Дитя четверга
Шрифт:
– Да.
– Ай-ай, это очень плохо. Любопытство взяло верх, и она настороженно взглянула на него.
– Почему?
– Потому что я пришел, чтобы стать добровольцем.
– Добровольцем? Каким добровольцем?
– Отцом ребенка, которого вы хотите иметь.
– Поистине отличная идея!
Глава 6
Она ошеломленно посмотрела вначале на Спенсера, сделавшего столь оригинальное предложение, затем на доктора Хайдена, который с порога одобрил его. Спенсер
– Вы не говорили мне, что производите отбор кандидатов, – дружелюбно улыбаясь, проговорил доктор Хайден.
– Я не отбирала никаких кандидатов, – с трудом сумела проговорить Эллисон. – Не знаю, откуда он взял эту сумасбродную идею.
– Ну, наверное, услышал ее от вас, – сказал доктор Хайден. – Вы говорили мне об этой идее всего несколько дней назад. Здравствуйте, молодой человек, – добавил он, протягивая руку Спенсеру. – Дирк Хайден.
Спенсер от всей души пожал протянутую руку:
– Спенсер Рафт. Рад познакомиться с вами, доктор Хайден.
Эти слова сыграли роль детонатора, и Эллисон вновь продемонстрировала характер.
– Вы, джентльмены, могли бы поговорить и в другом месте, а мне надо работать. – Она круто повернулась и рванулась к клеткам. Спенсер поймал ее за полу халата и остановил.
– Но мы обсуждаем научный эксперимент. Ромео может подождать.
– Распутин! – парировала она, тщетно пытаясь выдернуть халат из стальных тисков. – И потом, я ничего не знаю о научном эксперименте, который касался бы вас.
– Знаете, – невозмутимо возразил Спенсер. – Вчера вечером Энн говорила мне об этом. Она более подробно рассказала о вашей работе, чем это сделали вы с Дэвисом за обедом. Энн сообщила, что вы собираетесь провести опыт, подтверждающий взаимосвязь наследственности и умственного развития. И вы говорили ей, что если бы нашли подходящего производителя, то согласились бы родить ребенка, чтобы на нем проверить свои теории.
Как случилось, что случайно оброненные слова таким рикошетом ударили по ней?
– Энн еще не вполне пришла в себя после наркоза! – воскликнула Эллисон. – На ее вопрос о работе я в шутку сказала, что, к своему стыду, не могу провести эксперимент на человеческом ребенке. Вот и все. Говорила я не всерьез. И нельзя же в буквальном смысле понимать мои слова.
– А почему бы и нет, если есть мужчина-доброволец, способный выступить в роли отца?
– Действительно, почему бы и нет? – поддержал Спенсера доктор Хайден.
– Почему бы нет?! – задохнулась от возмущения Эллисон. Уж не осталась ли она единственным человеком на планете, который не сошел с ума?
– Могу повторить, что, на мой взгляд, это отличная идея, – сказал доктор Хайден. – Я уже говорил вам, что из вас получится идеальная мать. Вам нужно лишь найти равного по всем качествам отца. – Он проигнорировал упорный взгляд Эллисон и обратился к Спенсеру:
– Пожалуйста, не сочтите обидными мои вопросы.
– Валяйте, – с полной готовностью отреагировал Спенсер, снова садясь на стул. Он чувствовал себя вполне непринужденно.
– Вы знаете, каков ваш коэффициент интеллектуальности?
– Что-то около ста семидесяти. Брови доктора Хайдена взметнулись вверх – цифра произвела на него впечатление. Он опустил очки со лба на глаза и внимательно изучил внешность Спенсера.
– Отличный образец в смысле физического развития. Ваши родители живы?
– Да.
– В добром здравии?
– В отличном.
– Есть ли братья или сестры?
– К сожалению, я единственный ребенок.
– Надеюсь, никаких наследственных болезней в семье?
– Насколько я знаю, нет.
– Весьма приятной внешности молодой человек. – Доктор Хайден повернулся к Эллисон, которая стояла, скрестив на груди руки, сердито притопывая ногой. – Поздравляю! Вы выбрали великолепный образец.
– Я его не выбирала! Отдаю должное достоинствам мистера Рафта, но я вовсе не собираюсь рожать ребенка от первого встречного жеребца из общества «Фи Бета Каппа».
Доктор Хайден внимательно выслушал ее и, повернувшись к Спенсеру, чуть нахмурясь, спросил:
– Вы действительно «жеребец», который всего лишь выбрался погулять?
– Нет. – Спенсер поднялся со стула и, не обращая внимания на испытующий взгляд доктора Хайдена, встал перед Эллисон. – Эллисон мне очень нравится. Думаю, и я ей тоже нравлюсь. Я хочу, чтобы наши отношения развивались и дальше.
– Ну так чудесно! – заявил доктор Хайден, сияя счастливой улыбкой и потирая руки.
– Но она страшно упряма, – продолжал Спенсер. – Она противится тому, чтобы мы были вместе.
Доктор Хайден посерьезнел.
– Да, я знаю, она бывает упрямой. Эллисон продолжала дуться и молчать. Тем не менее горячий блеск в глазах Спенсера прибавил доктору Хайдену оптимизма. Он хлопнул нового знакомого по спине:
– Я верю в вашу способность убедить ее, мой мальчик. Эллисон, я жду периодических отчетов о ходе выполнения проекта. А сейчас прощаюсь с вами обоими.
И с этими словами он покинул лабораторию.
Сердитые зеленые глаза скрестились с излучающими радость голубыми.
– Вы, конечно, думаете, что вы очень умны.
Он буквально ослепил ее прямо-таки голливудской улыбкой.
– Похоже, так считает доктор Хайден.
– А я – нет! Я считаю, что вы ловки, надменны и страшно тщеславны.
– Ну вот видите, как хорошо: мы уравновешиваем друг друга, потому что вы чрезвычайно скромны и смиренны.
Кипя от гнева, она встала к нему спиной и сделала вид, что занялась работой. Положив руки на плечи Эллисон, он повернул ее лицом к себе, снял с носа очки и отложил в сторону.