Диверсанты времени. Трилогия
Шрифт:
– Разворот на повторную атаку! Боеголовки в режим селекции подвижных целей! Будем атаковать до полного уничтожения!
«Черные Орлы» повернули назад, на едва пришедшую в себя от стремительной атаки американскую эскадру. В бомбоотсеках русских истребителей-бомбардировщиков висело по два десятка мощных тактических ракет ближнего боя.
Глава 13
После случившегося со мной нервного срыва я долго не мог прийти в себя. Но при Марии не показывал виду, крепился, как только мог. Прошло около недели с нашего памятного свидания, и в Москву вернулись Мишка с Гариком. Церемония их знакомства с Качаловой слегка отвлекла меня от грустных мыслей.
А тут еще грянула сенсация мирового масштаба.
Сообщения прессы пестрели прилагательными с приставкой «не». Неслыханная наглость нападавших. Невиданные способы ведения боя. Абсолютно не знакомое ни одному военному специалисту вооружение. Непонятное ожесточение атакующей стороны – после того как у самолетов кончились ракеты, пилоты начали обстреливать корабли из пушек с бреющего полета. И только когда бой перешел в ближний, бомбардировщики удалось сбить. Один из летчиков, сильно обгоревший и контуженный, попал в плен. По телевизионным каналам несколько раз мелькнули кадры любительской съемки какого-то моряка, на которых были видны загадочные летательные аппараты, крылом обратной стреловидности напоминающие русский «Су-47» «Беркут», но гораздо более тяжелые и мощные, с полностью отсутствующей внешней подвеской – все оружие скрывалось внутри корпуса. А еще по телевизору часто показывали фото захваченного человека, вполне европейской наружности. На какие-либо вопросы пленный отвечать отказывался.
Мария сумела хорошо воспользоваться предоставленным ей карт-бланшем. И буквально на следующий день после приезда моих друзей Маша порадовала нас аналитической запиской.
Год: 1606.
Событие: Свержение Лжедмитрия I.
Цель вмешательства: недопущение свержения и убийства Лжедмитрия.
Последствия вмешательства: гражданская война, названная современниками «Смутное время», будет пресечена в зародыше.
Метод вмешательства: подавление мятежа Василия Шуйского 17 мая 1606 года.
Способ осуществления: вступление в войско Лжедмитрия I в марте – апреле 1605 года, заблаговременная инфильтрация в ближнее окружение царя под видом иностранных наемников, формирование из наемников и(или) русских добровольцев надежного полноценного подразделения численностью до батальона, обучение солдат владению огнестрельным оружием (рекомендуется использовать кремневые мушкеты со штыками), в ночь с 16 на 17 мая 1606 года занять ключевые позиции в городе и Кремле, в случае выступления Шуйского организовать сопротивление лояльных царю частей, постараться обеспечить физическое уничтожение заговорщиков.
Вероятность успеха: 95%.
Первым не выдержал Горыныч:
– Ты что же, предлагаешь самозванцу Гришке Отрепьеву помогать? Да он же Москву полякам сдал! Если уж пресекать гражданскую войну, то помогать следует Минину с Пожарским. А этот самозванец даже нормальных похорон не удостоился! Насколько мне помнится, его прахом выстрелили из пушки!
– Игорь, – подозрительно ласковым голосом начала Маша, – если ты в истории не рубишь, получая информацию об этом периоде из фильма Хотиненко [26] , то и не лезь в спор с профессионалом! Москву полякам гетмана Жолкевского сдали семеро бояр, одно из правительств России Смутного времени, Минин с Пожарским явились с ополчением только в 1612 году, а из пушки стреляли Лжедмитрием Вторым. [27]
26
Имеется в виду блокбастер Владимира Хотиненко «1612».
27
Все-таки стреляли прахом Лжедмитрия Первого. Мария несколько увлеклась…
– Ни фига себе, а сколько всего было Лжедмитриев? – спросил смущенный такой отповедью Игорь.
– Четверо, – продолжила Маша, – и, кстати, именно царь Дмитрий менее всего подходил
– Вот как! – только и сумел выдавить Гарик, раздавленный «железными» доводами.
– Во-вторых, даже если бы Дмитрий действительно был самозванцем, он за неполный год принял гораздо больше полезных для страны и населения законов, чем его предшественники Иван Грозный и Борис Годунов! Прежде всего Дмитрий объявил свободу торговли, промыслов и ремесел, сняв все прежние ограничения. А вслед за тем отменил притеснения тем, кто хотел выехать из России, въехать в нее или свободно передвигаться по стране. Для крестьян он ввел новый закон о холопстве, отменяющий передачу холопа по наследству преемникам старого хозяина. Дворянам вернули именья, отобранные еще Грозным. Служилым людям вдвое увеличили жалованье. Судопроизводство стало бесплатным. В Россию стали во множестве приглашать иностранцев, владеющих профессиями, необходимыми в Московском государстве.
– Я про это даже и не слышал, – сказал я, – в школе о правлении Лжедмитрия Первого говорилось в двух строчках, мол, тогда-то пришел, тогда-то свергнут разъяренными москвичами. Насколько я помню, Тушинскому Вору отведено гораздо больше места в учебниках.
– Вот-вот, а ведь именно Дмитрий первым стал строить планы покорения Крыма. Началось ускоренное производство оружия, устраивались маневры, но со смертью молодого царя эти замыслы пришлось отложить на добрых восемьдесят лет, как, впрочем, и дипломатическое сближение с западноевропейскими странами, о чем всерьез думал Дмитрий.
– А как быть с мнением о том, что Лжедмитрий восшествовал на престол с помощью поляков, которым и обещал половину России. Да и женился он на католичке Мнишек, – вставил слово Мишка.
– Важны не обещания, а их исполнение. Что касается «продажи Руси полякам» и «уничтожения православной веры» – ни малейших следов подобных предприятий не смогли отыскать и самые ярые враги Дмитрия. Наоборот, все современники свидетельствуют о том, что Дмитрий собирался царствовать всерьез и надолго, не уступая и пяди земли былым «покровителям». Очень быстро в Москву приехал польский посол Гонсевский, официально – чтобы поздравить царя с восшествием на престол, а неофициально – напомнить о данных Сигизмунду обязательствах. Бедняга посол получил, как выражались в старину, полный афронт. От каких бы то ни было территориальных уступок Дмитрий отказался, с простодушным видом разводя руками и уверяя, будто «недостаточно крепко сидит еще на царстве, чтобы принимать такие решения». Войну со Швецией, как ранее обещал королю, тоже не развязал, объясняя это теми же причинами. Более того, сам перешел в наступление, высказав сильнейшее неудовольствие тем, что король именует его «великим князем», и потребовал, чтобы впредь в официальных посланиях его именовали не иначе как императором. По строгим дипломатическим правилам того времени это означало, что московский царь требует от короля Сигизмунда признать Речь Посполитую стоящей на ступеньку ниже России. Примерно так же обстояло дело и с паном Мнишеком, возмечтавшим стать русским магнатом. Дмитрий щедро отсыпал ему денег, но вместо обещанных в полное владение Новгорода и Пскова показал кукиш с маслом, не пожаловал будущему тестю и паршивой деревушки. Нет уж, раздаривать свое царство Дмитрий отнюдь не собирался. А царская невеста Марина, которую Дмитрий, судя по всему, искренне любил, прибыв в Москву, вынуждена принять причастие по православному обряду, а в то время это много значило!
– Крутой парнишка, даром что самозванец! – похвалил Горыныч.
– То, что крут, тут ты прав, а вот то, что самозванец, это вряд ли, – продолжала Мария, – видите ли, ребята, в последнее время всплыло на свет несколько обстоятельств, которые позволяют точнее идентифицировать царя Дмитрия с царевичем Дмитрием. Конечно, Годунов не отдавал приказа на убийство царевича. Борис был чрезвычайно умным человеком и знал, что убийство Дмитрия только повредит ему. Но не было и случайной смерти. Мать царевича Марфа Нагая сумела переиграть Годунова и вывести сына из-под вечно висящей над ним угрозы.