Диверсант-одиночка (Компромат на генерала)

Городской телефон задребезжал поздней ночью. Сотрудник секретной спецслужбы майор Андрей Москвитин с трудом оторвался ото сна, такого крепкого под однотонный шум затянувшегося не по-летнему дождя.

Он протянул руку к тумбочке, включил ночник, нащупал трубку.

– Да!

Но в ответ – длинный гудок. Видимо, оборвалась связь, а может, неизвестному абоненту надоело ждать, пока проснется майор. Если так, то звонок либо повторится, либо его оставят до утра в покое.

Андрей протер глаза. Интересно, кому он понадобился ночью? Семьи у него не было. Друзей иметь не полагалось, он их и не имел, и не только из-за режима собственной секретности. Друзья остались в далекой юности

и провинциальной области, в одной из глухих деревень, где он вырос. И где не был уже, наверное, лет семь, а может, и больше. Исключение, пожалуй, составляли два человека – сосед по подъезду, Слава Павлов, да Оксана, женщина, с которой Андрей иногда встречался. Но первый сейчас пил, а второй майор всегда звонил сам, Оксана его номера не знала. Родители Москвитина умерли молодыми, когда ему и семи лет не было. Воспитывал его дед. Но и тот уже год, как покоится на деревенском погосте. Андрей не смог попасть на его похороны. Служба. Да, служба, она стала его жизнью, в которой все мысли и действия подчинены одному – выполнению заданий командования. Заданий, по большей части заключавшихся в поиске и физическом устранении лиц, представляющих угрозу национальной безопасности. Москвитин не был киллером, он значился в штате как офицер особого применения, а попросту говоря – диверсантом-ликвидатором и одиночкой. Что не означало его полной автономности. Акции, в которых секретный агент Москит – такое кодовое название носил Андрей – решал те или иные задачи, готовились штабом службы; его боевые выходы, по необходимости, прикрывались спецподразделением, чаще штурмовой группой отряда спецназа «Гарпун», но финальную часть любой операции майор проводил лично. А иногда Андрей работал с самого начала и до конца один, без прикрытия и помощи. Он выполнял задания, и в его работе еще не было сбоев, поэтому в Службе Москвитина ценили как профессионала высочайшей квалификации и использовали по полной программе. Будь то ликвидация наркобарона, одиозного полевого командира или преступного авторитета.

Звонок повторился.

Андрей взглянул на часы: 2.07. Самое «подходящее» время для разговора. Вновь ответил:

– Да?

На этот раз он услышал голос, который немного удивил майора. Ибо он принадлежал Анастасии Ковалевой, сотруднице информационно-аналитического отдела спецслужбы. Удивил потому, что Андрей не был настолько близок с этой женщиной, чтобы та могла запросто ночью позвонить ему. Она и днем-то никогда раньше не делала этого. Их отношения укладывались в чисто служебные рамки, не более того. Ну, может, Москвитин когда и отпускал Ковалевой комплименты, так как при подготовке к заданиям тесно контактировал с аналитиками, да и дама она была видная, красивая. Майор знал, что живет Ковалева с дочерью, без мужа. Знал ее адрес. Раз или два подвозил по случаю к дому, но этим все и ограничилось. До сего времени, по крайней мере.

– Андрей? Это Ковалева.

– Я уже понял, доброй ночи, Настя. Ты, случайно не спутала мой номер с чьим-нибудь другим?

– Нет, не спутала. И не смотри, пожалуйста, на часы! Я знаю, сколько сейчас времени. Нам нужно срочно встретиться!

Эти слова еще больше удивили Москвитина. Встретиться? Ночью? Зачем? Ведь буквально через шесть часов им обоим быть в офисе.

– Что-то случилось, Настя?

– Да, случилось! Прошу, приезжай ко мне! И ни о чем не спрашивай. Когда я тебе все объясню, ты поймешь, что я не напрасно настаиваю на встрече в столь неудобное время!

– Хорошо. Я приеду. Дочь, надеюсь, спит?

– Спит. Так что лучше постучи.

– Добро. А ты приготовь кофе. Покрепче. Минут через сорок буду.

– Приготовлю. Код двери 1-3-8, лифт не работает.

– Неплохая информация, у тебя двенадцатый этаж?

– Тринадцатый, квартира 76.

– Это я помню.

– Только, Андрей, ты машину перед домом не свети. Лучше оставь ее возле кинотеатра. И не удивляйся, если в окнах не будет гореть свет.

– Даже так? У тебя есть повод прибегать к подобным мерам предосторожности? Тебе что-то грозит?

Женщина, недолго помолчав, ответила:

– Возможно.

– Так почему не пригласить бригаду отдела физической защиты? Они быстро ликвидируют любую угрозу!

