Диверсант
Шрифт:
— Да как, ладно, немцы, понятно, враги. Так ведь и свои гады есть. Вон начальник полиции в Житковичах да его заместитель — Герман да Кацюбинский. Пьянствуют, людей запугивают.
Поговорили не только о гадах, таких как полицаи Герман и Кацюбинский. Назвала Матрена и честных, на ее взгляд, людей из Милевичей — Пришкеля, Павла Кирбая, который работал в рыбхозе.
— А Пашка Кирбай честный, но, выходит, на немцев работает?
— Куда ж ему деться? — спросила Матрена. Он бы и в партизаны пошел. Да не больно вы принимаете. Не верите, выходит?
Матрену
За разговорами пролетело время. Хлеб испекся.
Партизаны поблагодарили хозяйку, взвалили на плечи мешок и двинулись в обратный путь. Войдя в лес, решили передохнуть.
— Ну вот, товарищи, наше начало. Фамилии запомнили?
— Да уж чего тут сложного, — ответил за всех Федор Якушев.
— Теперь будем искать Пришкеля и Кирбая.
Возвратившись на базу от Матрены, Черный доложил о встрече и разговоре Линькову. Командир сидел, склонившись на картой. Из-за спины Бати Иван Николаевич увидел знакомые очертания их района, штрихи, которые обозначали болота и кустарник с островками леса. Вон оно урочище «Булево болото». А вот и Милевичи, Барановичи, южнее Пинск, Лунинец. Да, территория немалая. Как ее охватить? Сколько же тут надо разведчиков насадить, чтобы знать, чем дышат немцы?
В это время в дверь командирской землянки постучали и на пороге появился Степан Скрипник, начальник радиоузла, сокурсник Черного по учебе в Высшей специальной школе.
— Разрешите, товарищ командир? Радиограмма из Центра.
— Давай, — протянул руку Линьков и поднес листок к глазам. Через минуту он передал радиограмму Черному.
— Читай.
Центр сообщал: «Имеем сведения, что противник из Франции перебрасывает на Западный фронт пехотные, танковые части.
Немедленно установите наблюдение за железными и шоссейными дорогами, с задачей проследить следование эшелонов, колонн автомашин. От имени Центра ставьте эту задачу партизанским отрядам.
Всемерно активизируйте свою деятельность, выматывайте немецкие части еще до подхода к фронту.
Сведения о передвижении эшелонов, автоколонн должны быть проверены, точны и подробны и передаваться всеми имеющимися у вас музыкантами [2] ».
Телеграмма была подписана оперативным псевдонимом подполковника Патрахальцева Николай.
«Н… да… — подумал про себя Черный, — вот тебе и задачка. Обычная партизанская задачка из Центра, ничего особенного, но как ее решить без хорошо поставленной разведки, агентуры на местах?»
Легко сказать: «немедленно установите наблюдение», «сведения должны быть точны, подробны и проверены».
Командир и зам по разведке смотрели друг на друга. Говорить было нечего. Все ясно и без слов.
Центр неспроста подчеркивал важность разведки. Но и они не сидели сложа руки. Однако, видимо, этого мало.
Сов. секретно
Москва. Центр. Радиостанция «Слива» 26.8.42 г.
«После краткого ознакомления с работой пришел к выводу: шлите помощников. Большой район требует времени. Одному обслуживать трудно.
Черный».
Глава третья
Сов. секретно
Москва. Центр. Радиостанция «Пена». 1.9.42 г.
«Приказ об активизации действий в связи с наступлением наших войск на Западе и в районе Клетской получил.
Гриша».
Что ж, приказ об активизации был предельно ясен. Но для него, капитана Черного, это означало, в первую очередь, усиление разведывательных мероприятий, скорейшее насаждение агентурной сети.
Сегодня они вместе с Николаем Кузьменко и Федором Якушевым шли на очередную встречу с Павлом Кирбаем. Неделю назад с ним уже виделись Седельников с Кузьменко. Теперь Черный решил сам взглянуть на Павла.
Встретились на лесной дороге из рыбхоза в Залютичи. Кирбай, как и обещал, принес свежей рыбки.
Черный, поблагодарив за рыбу, спросил напрямую:
— А ты знаешь, кто мы?
— Догадываюсь, партизаны. У полицаев свежей газеты «Правда» не бывает.
«Верно подметил парень», — подумал Черный. В прошлый раз разведчики угостили его газетой для самокруток. Но, судя по всему, Кирбай ту газету не скурил.
— Ну раз так, давай в открытую.
Павел был не против и в открытую.
Черный спросил, почему не в армии. Оказалось, ждал мобилизации, да повестки так и не пришли. Ходил сам в Житковичи, сказали: сиди, вызовем. Да опоздали. Немцы опередили.
— Вот что, Паша, нам нужны сведения о немцах. Будешь рассказывать то, что знаешь.
Кирбай с радостью согласился. Черный предложил в следующий раз встретиться здесь же, на дороге. Однако Павел замялся.
— Тут увидеть могут наши залютические. Надо ли лишний раз обнаруживать себя?…
Что ж, Кирбай дело говорил. Решили подумать вместе, где удобнее устроить следующую встречу.
После ухода Павла обменялись мнениями и единогласно пришли к выводу, что Кирбай вполне подходящая кандидатура. Оставалось научить его, какие и как собирать сведения о фашистах, и договориться о тайниках, где он сможет оставлять записки для партизан, чтобы исключить частые встречи со связными.
Вторым, с кем предстояло познакомиться с подачи партизанского хлебопека Матрены Мицкевич, был Илья Пришкель.