Дитя Пророчества
Шрифт:
— Огненный… Шторм… — выдохнул Гаррик, в изнеможении сползая по неровной каменистой стене на пол.
Все было кончено.
— Что это было? — вяло спросила Канни, также усаживаясь на залитый кровью пол и выпуская из рук посох.
— Возмездие. — перед лицом девушки снова возник полупрозрачный силуэт Гавида. — Странно, не правда ли? Чем дольше ты проживешь, тем больше и больше крови будет у тебя на руках. И возмездию нет конца…
— Полагаю, Карманный План готовит тебя, к исполнению твоей роли в пророчестве. — задумчиво проговорил Саревок. — Ты должна
У друзей ушло немало времени на то, чтобы прийти в себя после этого испытания и подготовиться к новым, которые, несомненно, ожидали их в следующем пункте назначения, городе-крепости Сарадуше. Пройдя сквозь портал, они обнаружили себя стоящими на небольшой площади в самом центре крепости. Вокруг сновали закованные в латы воители, и со всех сторон угрожающе доносились крики и лязг оружия. Город был в осаде.
Не имея заранее заготовленного плана действий, компаньоны зашли в небольшую таверну и присели у барной стойки, прислушиваясь к разговорам напуганных горожан и угрюмых городских стражников. Внезапно Канни почувствовала легкое прикосновение к своему плечу и, обернувшись, встретилась взглядом с немолодой уже, но красивой и величественной женщиной в мантии волшебницы.
— Приветствую, Канни. — мягко проговорила незнакомка. — Я Мэлиссан. Друг.
— Откуда ты знаешь мое имя? — настороженно осведомилась головорез, а ее друзья немедленно сгруппировались вокруг обеих женщин.
— Я наблюдала за ходом твоей жизни, как, впрочем, и за деятельностью других твоих братьев и сестер. За последние недели я видела смерть слишком многих из них…
Мэлиссан грустно покачала головой, но Канни продолжала хмуриться, с недоверием разглядывая волшебницу.
— Можешь рассматривать меня как… защитницу для детей Баала. — продолжала она, не дождавшись ответа. — Мне известны слова пророчества, и, принимая участие в судьбах его отпрысков, я стремлюсь предотвратить возвращение Баала в пантеон Королевств.
В этот момент все небольшое здание до основания потряс мощный взрыв, прозвучавший где-то снаружи. Под звон разлетающейся на куски посуды и грохот падающей мебели друзья едва удержались на ногах, хватаясь за стойку и друг за друга.
— Город в осаде. — снова заговорила Мэлиссан. — И я виню в случившемся себя. Я привела сюда генерала Громнира, одного из Детей, с его людьми. Он должен был защищать крепость. Сюда начали стекаться другие ваши братья и сестры, ища убежища от гонений. А следом подошла армия Яго-Шуры, чтобы сровнять город с землей. Но Громнир безумен, он забаррикадировался во дворце, бросив всех на произвол судьбы. Его наемники захватили город и творят бесчинства. Нам придется одолеть внутреннего врага, прежде чем появится хотя бы шанс прекратить осаду, и мне очень нужна ваша помощь.
— Значит, требуется попасть во дворец, в надежде урезонить генерала? — заметила Канни. — И каким образом мы это сделаем?
— Боюсь, он не станет вас даже слушать. — развела руками волшебница. — Но вы должны хотя бы попытаться, это единственный шанс для всего города пережить осаду! Боевые маги генерала запечатали ворота дворца, придется искать другой путь внутрь.
— По пути сюда мы миновали небольшой храм. — заговорил Аномен, когда волшебница ушла. — Я могу попытаться выяснить у клериков, есть ли другой способ попасть во дворец.
Совсем скоро рыцарь вернулся с обнадеживающими вестями.
— Здесь, неподалеку от городской стены… — начал он свой рассказ, разворачивая на столе наспех набросанную карту крепости. — Есть небольшая дверь, ведущая в давно заброшенную подземную тюрьму, каким-то образом соединяющуюся с подвалами дворца. Больше местному священнику ничего неизвестно, однако нам этого должно быть достаточно для начала. Вход в катакомбы магически запечатан, но я полагаю, что смогу рассеять такое заклинание.
— Если понадобились заклинания клериков, чтобы запереть эту дверь, внутри нас, думаю, ожидает нечто не из мира живых. — тут же заметил Хаэр’Далис, и его товарищи озабоченно переглянулись.
Затхлое подземелье, кишащее нежитью, ничем особенно не смогло удивить закаленных странствиями авантюристов. Осторожно продвигаясь по коридорам вслед за Аноменом, читающим одно заклинание за другим, компаньоны даже с некоторой скукой обезвреживали ловушки и глазели по сторонам. Саревок же не сводил задумчивого взгляда со своей сестры.
— Почему ты все-таки позволила мне присоединиться к твоей группе? — наконец проговорил он негромко. — У тебя нет оснований доверять мне.
— Пожалуй, нет. — беззаботно усмехнулась в ответ Канни. — Однако я тебя не боюсь, да и глупцом не считаю. К чему тебе повторять уже совершенные ошибки? Твоя судьба теперь зависит от тебя одного.
— Интересная точка зрения… — ошеломленно пробормотал воин, однако развить тему дальше ему не дал тифлинг, очевидно, не разделяющий его мнение на этот счет.
— Что случилось, когда ты умер? — без всякого перехода ввернул Хаэр’Далис.
— Я… попал в Бездну. — с удивлением отозвался Саревок. — Во владения Баала, который, лишившись вместе с жизнью своего могущества, сохранил, тем не менее, всю присущую ему ярость и ненависть.
— И что было дальше? — не унимался бард, а его юный коллега даже натолкнулся на спину Канни, боясь пропустить хоть слово из столь занимательной беседы.
— Страдание, тифлинг. — глухо ответил воин. — Ослепляющая боль, и каждая пытка страшнее и мучительнее предыдущей… Я… я не желаю вспоминать все это тебе на потеху! — закончил он, испепеляя любопытных собеседников гневным взглядом.
— Ох, жалость! — осклабился Хаэр’Далис. — Если передумаешь, у меня может в итоге получиться отличная поэма.
— Но ты ведь сам бывал в Бездне. Один раз даже со мной. — поспешила вмешаться Канни, чувствуя нарастающее раздражение брата.
— Ну, так я родом оттуда. — небрежно заметил тифлинг. — Что там меня может удивить? Другое дело — ад глазами смертного. Из этого можно состряпать недурную трагедию. Или сатиру, как уж повезет.
— Сатиру?! — зарычал Саревок, однако, к счастью, опасному разговору продолжаться было не суждено.