Disney. Mirrorverse. Вселенная расколотых
Шрифт:
– Это кажется несправедливым, но и тащить меня в колодец тоже не стоило, – сказала она, спрыгивая на землю со сковородкой в руках.
Каждое движение противницы сопровождалось потрескиванием энергии. Она пыталась отбиваться, но была так крепко связана волосами, что не могла ни убежать, ни нанести никаких ударов. Один крепкий удар сковородки, и расколотая принцесса взорвалась, превратившись в груду потрескивающих фиолетовых кристаллов. Однако Рапунцель поняла, что момент перед этим финальным ударом, вероятно, будет преследовать её вечно. Невозможно забыть, как сражался с самим собой. И пусть
Золотые волосы, которые удерживали противницу, упали на землю огромной мокрой грудой, и Рапунцель повесила сковороду обратно на пояс.
– Ладно, значит, колодцы мне больше не нравятся, – сказала она себе. – Так же как и пещеры. Плюс ещё одна фобия. – Она сунула руку в карман и вытащила Паскаля. Девушка поцеловала его в макушку, от чего хамелеон порозовел. – Хорошо, что мы много играем в шарады. Ты спас меня там, внизу, приятель. Я должна тебе килограмм клубники.
Паскаль многозначительно сложил лапки на груди.
– Хорошо, сто килограммов клубники. – Она оглядела усыпанный увядшими цветами купол, в котором они находились. – Но сначала нужно выбраться отсюда.
Словно по команде сквозь купол прорвалась светящаяся фигура. Объятый пламенем Стич сильно ударился о землю и несколько раз подпрыгнул, прежде чем затормозил у самого колодца. Там, откуда он свалился, в куполе осталась выжженная дыра, края которой слегка дымились. В ней появилась голова Салли.
– Ты в порядке, Рапс?
– Кроме того, что ты зовёшь меня не пойми как, я в норме. – Она наклонилась, выжимая воду из волос. – Меня только что затащил в колодец мой собственный злой двойник, который пытался утопить меня. Своими волосами, такими же, как мои! Не могу поверить, что видела собственную расколотую версию. Не думала, что такое может случиться! Я всегда знала, что я сама себе злейший враг, но – вау! – эта девчонка определённо меня обошла. У вас там всё хорошо?
Стич встал и встряхнулся, разбрызгивая слюни.
– Плохие кусты, – сказал он.
– Я в курсе. – Рапунцель подошла к отверстию размером со Стича, которое он проделал в сплетённых ветвях.
– Аид, не мог бы ты, если не сложно, прожечь дыру побольше?
Аид подошёл, в обеих его руках появилось голубое пламя.
– Я не знаю, может быть. – Он коснулся веток, разжигая на них пламя. – Итак, расскажи мне о своём злом двойнике. Насколько кровожадной она была? – Ветки горели медленно, поэтому он сжал кулаки, гася пламя. – Слушай, давай сделаем проще.
Его рука превратилась в серый дым и удлинилась. Протянувшись через дыру, она схватила Рапунцель за талию. Девушка слегка вздрогнула от прикосновения бесплотной, но цепкой конечности, однако затем та легко пронесла её через отверстие в ветвях и аккуратно поставила на землю.
Дым втянулся обратно, и Аид потряс рукой, разбрызгивая воду.
– Ты очень мокрая. Терпеть не могу мокрые волосы. Фу.
Стич самостоятельно прыгнул в дыру, сделав ловкое сальто, прежде чем приземлиться рядом с Рапунцель. Она вздохнула, с грехом пополам заплела свои мокрые волосы и перекинула их за спину.
– Врагу не пожелаешь сражаться со своей расколотой
– Нет, но я думаю, что могу сделать его. – Салли указал на старое дерево, склонившееся надо рвом. – Как думаешь, Белоснежка, оно не будет возражать? Раньше я никогда по-настоящему не задумывался о том, есть ли у деревьев чувства, но ты, похоже, точно это знаешь.
Белоснежке не нужно было прикасаться к дереву, чтобы понять, что надежды спасти его мало.
– Оно почти мертво, – сказала она грустно. – Лес понимает, что мы все должны идти на жертвы. И я уверена, что в его корнях можно будет устроить прекрасную нору для какой-ни-будь благодарной черепахи или барсука.
Салли плюнул на лапы, встряхнулся всем телом, попрыгал на месте, а затем подскочил к дереву и врезался в него своим бронированным плечом. Раздался громкий треск, и дерево послушно упало. К счастью, оно оказалось достаточно высоким, чтобы достать до противоположной части рва. Там, где его корни вырвались из земли, действительно образовалась огромная дыра, которая выглядела так, что там могло поселиться животное.
– Все готовы? – спросила Тиана.
Стражи кивнули и направились к новому мосту, чтобы перейти через бурлящую воду к замку Злой Королевы.
Глава двадцатая
Перейдя мост, они на мгновение остановились, чтобы взять у Тианы целебные зелья, а также сыр из корзины и немного винограда, который Белоснежка нашла на каменной кладке замка.
– Раньше здесь было намного опрятнее, чем сейчас, – сказала она. – Вокруг был красивый белый камень, башни, сады. Возможно, всё вернётся на круги своя, как только тёмная магия исчезнет.
Девушка скучала по месту, где она жила с любящими отцом и матерью, первой королевой. Она помнила семейные портреты и благородную женщину на них, которая хотела лучшего для своего народа и своей дочери. Она видела щедрого и доброго короля, который давал своей маленькой принцессе всё, чего она только желала.
А потом однажды появилась новая королева, и эти портреты спрятали на каком-то пыльном чердаке или, возможно, в подземелье. А затем умер король, и королева сожгла эти портреты вместе с коллекцией игрушек Белоснежки, красивыми платьями и её прелестными диадемами.
Королева дала обезумевшей от горя маленькой девочке тряпьё и жёсткие деревянные башмаки, чтобы та надела их, вручила ей швабру и ведро. И даже тогда Белоснежка не возненавидела её – она никогда никого не ненавидела. Но она чувствовала себя такой одинокой, такой нелюбимой, такой грустной.
И теперь девушка возвращалась в замок, который отняли у неё так давно. Но сейчас она была окружена друзьями и наполнена новообретённой собственной силой. Кирка в руках казалась продолжением её тела, подарком леса, обещанием новой жизни. Когда Белоснежка вела Стражей вверх по лестнице на кухню замка, она надеялась, что достаточно хороша и сможет оправдать доверие, которое оказал ей Микки. Но девушка знала, что Стражи защитят её, несмотря ни на что, и что именно их объединённая мощь помогла им зайти так далеко.