Дитя Стужи
Шрифт:
— Агент Херувим, — послышался из трубки сердитый голос начальника отдела, — опять фокусничаешь? Куда ты исчез с экранов? Мы не видим твоего сиг…
— Папа, — заорал лейтенант, — изолируй Дашку от Марии. Быстро!
Несмотря на то что он орал как сумасшедший, никто из посетителей кафе не повернул головы в его сторону.
— Что случилось?
— Быстро, я сказал, Папа! Некогда объяснять!
Уловив панические интонации в его голосе, Станислав понял, что дело серьезное, и из трубки до Валентина донеслись его распоряжения:
— Агенту Черная Вдова
— Папа, — с нервным смешком ответил Валентин, — ты не поверишь, но меня хозяева Дитяти Стужи нашли.
— Где ты сейчас? Мы никак не можем определить твои коорди…
Из телефона послышался тихий щелчок, а затем короткие гудки отбоя. Валентин посмотрел на дисплей. Сигнала опять не было.
— Достаточно, — сказала женщина, — я не хочу, чтобы ваши коллеги помешали нашей беседе.
— Слышь, ты, — наливаясь холодной яростью, прошипел Валентин и начал подниматься. — Если с Дашкой что случится, я тебя зубами загрызу, прямо здесь!
— Первым делом попрошу вас взять себя в руки, — спокойно сказала женщина, — а то крылышки становится видно.
Валентин резко развернул голову назад и увидел разворачивающиеся за своей спиной черные перистые крылья. Трубка телефона, которую он до сих пор держал в руке, внезапно налилась тяжестью, превращаясь в огненный меч.
— Сколько же в вас всего намешано, — покачана головой женщина, — сядьте. Я не враг вам. И вашей конторе не враг. А суженой вашей в данный момент ничто не грозит. Вы очень невнимательно меня слушали. Я же сказала, что ваша контора почти правильно все просчитала.
— Так это не Машка? — облегченно выдохнул он, и меч тут же превратился в самый обычный мобильник, а крылья за спиной исчезли.
— В вашем агенте Незабудке проявилась магия льда, потому что она присутствовала при завершающей фазе ритуала вызова ледяного демона. К счастью, он вселился не в нее, хотя Мария является дальним, очень дальним потомком самого первого Дитяти Стужи, положившего начало легенде о Снегурочке. Степень родства можно охарактеризовать одной фразой: седьмая вода на киселе. Так что к настоящему Дитяти Стужи она не имеет никакого отношения. Она обычный человек и к нам не относится.
— Кто вы? — в упор спросил Валентин.
— Я одна из тех, кого вы называете древними богами.
— А представиться? Имя у вас есть?
— Было много разных имен. Кое-какие вы наверняка знаете. Хотите увидеть мое истинное обличье?
— Желательно, — хмуро буркнул Валентин.
— Действительно истинное или то, какой вы представляете меня в своих сказках?
— И то и другое.
Черты лица женщины поплыли, вся ее фигура подернулась туманной дымкой, а когда она растаяла, перед Валентином в огромной ступе сидела древняя старуха с метлой, в которую превратился ее стул.
— Баба-яга? — ахнул Валентин. — Обычная ведьма?
— Угадал. Так когда-то меня называли. Только не надо забывать, что ведьмами раньше на Руси называли мудрых женщин, ведающих, что делают.
— О как! — окончательно успокоился Валентин. — Ну а если поглубже копнуть? Какая ты на самом деле?
Тело старухи опять подернулось туманной дымкой, и вот уже перед лейтенантом сидела девушка необыкновенной красоты, в блестящей кольчуге, с длинной русой косой, которая лежит поверх груди, спускаясь вниз до талии. Образу юной невинной свежести мешали лишь бездонные и бесконечно мудрые глаза. В одной руке девушки был щит, которым она прикрывала левую грудь, а в другой меч. Точно такой же огненный меч, что был только что в руке у Валентина.
— А крылышки у тебя есть? — невольно спросил юноша, косясь на меч русоволосой валькирии.
— Не путай меня с более поздними богами. Мне крылья не нужны. Я в первую очередь берегиня.
Перед Валентином опять сидела обыкновенная тридцатилетняя женщина, от прежней красавицы в которой остались только эти бесконечно мудрые глаза.
— А это кто? — задал довольно глупый вопрос Валентин.
— Я так понимаю, с древнеславянской мифологией ты незнаком.
— Ну-у-у… как вам сказать, — замялся юноша.
— Понятно. Сначала были Род, Роженица… впрочем, заниматься сейчас ликбезом не будем. Пантеон славянских богов изучишь в свободное от работы время. Могу лишь сказать, что означает приставка к моему имени. Баба — означает богиня.
— Круто. Но ты же сказала «берегиня».
— Все верно. Защитница рубежей. Только не тех границ, что с соседями, а тех, что граничат с нечистью. А еще я охраняю леса, зверей и… девиц.
— Дивия! — сообразил Валентин.
— Гм… я рада, что Дарья Николаевна хоть что-то в тебя вдолбила.
— Так это о тебе мне белые и черные намекали?
— Можно сказать, что и обо мне.
— Ничего не понял, — помотал головой Валентин. — Они же говорили о пробуждении древних богов и жутко этого боялись. А ты вроде на спящую красавицу непохожа.
— Речь шла не столько о пробуждении, сколько о возвращении древних богов, которые уже отошли от дел в этом мире. Этого они действительно боятся. Боятся утратить свою власть. Впрочем, как видишь, от дел отошли далеко не все. И мы в любой момент можем вернуться, если здесь будет так же пышно цвести зло. Та фантастическая картина апокалипсиса, нарисованная тебе демоном, вполне может стать реальностью. И толчком к битве богов вполне может стать Дитя Стужи. Только лукавый, как всегда, немножечко приврал. Вернее, недоговорил. Все будет далеко не так.
— А как?
— Не забывай, что мы — древние боги, а потому гораздо мудрее. Вот когда они схлестнутся между собой в борьбе за власть, тогда мы и придем.
— Охренеть. — Валентин откинулся на спинку стула. — Ангелы мне одно толкают, демоны другое, древние боги третье. Чему верить?
— А ты попробуй довериться своему сердцу, — посоветовала богиня.
— Попробую. Насколько я помню, бабуси с метлами из детских сказок не всегда ведь непослушных детей кушали. Были и такие, что добрых молодцев сказочными артефактами да советами мудрыми одаривали.