Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский
Шрифт:
В соответствии с ленинской теорией партизанской войны Дробов рассматривал партизанские действия как одну из форм вооруженной борьбы классов, вырастающую в ходе классовой борьбы. Исходя из такого понимания партизанства, основными задачами последнего являлись:
– развитие в народных массах правильного понимания вооруженного восстания и разъяснение тех условий, при которых вооруженное восстание может возникнуть, протекать и успешно завершиться;
– организация сознательных рабочих и крестьян, группирующихся вокруг революционной партии, с целью активных выступлений и руководства массами для всеобщего вооруженного восстания;
– втягивание широких масс на путь революционных действий, облегчая для них условия организации и общеполитической подготовки и ускоряя процесс классовой дифференциации общества;
– истощение сил противника нанесением урона правительственному, полицейскому и военному
В качестве главнейшей формы ведения «малой войны» Дробов называл диверсии, применение которых, по его мнению, наиболее эффективно в период проведения мобилизации. Он полагал, что общая задача для диверсий периода мобилизации может быть сформулирована как расстройство основных процессов мобилизации, удлинение мобилизационных сроков и нанесение материального ущерба. Для этого следовало:
– помешать эвакуации промышленных предприятий, складов с запасами сырья и материалов и т.п. из приграничных районов;
– затруднить вызов по мобилизации людей, лошадей и обозов, погрузку и выгрузку предметов снаряжения армии и эвакуируемых предприятий, чтобы застопорить движение по железным дорогам;
– замедлить движение эшелонов и смять плановые графики, чтобы сорвать сроки мобилизации;
– дезорганизовать транспортные средства порчей или уничтожением паровозов, вагонов, цистерн, пароходов, автомобилей, аэропланов и др.;
– уничтожать объекты железнодорожного и водного сообщения: мосты, трубы, шлюзы, водокачки, стрелочные переводы, переводные круги, электростанции и т.п.;
– прекратить, хотя бы на время, телеграфную, телефонную и радиосвязь;
– уничтожить базы, арсеналы, казармы, водопроводы, подачу света, хлебозаводы, предприятия военной промышленности и др.;
– применить террор против военных и правительственных деятелей;
– дезорганизовать работу штабов и учреждений, проводящих мобилизацию.
Анкета Я.И. Серебрянского для отдела кадров
«В 1932 году, – писал И.Г. Старинов, – наша оборона на западных границах зиждилась на использовании формирований партизан. Войска противника, перейдя государственную границу и углубившись на нашу территорию на сотню километров, должны были напороться на укрепрайоны и увязнуть в позиционной войне. В это время на оккупированной территории партизаны начинают организованное сопротивление и перерезают противнику коммуникации. Через некоторое время, лишившись свежего пополнения, подвоза боеприпасов и продовольствия, войска неприятеля вынуждены будут отступать. Партизаны начинают отходить вместе с противником, все время оставаясь в его тылу и продолжая диверсии. Могут даже перейти государственную границу.
Это была очень хорошо продуманная система не только на случай оккупации части нашей территории. Базы закладывались и вне СССР. Очень важно было то, что готовились маневренные партизанские формирования, способные действовать как на своей, так и на чужой территории [164] .
О размахе подготовки этих приготовлений можно судить по следующему факту – работали три партизанские школы. Две – в РУ и одна – в ОГПУ. Большая школа на Холодной горе в Харькове находилась в ведении ОГПУ. Школа в Куперске [165] готовила людей, пришедших на нашу сторону из районов Западной Украины и Белоруссии [166] . В каждой школе одновременно обучалось 10–12 человек, хорошо законспирированных. Они готовились около шести месяцев. Большая школа была в Киеве. Она готовила офицеров, которые уже имели опыт партизанской войны. Школа подчинялась непосредственно командующему киевским военным округом и находилась в местечке Грушки. Курсантов там даже обучали летать на самолетах!» [167] .
164
Подчеркнуто авторами, имеется в виду совместная работа РККА и ИККИ.
165
Возможно, в Купянске.
166
Спецшкола РУ РККА и ИККИ
167
Старинов И.Г.Указ. соч. – С. 37–38.
Как следует из воспоминаний ветеранов, начальниками спецшкол в Харькове, Куперске (?) и Киеве были М.К. Кочегаров, И.Я. Лисицын и М.П. Мельников. Кадры для партизанских отрядов готовились по следующей программе: политическая, общевойсковая, техническая и специальная подготовка. Также шло формирование командных и специальных кадров. В подготовке диверсантов основными предметами были политическая, физическая и стрелковая подготовка, боевая тактика, конспирация, минно-подрывное дело, разведка и контрразведка. В зависимости от предстоящих задач и состава группы подготовка занимала от трех до шести месяцев. В спецшколах одновременно готовилось до 30–35 человек.
К началу 1930-х гг. Штаб РККА разработал, а затем в ходе маневров опробовал теорию «глубокой операции», в которую органично вписывались разведывательно-диверсионные действия в тылу противника. Одним из авторов этой теории был заместитель начальника Штаба РККА В.К. Триандафиллов [168] . Сторонник развития танковых и механизированных войск, «отец советского оперативного искусства» был автором фундаментальных трудов «Размах операций современных армий» (1926 г.) и «Характер операций современных армий» (1929 г.).
168
Триандафиллов Владимир Кириакович (1894–1931). Участник 1-й Мировой войны, штабс-капитан, с 1918 г. в РККА. Член РКП(б) с1919 г. В 1918–1920 гг. командовал батальоном, полком, бригадой. В 1923 г. окончил военную академию. В 1923–1931 гг. начальник отдела и начальник Оперативного управления Штаба РККА, командир и комиссар стрелкового корпуса, заместитель начальника Штаба РККА. Погиб в авиакатастрофе.
Практическое подтверждение высокой эффективности специальных подразделений было получено не только в ходе учений: после окончания Гражданской войны сотрудники ОГПУ и военные специалисты РККА имели не одну возможность проверить теоретические разработки на практике. Достаточно назвать операции по ликвидации басмачества (1922–1931 гг.), участие в боевых действиях в Китае (1924–1927 гг.), афганские события 1928–1929 гг.
Во время операции в Афганистане, направленной против Бачао Сакао, объявившего себя эмиром в начале 1929 года под именем Хабибуллы Гази и вынудившего отречься от престола просоветски настроенного короля Амануллу-хана, был приобретен первый опыт взаимодействия специальных подразделений с авиацией. В частности, был создан «воздушный мост» для материально-технического обеспечения диверсионных групп, организована штурмовая авиационная поддержка их деятельности. Как показала практика спецопераций второй половины XX века, авиационная поддержка боевых подразделений из состава сил специального назначения (материально-техническая, тактическая, огневая и спасательная) настолько важна, что многие из них имеют собственную боевую и транспортную авиацию.
На уровне военных округов подготовкой к партизанской войне занимались специально созданные 4-е отделы штабов военных округов. Они взаимодействовали с соответствующими структурами и отделами республиканских и территориальных органов ОГПУ. Например, в Белоруссии действовало Специальное бюро ОГПУ–НКВД, с 1930 по 1936 год осуществлявшее подготовку кадров к партизанской борьбе по своей линии. Уполномоченный этого Спецбюро А.К. Спрогис [169] , служивший в тот период начальником спецшколы ГПУ, впоследствии вспоминал:
169
Спрогис Артур Карлович (1904–1980). Член РКП(б) с 1920 г. В 1919–1922 гг. разведчик 7-го Латышского сп, сотрудник Особого отдела МЧК. В 1922 г. окончил 1-ю Советскую объединенную школу при ВЦИК. В 1922–1928 гг. служил на западной границе. В 1930 г. окончил Высшую пограничную школу ОГПУ. В 1930–1936 гг. уполномоченный Спецбюро ОГПУ – НКВД. В 1936–1937 гг. участник войны в Испании. В 1940 г. окончил разведфакультет Военной академии им. М.В. Фрунзе. В 1941–1942 гг. один из организаторов партизанского движения в Подмосковье и Белоруссии, начальник школы по подготовке партизан и диверсантов. В 1943–1944 гг. начальник Латвийского штаба партизанского движения. В 1944–1945 гг. заведующий военным отделом ЦК КП(б) Латвии. В 1946–1949 гг. заведующий военной кафедрой Института иностранных языков. С 1949 г. в отставке.