Диверсант. Дилогия
Шрифт:
Был на железной дороге мост, пошли к нему партизаны. Вот только как подобраться и взорвать его? На въезде‑выезде – пулемётное гнездо, караул не меньше пехотного отделения. Чтобы их перебить, силёнок у отряда не хватит. Известно ведь, на одного человека в обороне не меньше трёх наступающих быть должно. Но потери будут ужасающими. Кроме того, немцы по телефону могут вызвать подмогу с ближайшей станции. Тогда придётся уносить ноги – если ещё будет кому.
Есть ещё два варианта подрыва: подобраться по реке – вплавь или на лодке – к «быку» и заложить под него заряд. Если у немцев прожектора есть, тоже рискованный вариант.
Или же подобраться по рельсам. Если охрана не подпустит гражданских, то может подпустить своих, немцев в форме.
А ещё– Не вижу проблемы. Снять немцев из пулемёта – и все дела.
– Ага, и дрезина поедет дальше, увозя трупы. Её остановить сначала надо.
– Не подумал, – почесал затылок Сергей.
– Тогда надо положить на рельсы дерево или шпалу, – предложил Шередин.
– А не покажется немцам странным, что на железнодорожных путях вдруг дерево появилось? Они же деревья на сотню метров вокруг вырубили.
– Зато остановятся, а мы тут из пулемёта как…
– Не лучший вариант. Пулями можно мотор у дрезины зацепить, тогда всё насмарку. Хотелось бы, чтобы дрезина целая осталась, на ходу. Её остановим, немцев – в расход. Сами их форму надеваем – и к мосту. Ну а там без стрельбы, конечно, не обойтись.
– Сам же говорил – там охрана с двух сторон. Пока мы с одной стороны с охраной бой завяжем, другая ждать не будет. А у них пулемёт. Мост заминировать не успеем, всех положат.
– Да, пожалуй. Тогда придётся минировать пути, а не мост, но поближе к мосту, чтобы поезд мост разрушил.
– Может, просто поезд взорвём? По‑любому поезд под откос пустим, урон нанесём.
Александр подумал и решил согласиться. Но по‑настоящему испытанных бойцов в отряде кроме него всего двое – Шередин и Рогозин. Как остальные себя в деле поведут, неизвестно. Одно дело – продукты со склада грузить, когда часовые уже сняты, а другое – под обстрелом быть. Да не убегать, а давать отпор, когда голову поднять страшно. Пожалуй, и в самом деле надо начинать с простого.
Решив так, Саша вздохнул с облегчением.– Тогда завтра идём подрывать железную дорогу. Со мной идёт Рогозин и двое из молодых. Сергей, сам решишь, кого брать.
Утром Саша положил в сидор свою маскировочную сеть, тротил, провода, подрывную машину. Вещмешок получился увесистым. Ничего, назад нести легче будет.
Они добрались до железной дороги, залегли. Саша натянул на себя маскировочную сеть.
– Сергей, ты с ребятами на охране. Я потихоньку к рельсам сползаю. Как дрезина пройдёт, поставлю мину – и назад.
– Слушаюсь, батька.
Саша удивился. Так его раньше никто в отряде не называл.– Как ты сказал?
– Батька. Тебя в отряде все так зовут. Не знал?
Саша лишь головой покачал. Оставив рядом с Сергеем подрывную машинку, он пополз к рельсам. Удалось проползти большую часть пути, как послышался звук мотора, перестук колёс, и вдали показалась мотодрезина. Саша распластался в небольшой ямке, поправил на себе сеть. Дрезина шла медленно, километров двадцать в час. Один из солдат смотрел на пути, трое остальных глазели по сторонам, держа автоматы наизготовку. Они проехали, не заметив Сашу. А у него было ощущение, что один из немцев смотрит прямо на него и вот‑вот выстрелит. Саша подождал, когда дрезина скроется из виду, и побежал по рельсам. Упав на колени, руками разгрёб щебень между шпалами, заложил тротиловые шашки прямо под рельс, воткнул в одну из них детонатор и присоединил провод. Присыпал шашки, похожие один к одному на куски хозяйственного мыла, щебнем, и пошёл назад, разматывая провод и по возможности укладывая его в островки травы. Хорошо, что провод советский, чёрный, а не немецкий синий, на фоне земли не бросается в глаза.– Здорово! – закричал кто‑то из молодых.
А Саша уже тянул к себе провод. Он укоротился на оторванную взрывом часть, но всё ещё был длинен, и его можно было использовать ещё не раз.
От паровоза валил пар, потом раздался сильный хлопок – разорвало котёл.– Уходим! – скомандовал Саша.
– Батько, разреши сбегать к эшелону! Интересно!
– А если немцы на дрезине?
– Не успеют, мы быстро!
Саша слегка помедлил. Парни же приняли его молчание за согласие и рванули к эшелону.
Рогозин только сплюнул с досадой:– Учил их, учил, а они – интересно… Ну прямо дитятки малые!
Впрочем, парни вернулись быстро, да ещё с каким‑то ящиком. Ящик явно был тяжёл – они несли его вдвоём за ручки. Парни задыхались, по лицам катился пот.
– Вот что в вагонах. Там всё усыпано такими.
Саша присмотрелся к маркировке. Так это же патроны «Р‑08 9x19 мм» – к немецким автоматам и пистолетам.
– За то, что ящик притащили – хвалю. А за то, что без разрешения к эшелону побежали – два наряда на кухне: дрова колоть, воду таскать.
– Товарищ командир…
– Теперь сами несите свою добычу. Шагом марш!
Саша с Рогозиным шли налегке, только со своим оружием. Парни же всю дорогу несли тяжёлый ящик и вымучились, отбив себе руки. Его удобно было нести первые сто метров, а дальше он как будто налился тяжестью. Что ни пройденный километр – всё тяжелее и тяжелее. Уже недалеко от схрона парни взмолились:
– Товарищ командир, можно мы ящик оставим и вернёмся за ним завтра?
– Сержант, заберите у них ящик!
Сержант едва слышно выругался, но ящик взял, благо идти было не больше километра.
До базы добрались абсолютно вымотанными, выдохшимися. Часовой первым делом осведомился:– Ну как?
– Как видишь, с трофеем идём! – огрызнулись молодые.
На полянке сидело несколько партизан, с которыми комиссар проводил политбеседу.
«Вот трепач! – подумал Саша. – Языком молоть – не поезда подрывать!» Комиссар легко поднялся навстречу.