые и оседает туман, снова превращаясь в воду.
Когда выглядывало солнце, Ферлин, напрягая зрение, пытался разглядеть эти джунгли, но, видимо, они начинались далеко от края, а веранда госпиталя находилась чуть ниже по уровню.
— Я тоже подолгу смотрю на эту воду… — услышал Ферлин и, обернувшись, увидел пациента, с которым пару раз виделся в коридорах.