Дитя Дьявола
Шрифт:
На Рыцарском балу один из специально приглашенных гостей барона обнаружил тело недавно пропавшего ребенка, а именно Ричарда С., пропавшего всего несколько дней назад из «Сиротского дома мадам Джонс». Это уже третий малыш, за последнюю пару месяцев. Мы уже писали об этом.
Если уважаемая мадам директор не в силах обеспечить надлежащий присмотр, и главное, безопасность своим воспитанникам, не значит ли это, что приюту пора найти нового, более умелого руководителя? Либо вообще закрыть сиё заведение, коли существует реальная угроза для жизни наших с вами детей. Ведь не стоит забывать, что все дети, живущие в этом мире – наши! И мы несём за них ответственность куда большую, чем за кого-либо!
Первым пропавшим из сиротского дома ребенком была девятилетняя Жанна. Скромная, замкнутая, но совершенно безвредная девочка. Оставим на совести работников приюта причину, по которой произошло похищение, и спросим наших доблестных блюстителей порядка. Почему так долго вы не могли найти пропавшую девочку? Или для вас пропажа живого человека приравнивается к обычному преступлению, такому, как сворованное из сада яблоко? И отыскать такую пропажу для вас так же сложно, как приснопамятную иголку в стоге сена? Вопросы, на которые, похоже нам никто не даст ответа. Тем не менее, из-за халатности сотрудников сиротского дома, и, скорее всего, с попечительства самой мадам Джонс, которые два дня не обращались в полицию с заявлением об исчезновении девочки, а так же из-за непрофессионализма и халатности полицейских, искавших ребенка четыре дня, несчастную Жанну отыскали только через шесть дней! Вы только представьте себе! Целых шесть дней неизвестный похититель (или похитители) мог всласть издеваться над невинной девочкой. Что можно сделать со своей жертвой за почти полную неделю? Всё что угодно! Отрезать все пальцы, вырвать язык, вспороть живот, затем повесить и поджечь. Именно всё это и сотворил неизвестный изверг, пока шериф нашего города со своими помощниками протирали штаны в своих отделениях.
Семилетний Эдуард С. стал вторым ребенком, которому не посчастливилось обитать в сиротском доме мадам Джонс, потому как он тоже пропал неизвестным образом. И погиб. К чести сказать, в этот раз люди из приюта среагировали не в пример быстрее, сообщив об инциденте. Что нельзя сказать про действия полицейских. Лишь благодаря нелепой случайности и бдительности обычных горожан, тело Эдуарда обнаружили на кладбище, в одном из оказавшихся пустых склепов. Можно лишь догадываться, сколько бы пролежало хрупкое тело Эдуарда и его отрубленная голова в этом старом захоронении, пока бы его не отыскали полицейские. Но, если быть оптимистом, и вспомнить старые подвиги наших защитников правопорядка, можно предположить, что – никогда! Никогда бы шериф с помощниками не отыскали ребенка!
И вот новая жертва! Третий пропавший ребенок из злосчастного приюта. Пятилетний Ричард С. Младший брат, уже покойного Эдуарда С. И снова чистая случайность позволяет его отыскать, и опять, к великому прискорбию, зверски убитым. Серийный убийца, после трех жертв его уже можно так называть, сбросил безвинного Ричарда в засохший колодец на территории замка Гамфри. К ужасу особо сердобольных дам, левую руку ребенка так и не нашли, хотя, сразу после обнаружения тела, полицейские обыскали весь замок. И этому действию есть множество авторитетных свидетелей. Как ребенок, живущий в приюте нашего славного Бринстоуна, очутился в колодце замка Гамфри, выяснить не удалось, несмотря на обещания представителей власти. Мы попытались задать парочку вопросов владельцу замка, Генри Гамфри, однако, как ни странно, тот категорически отказался от комментариев, что наводит на множество новых вопросов. Но нас больше интересуют старые, наболевшие. Сколько ещё будет жертв? Когда, наконец, полиция начнет действовать, и если и не поймает серийного убийцу, то хотя бы, предотвратит будущие подобные бесчеловечные преступления? Кто этот ненормальный, получающий удовольствия от страданий детей? И главное, подвержены ли опасности лишь воспитанники сиротского дома Джонс? Однозначно нет! А потому будьте бдительны, и берегите ваших родных и близких ».
