Дитё
Шрифт:
«Ниче так, почти как у нас, разве что только заборы поменьше, а так почти одинаково! О, такси!»
Заметив подъехавшую к одному из домов машину с шашечками, быстро зашагал к ней, придерживая сумку и прижимая ее к боку.
— …спасибо, этого хватит? — спросила девушка, кругленькая попка которой торчала у окна водителя.
— Да, мисс, вот сдача! — послышался голос молодого парня.
Подойдя ближе, когда девушка распрямилась, что вызвало вздох сожаления, как у водителя, так и у меня, я спросил:
— Вы
«Теперь понятно, почему водитель так вздыхал, я бы тоже ошалел от такого вида!»
— Да, сэр, конечно, я свободен! — отвлекся наконец чернокожий водитель.
Подарив улыбку уходящей к дому девушке, я открыл заднюю дверь, закинул сумку на сиденье и плюхнулся рядом.
— Куда вас? — спросил водила, резко отъехав от дома и переключая передачи.
— Давай в кафе рядом с портом, хочу на корабли посмотреть.
— О, я знаю одно, где прекрасный вид! — радостно хлопнул по своему колену водитель, отпустив руль.
— Хорошо, едем туда! — быстро ответил я, обеспокоенно наблюдая, как он управляет машиной.
«Не хватало еще в аварию попасть. Он что, обкуренный?»
До кафе, скорее даже ресторана, мы домчались очень быстро. Взвизгнув тормозами у входа, таксист радостно доложился:
— Все, сэр, приехали!
Расплатившись с таксистом, я вышел из машины, на подгибающихся ногах зашел в кафе и, плюхнувшись на свободное сиденье, вытер дрожавшей рукой пот.
«Этого водилу убить мало, интересно, у меня штаны сухие… уф-ф, сухие!»
— Здравствуйте, что-то будете заказывать, или вам дать меню?
— Сперва меню. Спасибо! — ответил вежливо официанту.
После чего, встав, пересел к панорамному окну и, открыв меню, стал поверх него рассматривать порт.
«Вот, судя по флагу, и наш сухогруз, который грузится у дальнего пирса. Хорошо, но надо бы понаблюдать, стерегут его или нет!»
Как ни странно, но наблюдение было. Приглядевшись внимательней, я убедился, что наблюдают именно за людьми с советского сухогруза.
«Очень интересно, это они что, за мной охотятся? Так не могут они все перекрыть, это же раскрытие меня, то есть наши узнают обо мне, хотя… думаю, они знают. Наверняка опознали меня, когда я выходил с заложниками, хоть я и морщил лицо, стараясь изменить внешность!»
Вздохнув, спокойно доел обед и, расплатившись, вышел из ресторана. Оглядевшись, направился в сторону яхт-клуба, где было множество сверкающих белизной яхт. Путь, как ни близко был ресторанчик от порта, занял более получаса, хотя, если честно, не больно-то и спешил. Пройдя мимо будки охранника, подошел к пирсу и стал разглядывать яхты, восхищаясь соразмерностью и красотой некоторых.
— Что, парень, нравится? — раздался сзади басовитый голос стареющего мужчины, любителя выпивки, точнее — изрядно пропитой
— Да, нравятся мне яхты, особенно парусные! — ответил я, изучая внешность охранника, так как это был именно он.
— Слушай, а мы не знакомы? Я тебя нигде не видел? — спросил он меня озадаченно, с подозрением оглядев меня.
— Да вряд ли, я на другой стороне порта живу и тут ни разу не был! — спокойно ответил я, стараясь отвести подозрения. Этот охранник явно смотрит телевизор и рано или поздно меня узнает, так что надо сваливать.
«Блин, поздно!» — вздохнул, увидев, как светлеет его лицо, — он вспомнил. И было забавно наблюдать, как оно с той же скоростью белеет.
— Я таки вижу, вы меня узнали? — добавил немного еврейского акцента.
Кадык пузана заходил вверх-вниз, у него явно пересохло горло. Моя рука была в сумке, и я спокойно показал ствол короткоствольного револьвера одного из пилотов, чтобы охранник не делал глупостей.
— Я думаю, что нам нужно пройти к вам в офис! — кивнул на обшарпанную, помнившую лучшие годы будку, которую и обозвал «офисом».
Пока мы шли, я крутил головой, наблюдает ли кто-нибудь за нами или нет. Пяток человек вблизи возились на своих яхтах, но на нас внимания не обращали. Хмыкнув, толкнул в спину охранника: что-то он медленно шел к «офису», подволакивая ноги.
— Да не бойтесь вы так, никто вас убивать не будет, — успокоил я его, хотя еще сам не решил, что с ним делать — или с пирса с грузом, или оставить в будке, только закрыть ее на ключ, чтобы не сразу обнаружили. Ловили меня серьезно, так что придётся обрубать хвосты. Так под мои размышления и испуганную дрожь пузана мы вошли в будку.
— А у вас ничего так, есть даже претензия на жилое помещение! — пробормотал я, оглядываясь.
— Это и есть жилое помещение, я тут живу! — хмуро ответил пузан, садясь в когда-то роскошное, а сейчас все изрезанное и исцарапанное кожаное кресло.
— Да чтоб я так жил, как вы живете! — ответил я, брезгливо убирая со стула какую-то тряпку, которую с натяжкой можно было назвать майкой, очень грязной майкой, и сел на освобожденное место, предварительно протерев его.
— Издеваетесь?
— Конечно, так жить нельзя, это антисанитария! — ответил я, продолжая брезгливо оглядывать помещение. — И как вы тут только принимаете владельцев яхт?
— Так они сюда и не заходят, у них есть свое здание клуба, — все так же хмуро отвечал пузан.
— Ну да, ну да. Я так погляжу, вы Гавайями увлекаетесь? — спросил я, кивнув на стену, всю увешанную плакатами с видами райских уголков острова.
— У каждого человека должна быть мечта. И у меня она есть! — ответил он, посмотрев на стену.