Дитя грозы. Кровные узы
Шрифт:
Лимра заметила, как сжал кнут Каэриан, едва втянув с шумом воздух в себя. Его зрачки расширились. Никаэра предупреждающе коснулась его ноги веером, когда снаружи послышались крики ликарнасов, выстрелы и дикий визг. Лимра почувствовала удушающий запах крови.
– Не сейчас, - сказала королева, обращаясь к сыну, - дождись арены.
Вскоре показался город-столица ликарнасов. Он находился в огромном котловане. Издали дома напоминали тонкие иглы с многочисленными красными огоньками. И посередине города возвышался замок, состоящие из множества подобных игл.
Когда Лимра вместе с супругом и свекровью зашла внутрь замка, ей показалось, что она попала в стаю шакалов или злобных волков. Она физически ощущала на себе множество недружелюбных взглядов, особенно женских. Сразу стало понятно, что фавориток у принца много.
– Дорогие гости, - улыбнулась Никаэра, - поприветствуйте жену моего сына.
Гости вяло захлопали в ладоши, кто-то и вовсе проигнорировал приветственную часть.
– Идем!
– потянул за собой Лимру принц, ни на кого не обращая внимания.
Он вел ее извилистыми коридорами, пока не вошел в покои, где кругом на подушках лежали женщины. Лимре захотелось сквозь землю провалиться. Столько ненависти она даже в своем замке не ведала. Многочисленные женщины разной расовой принадлежности являлись наложницами принца. И Каэриана они явно боготворили, но сегодня их законное место заняла принцесса.
– Господин! А как же я?!
– кинулась ему под ноги одна из наложниц.
Принц достаточно грубо оттолкнул ее от себя и прошествовал дальше. Вскоре супруги оказались в огромном зале с высоким потолком и единственным предметом мебели - черной кроватью. Единственное большое квадратное окно немного приоткрыто, но выбраться через него не представлялось возможным - снаружи уставлены решетки. Учитывая же силу Каэриана, вряд ли Лимре удастся их поломать.
Сердце стукнуло один раз, когда дверь открылась, и два - когда закрылась. В черной большой комнате, освещенной черными светильниками, они остались одни. На всякий случай принцесса приблизилась к висящему на стене всевозможному оружию, которое, скорее всего, ее муженек коллекционировал, как и любой уважающий себя богатый воин.
Принц молча подошел к вырезанному в стене буфету с бутылками, изящным движением налил себе и девушке красного как кровь вина. Он повернулся к жене и отдал ей один из бокалов. Необычайные зеленные глаза, в которых можно не просто утонуть, а захлебнуть еще до того как посмотришь, насмешливо изучали ее.
– Раздевайся, - приказал супруг властно.
Его приказной тон возмутил девушку и она, скрестив руки на груди, проигнорировала его приказ.
– Вежливости мамочка не учила?
– спросила Лимра с рычанием.
– Нет, женщина должна повиноваться мужчине.
– Тогда ты не ту нарвался.
– Я ж возьму силой, - зарычал.
– Валяй, если есть лишние зубы и голова.
Не спеша, он вернул бутылку и бокал на полку. Его движение Лимра заметила сразу. Щелчок кнута нашел пустоту с разбитым бокалом на полу. Вероны быстро двигались и принцесса даже в громоздком платье, оказалась в мгновении ока возле принца и запустила его в стену, вырвав кнут из рук.
– Это даже весело, - рассмеялся Каэриан, поднимаясь на ноги.
– Тебе никто не говорил, что я не чувствую боли? Для меня твои нападения, что для дракона бестолковые попытки рыцаря его убить.
Девушка зарычала, и через пару секунд принц обнаружил, что его лицо, словно "поцеловал" скальпель.
– Стерва, - проговорил он скорее с восхищением, чем с раздражением. Красивое лицо залило кровью, но рана мгновенно зажила.
– Это будет даже интересно, - от его рук пошли электрические разряды.
– Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Ты должна понять одну единственную истину! Отныне для тебя мое желание - закон! Ты моя жена!
– Хорошее уточнение жена, а не наложница, - от ее руки тоже пошли электрически разряды.
Она не стала дожидаться, пока он нападет на нее или схватит лежащий на полу кнут. Веронка оторвала от шикарного платья юбку и завернула в нее мужа, отослав его в сторону кровати прицельным броском. У кровати сломали ножки, Каэриан вывернулся и в Лимру полетел кинжальный сгусток энергии. Кошке подобно принцесса запрыгнула на потолок и зарычала, а муж расправил крылья.
– И долго ты будешь от меня бегать?!
Лимра прыгнула на него и они, сцепившись, врезались в стену, опрокинув на пол все стоящие в буфете бутылки. Каэриан крякнул от досады и врезал веронке звонкую пощечину. Лимра проделала в полу глубокие борозды когтями и громко зарычала, вновь атаковала мужа. Она сама понять не могла, почему так яростно бросается на него, ведь он же ее муж, но непонятное предчувствие мучило ее. Нельзя ему покоряться сразу, нельзя и просто опасно. Он все равно победит, но победа дастся ему нелегко...
На утро принц ликарнасов выбрался из-под одеяла и обломков. Вчера они разнесли его спальню вдребезги, но он ни о чем не жалел. Каэриан не чувствовал боли, но усталость ощущалась хорошо. Измотала же его женушка, ни одна женщина не заставляла его испытывать такую же дикую страсть. Он почти ползком добрался до двери и возле нее облачился в халат. Принц с досадой посмотрел на разбитые бутылки и торчащее из стены и потолка оружие. Двести лет стояли и ничего, а стоило приехать бунтарке-принцессе, как все разбила. Мужчина вышел из спальни, оставляя обнаженную Лимру спать под одеялом.
Проснувшаяся Лимра присела на поломанной кровати. Ей хотелось в ванную намылить себя до крови, лишь бы стереть стыд и жгучую неприязнь. Но даже вода не принесла бы с собой умиротворения, когда от воспоминаний подкатывала тошнота. Больше всего на свете Лимра желала забыть и никогда не вспоминать. Она знала, на что шла. Свою борьбу веронка начала уже вчера, когда сказала "да" ликарнасу. Сейчас Лимра должна приложить все усилия, чтобы забыть и продолжать сражаться. Она еще не сдалась, все еще сильна. Здесь нет братьев, нет Акрона, некому защитить ее. У нее есть лишь она сама и никого больше.