Внизу авторских статей, в газете всегда писали имя и фамилию писателя, однако в этот раз газета изменила своим традициям, и создателя статьи не указала.
Сказать, что Михаэль рассердился, будет совсем неправильным. Он прямо взбесился, скомкав газету, и отшвырнул её на пол, после чего сжал кулаки до хруста костяшек. Подумав, он поднял её с пола, сунув подмышку, и направился в кабинет начальника. Его, считай, первую личную статью на новом месте работы попросту переиначили! Изменили, исправили! Отредактировали без его ведома, не говоря уже о согласии. Сменили стиль повествования из умеренного в агрессивно-обвинительный. Ведь можно сухо сообщить, к примеру, что в речке утонул мальчик, и это будет мало кому интересно. А можно сообщить, что этот мальчик сбежал от беспечных родителей, или, что власти не удосужились поставить заградительные перила на мосту. Вариантов много. Понятно, что от такого рейтинг газеты заметно повысится, число подписчиков увеличится, а доход газеты возрастёт. Глубоко в душе, журналист всё это сразу прекрасно понял и осознал, но продолжал кипеть негодованием.
По пути от своего рабочего места до кабинета главного редактора, Майер немного «поостыл», к тому же прямо возле двери начальства его перехватила Анжелика. Взяв журналиста за руку, она робко ни слова не говоря, попыталась увести парня. Но Михаэль, лишь немного задержавшись, спокойно освободил своё запястье из рук девушки и стремительно вошел в комнату. Хорошо что, мистер Томпсон оказался один, иначе бы некорректно вышло. Какой-то сотрудник врывается в кабинет начальника без стука. Безобразие, полная бестактность и отсутствие воспитания. Это Майер лишь позже сообразил.
– Что случилось? – редактор удивленно поднял взгляд на ворвавшегося сотрудника.
Михаэль бросил на стол начальника помятую газету, та, как по заказу упала статьей кверху. Хорошо, что чашка с кофе, стоявшая на столе, находилась в дальнем правом углу, иначе, возможно, редактора облили бы горячим напитком. Кроме чаши и «прилетевшей» газеты на столе ничего не было. Либо начальник не утруждал себя работой, либо уже завершил все неотложные дела. Хотя вполне вероятно, просто убрал все документы, бумаги в ящик стола, дабы случайно не пролить на них кофе и сделал пятиминутный отдых.
Наглый поступок Михаэля не вызвал на лице мистера Томпсона никаких эмоций, он лишь слегка изогнул левую бровь, вопросительно рассматривая журналиста.
– Моя статья! – Гневно выкрикнул Михаэль. – Вы её испортили!
– Разве? – главный редактор, с интересом разгладил газету на столе. – Всего лишь немного подкорректировали текст.
– Немного? – возмущению журналиста не было предела. – Да вы весь смысл статьи перевернули с ног на голову!
– Вот тут ты не прав. Смысл твоей статьи никто не менял и не собирался. Только немного довели до логического завершения. Улучшили.
– Кто вам позволил улучшать? Почему меня никто не спросил? Вы же приняли статью и одобрили! – журналист уперся обеими руками в столешницу письменного стола.
– Принял и одобрил. – Согласился Джон Томпсон. – Потому как ты не плохую статью сделал.
– Тогда почему? По какому праву? Зачем? – сокрушался Майер, и внезапно придя к какой-то мысли заявил: – Я напишу в столицу, напрямую к руководству газеты, и сообщу о вашем превышении должностных полномочий. Пусть примут меры.
Мистер Томпсон усмехнулся.
– Ладно, уговорил. Пиши, – и, протянув в молчании томительную минуту, продолжил. – Я даже тебе текст помогу составить. Записывай. Прошу наказать главного редактора газеты «Нью-Инстерк» Дж. Томпсона, за то, что он отредактировал мою статью. Считаю, что он не должен был этого делать, так как не посовещался со мною.
Руководитель конторы проговорил фразу с нажимом на слова «редактор» и «отредактировал» так, что даже возмущённый Михаэль вдруг осознал всю нелепость сказанной им угрозы. Ведь именно Томпсон и должен, по сути, проверять все статьи, корректировать их, и решать, что добавлять в новый выпуск, а что банально отсеивать.