– Это исключено. Все, Андрей, я жду тебя!

Черт. Что же это произошло с Анастасией? Всегда спокойной, уравновешенной, даже немного надменной дамой, знавшей себе цену? Но что-то явно

вывело ее из этого привычного состояния. По голосу, почти неуловимо, но Андрей все же почувствовал, что Настя приняла немного спиртного, чего не делала даже на высоких приемах, куда нередко приглашались сотрудницы Службы.

Андрей натянул водолазку, черный джинсовый костюм, поверх надел такую же черную кожаную куртку. Подумав, положил в боковой карман свой штатный пистолет «ПМ», в накладной – миниатюрный прибор ночного видения в виде театрального бинокля, надел высокие, на мягкой подошве осенние ботинки и вышел из квартиры.

Улица встретила его легким, прохладным ветром, сыпавшим в лицо горсти мелкой водяной пыли. Майор поежился и быстро направился на автостоянку, благо она располагалась недалеко.

Улицы столицы в это время интенсивностью движения не отличались даже в центре, где ночная жизнь только вступала в свои права, и уже через полчаса Андрей оставил служебную «Хонду» возле кинотеатра, от которого до высотного здания Анастасии было минут десять неспешного пешего хода. Андрей, помня о просьбе Ковалевой насчет соблюдения некоторых мер безопасности, обошел ее дом и зашел в арку, прямо противоположную нужному подъезду. Под аркой было темно, и майор решил потратить несколько минут на обзор довольно обширного и вместительного двора перед высоткой. Через «бинокль» он тщательно осмотрел территорию, уделяя особое внимание стоянке автомобилей, которых Москвитин насчитал шестнадцать штук. И одна иномарка привлекла его внимание. А именно не первой свежести, но еще приличный «Форд». В его салоне сидело двое типов. В принципе, это ничего не значило, если бы один из них в какое-то мгновение не наклонился и не посмотрел на верхние этажи здания, как раз туда, где находились окна квартиры Анастасии. Как она и предупреждала, совершенно темные. Тип только взглянул наверх и тут же вернулся на место. Ни сама машина, ни ее номер Москвитину ни о чем не говорили. Он видел этот «Форд» впервые. Лиц сидящих в нем людей, понятно, определить не мог. Хотя, нет, стоп! Тот, что заглядывал на верхние этажи, открыл дверцу иномарки и вышел из салона. Огляделся, что позволило зафиксировать майору его физиономию, расстегнул ширинку и выдал приличную струю на заднее колесо стоявшего рядом новенького «Мерседеса». Андрей рассмотрел одного из ночных наблюдателей, но это не дало майору ровным счетом ничего. Как и машина, этот молодчик был ему неизвестен. А память профессионального диверсанта Москита еще ни разу его не подводила. Иначе он и не был бы тем, кем был.

Но рисоваться даже перед этими неизвестными ребятишками, возможно, просто ожидавшими кого-то, вполне вероятно, что и платную шлюху, не стоило. Поэтому Москвитин вошел в ближайший от арки подъезд, шестой по счету от нужного. Кодовый замок защелкнут не был, и дверь открылась без проблем. Не встретил Андрей никакого препятствия при спуске в подвал и продвижении по нему.

Так что в подъезд № 1 он вошел, минуя входную дверь. И, соответственно, незамеченным для парней из «Форда».

Возможно, майор перестраховался излишне и в тайном проникновении в дом не было никакой необходимости. Но, во-первых, о соблюдении мер предосторожности его попросила сама Ковалева, а во-вторых, майор во всем и всегда привык страховаться.

Находясь в прекрасной физической форме, майор без особого труда поднялся на тринадцатый этаж. Перед последним пролетом остановился, прислушался. Тишина полная. Подошел к квартире № 76. Постучал в косяк. Дверь почти тут же открылась, и Ковалева в узком и коротком халатике буквально затащила его в темную прихожую, закрыла наружную и внутреннюю двери.

– Иди за мной.

Андрей начал было разуваться, но хозяйка квартиры сказала:

– Оставь, проходи так.

Майор последовал за ней на кухню, где горел ночник, а окно закрывало плотное одеяло. Москвитин присел к столу, Ковалева устроилась напротив.

Андрей осмотрелся.

– Что-то я кофе не вижу.

Анастасия встала, продемонстрировав перед майором почти неприкрытую стройную фигуру:

– Извини, я все сделала, сейчас подогрею! А ты, если хочешь, кури, пепельница на стойке.

Андрей достал пачку «Мальборо», закурил. Настя поставила на стол две объемные чашки кофе, распространявшего сильный аромат, сахарницу, пакетики со сливками и ложки.

– Обещанный кофе. Настоящий, бразильский.

Затушив сигарету и взяв чашку в руку, майор взглянул на Ковалеву: