Длань Судьбы
Шрифт:
– Следуй за мной.
Это был в действительности приказ. Сначала я опешила от несоизмеримой наглости этого человека. Уж что-что, а дланям Судьбы, свободно передвигающимся по великой стране Ивалии, не приказывали. Покорно послушаться мне мешала гордость. Да, именно гордость. Однако благоразумие шептало, что сейчас нужно побыть хорошей девочкой, точнее, мудрой дамой в годах, и сделать так, как говорит явно взбешенный мужчина.
Когда я начала вставать из-за стола с не менее яростным выражением лица, чем у моего спутника, близко стоящий ко мне очень смелый здоровяк, у которого торчало пузо из-под явно маловатой одежки, загородил мне путь и губами-пельменями произнес:
– Госпожа, раскиньте карты и для меня…
Пока
– Она занята.
Этого было достаточно для того, чтобы охладить пыл желающих и позволить нам спокойно выти из питейной. У дверей нас встретили недовольные псы ленивым помахиванием длинных хвостов – их-то так никто и не накормил. И только уже отойдя на приличное расстояние от заведения с предельно ясным названием «Пивная», я сообразила, что пора заканчивать с этим «тяни Лууну, куда вздумается». Я резко затормозила Марона, не давая дальше сдвинуться с места, и закономерно спросила:
– А куда это вы меня тянете?
– Ко мне, – последовал очень простой ответ.
– Что?! – возмутилась я.
Лучше бы я этого не делала, потому что Марон молниеносно развернулся ко мне лицом. Теперь он не просто напоминал преступника – он им был. Выражение его лица пугало меня до трясущихся коленок, таким безжалостным и опасным оно выглядело. Безобразного ожога было уже достаточно для ужаса, а уж вкупе с таким свирепым и злобным выражением, в котором так и читалось не просто желание меня прикончить, но и выполнить это мимическое обещание, заставляло меня бежать, как можно дальше… Любой бы испугался. Я попятилась назад в тщетной попытке освободиться, но мужичина так и не выпустил мою ладонь и не позволил отдалиться ни на шаг. Он отобрал мой чемоданчик и прошептал:
– Ты идешь за мной. Это не обсуждается.
Правда, прошептал, но этот его шепот был еще страшнее, чем выражение лица. В его тихих словах была заключена ярость огромной мощи, которая обещала мне не самую приятную кончину. Я так сильно испугалась, что лишь судорожно закивала и безропотно последовала за ним. Я свято верила Судьбе и знала точно, что она не послала бы меня в лапы человеку, который мог бы причинить вред. По каким-то неведомым причинам я не могла сопротивляться пугающему влиянию Марона. Мне начало казаться, что он намеренно вселял животный ужас, ведь кода боишься, то выполняешь все, что скажут, без вопросов и лишних телодвижений. С этим я была намерена бороться, но не сейчас… Сейчас во мне не было сил на сопротивление. Марон еще узнает, насколько могут быть бесстрашными меченные богиней.
Алсо или же Дипер также подтвердил, что мне нечего бояться: один из псов подлез под мою руку таким образом, что его холка оказалась прямо под моей ладонью. Я тут же вцепилась пальцами в его короткую, жесткую шерсть, как в спасительную соломинку. Такая простая, казалось бы, поддержка от животного обнадежила и не позволила скатиться в позорящую достоинство истерику.
Какое-то время я старалась запоминать улицы, по которым Марон вел меня, но, так как этого не хотел он сам, намеренно путая дороги, проходя несколько раз по одним и тем же улочкам, я перестала и пытаться что-либо запомнить. Если честно, я устала и совершенно вымоталась, мне было совсем не до ухищрений этого нехорошего человека, который умышленно издевался над дамой почтенного возраста.
Мои ноги стали ватными и на диво неустойчивыми, я все чаще стала запинаться, спотыкаться, а про себя на все лады костерила тянущего меня за собой мужчину. Еще немного – и удержать при себе собственное мнение было бы невозможно, я сказала бы прямо все то выразительное, что надумала за время блужданий по Креолису, но мы добрались. Марон остановился перед неприметной дверью одноэтажного домика, который вот-вот погибнет и развалиться без должного ухода. Устало прислонившись к стене, я тяжело выдохнула и произнесла про себя хвалу Судьбе о том, что можно просто постоять. Тут же я услышала едкое приглашение:
– Добро пожаловать!
С этими словами мучитель женщин толкнул покосившуюся дверь, которая открылась с душераздирающим, даже предсмертным, скрипом. Я храбро вздернула подбородок, подняла повыше свою яркую ситцевую юбку, расшитую белым кружевом, открыв тем самым потрясающий вид на такие же вырви глаз чулки в красно-белую полоску и коротенькие походные сапожки. Да! У меня был свой стиль! Весна в Ивалии довольно коварная, а шерстяные чулки очень помогали сохранить тепло. Ну и что, что молодые модницы такое не носили, главное – честь и достоинство в тепле, а о вкусах можно спорить сколько угодно. В моем мнимом возрасте вообще многое позволительно.
Вид моего красно-белого протеста модным тенденциям хоть ненадолго, но все же выбил из колеи Марона. Он был явно растерян, и, пока он снова не начал меня запугивать, я приступила к осмотру места своего удержания. Увиденное меня приятно удивило. Никогда бы не подумала, что за таким непритязательным и умирающим внешним обликом дома скрывалась очень уютная квартирка.
Маленькая и простая прихожая, сразу же переходящая в основную комнату с кроватью, а за следующим переходом находилась кухня. Вокруг царили чистота и порядок. Для одного жильца такая «конура» – очень даже подходящий вариант. Кухня, правда, была слишком маленькой из-за здоровенной лежанки для собак. Размером она была как односпальная кровать для парочки лошадей и круто скрадывала место. Но подходящее расположение маленького круглого столика и единственного стула не мешало использовать кухонную комнату по прямому назначению.
После изнурительного и длительного пути я чувствовала себя опустошенной и не проявляла уже никакого интереса к Марону и его продуманному устрашению, которое сквозило в каждом жесте. Даже тогда, когда он показательно доставал смачное мясное пропитание для своих питомцев из хладника и на плите разогревал Алсо и Диперу еду под их голодными взглядами, мне уже не было до всего этого дела, тем более ни о каком раскладе не могло быть и речи. Пока он вместе с тростью ловко крутился на маленьком пятачке кухни, я присела на единственный стул, а потом плюнула на все происходящее, положила голову на свои руки и задремала. Как я очутилась на единственной кровати в единственной же комнате – понятия не имела, но вряд ли королевские доги совместными усилиями устроили меня на постели поудобнее. Сомневаться в том, что Марон меня удостоил высокой чести и уступил мне собственную кровать, не приходилось. Вместо того чтобы принять это как благодарность и извинение за игру на нервах и умышленное изнурение, я испытывала жгучую неловкость, стыд и любопытство от мысли, где же все-таки ночевал сам Марон?
… Креолис… Квартира службы Короны… Марон…
Чертова пигалица, меченная Судьбой, спутала все планы! И не имело значения, что планов на сегодня было не так уж и много, но он и в кошмарном сне не мог видеть, что придется вести эту дамочку ужинать. Он так надеялся, что она испугается или хотя бы почувствует себя неуместно в заведении, так сказать, для узкого круга обывателей. Но, гляди ж ты, кудрявая бестия крепкой оказалась, вонзилась занозой в одно место – и не выдернуть. Это было не единственное, что его не особо приятно поразило. Меченная богиней Судьбой начала рассказывать о причинах, которые привели его в Креолис. Она не могла знать о типографии. Даже в Тайном отделе службы Короны об этом знали единицы, а кудряшка с первой карты прямо в цель попала. Конечно, Марон не сомневался, что длань Судьбы обладала настоящим даром, о чем сигнализировала открытая взгляду красная метка на подбородке и руках, но столкнуться с этим самому – совсем другое дело.