Длинная игра

Чайлд Ли

— Я капитан, мэм, — сказал Ричер.

— Поэтому, если наши цепочки подчинения каким-то образом связаны, для нас неприемлемо иметь близкие отношения. Вопрос в том, связаны ли наши цепи подчинения?

— Я думаю, что они далеки друг от друга настолько, насколько возможно.

— Ждите здесь, — сказала она. — Я вернусь.

Она встала и пересекла весь шумный зал, направляясь к коридору, ведущему к туалетным комнатам в глубине. Минимум пять минут Ричер размышлял, затем последовал за ней, но лишь до таксофона, висевшего на стене. Телефон был устаревшей модели, весь покрытый царапинами, а стена за ним

потемнела от дыма и копоти.

Он набрал номер и назвал своё имя.

Корнелиус Кристофер ответил: — Да?

Ричер сказал: — Всё.

— Что это значит? Вы отказываетесь от дела?

— Нет, это значит, что работа выполнена.

— Что вы узнали?

— Уокер уже должна была вернуться в Капитолий. Были какие-нибудь факсы?

— Нет.

— Вы ошибались. Никто не сливает информацию иностранному производителю огнестрельного оружия. Никто и никогда. Зачем это кому-то нужно? Всем известно, какой должна быть хорошая снайперская винтовка. Это не нужно объяснять, потому что это очевидно. Основные принципы были сформулированы еще в прошлом столетии. Никто не будет собирать никакую секретную информацию, потому что все уже всё знают.

— Так что же вы хотели мне рассказать?

— Я жду окончательное доказательство, и оно должно появиться через пять минут или еще раньше.

— Доказательство чего?

— Что это Элис Ваз, — сказал Ричер. — Вспомните стенограммы и её огромный список вопросов. Она, кстати, добавила туда еще парочку после обеда. Она добивалась, чтобы ей сказали точно, где будет использоваться эта новая винтовка. Она спросила, в каких новых климатических условиях её могут применять.

— Ну и что?

— Она попробовала войти в отдел военного планирования через черный ход. И парень из отдела закупок клюнул на это. Никаких подробностей, но он дал ей множество климатических подсказок. Любой человек может расшифровать всю нашу программу глобальных интересов из того, что он сказал.

— А именно?

— Он говорил про большую высоту плюс мороз и туман.

— Афганистан, — сказал Кристофер. — Мы собираемся входить туда рано или поздно.

— Экстремальная жара с песчаными бурями.

— Ближний Восток. Ирак, скорее всего.

— Влажность и высокая температура тропических лесов.

— Южная Америка. Колумбия, и так далее. Борьба с наркотиками.

— Снегопады при температуре много ниже нуля.

— Если мы войдём в Советский Союз.

— Вот видите? Она получила перечень всех наших будущих планов от этого парня. Точнее, косвенные данные, именно то, что аналитическая разведка противника просто обожает.

— Вы уверены?

— Я дал ей две секунды, чтобы отреагировать, и она вывернулась, обвинив отдел закупок в коррумпированности. Это выглядело почти правдоподобно. Она очень умна.

— И кто наш враг? Разведка какой страны?

— Советы, конечно. Номер факса местный, наверное, в их посольстве.

— Она работает на них?

— С большой, большой перспективой. Прикиньте, она делает быструю карьеру и идет прямо к вершине. А это что? Объединенный комитет начальников штабов, по меньшей мере. Но может быть и выше. Женщина, подобная ей, может стать президентом Соединенных Штатов.

— Но как же они завербовали её? И когда?

— Скорее всего, еще до своего рождения. Её прадедушка

был каким-то большим героем Красной Армии. Так что, может быть её отец и не был на самом деле беженцем. Возможно КГБ переместил его в Венгрию, чтобы он мог сбежать и считался диссидентом. Таким образом его дочь получила американское гражданство по рождению и стала действительно глубоко законспирированным «спящим» агентом. Её, наверное, готовили с самого рождения к быстрой карьере. Эти люди играли очень длинную игру.

— В вашем рассказе слишком много предположений.

— Доказательство появится примерно через три минуты. А, может, нет.

— Но зачем разменивать такого сверхценного агента на такую мелочь? Потому что, если вы правы, то это полезная информация, но не жизненно важная. Это же не водородная бомба.

— Я думаю, это получилось случайно. Скорее всего, она получила эту информацию в ходе выполнения обычных обязанностей. Но не смогла удержаться и не позвонить. Привычка, или чувство долга. Если она действительно верит.

— Что за доказательство вы получите через пять минут? Или уже через три?

— Сейчас уже две минуты, наверное, — сказал Ричер. — Она сделала короткий звонок от отеля «Хайятт». Поймите, она их огромная ценность, возможно, самая большая за всё время. Она устремлена на самый верх, который может быть где угодно. И сейчас ей пытаются помешать попасть в отдел военного планирования, который уже настоящий большой приз сам по себе. Поэтому её должны защищать, так, как не защищали никого и никогда до этого. И она меня слегка подозревала, хотя, возможно, это была обычная паранойя. Я новичок, слоняюсь без дела. Поэтому она позвала на помощь. Она сказала парням из посольства, специалистам по «мокрым» делам, где и когда я буду, а затем заманила меня в ловушку. И сейчас предполагается, что я уверен, что уже почти забрался в её трусики.

— Советские парни идут за вами?

— Думаю, где-то через минуту меня попытаются ограбить, что-то пойдет не так, и меня найдут мертвым где-нибудь за углом.

— Где вы?

— На пустыре за Юнион Стэйшн.

— Я не смогу прислать никого туда за минуту.

— Я и не надеялся на это.

— У вас всё нормально?

— Всё зависит от того, сколько они пришлют ребят.

— Можете ли вы арестовать Ваз, прежде чем они появятся там?

— Её давно уже здесь нет. Я уверен, что она ушла через окно ванной. Вы должны взять её, она направляется в свой офис.

В заднюю дверь бара вошёл человек.

— Ну, я пошёл, — сказал Ричер. — Началось.

Ричер повесил трубку. Парень у задней двери был крепко сбитым и жестким, он был одет в черное и легко двигался. Они были слегка похожи с Ваз, возможно, это было связано с этнической принадлежностью, но он был на десять лет старше. В руках ничего нет. Пока. Только не в баре с людьми. Ричер догадался, что задачей парня, появившегося из задней двери, было вытеснить его через главный вход туда, где собрались основные силы. Легче создать видимость неудачного ограбления на оживлённой улице, чем в закрытом дворе в задней части бара. Потому что это была небольшая улица в небольшом районе. Разбитые фонари, обилие теней, много дверных проемов, прохожие, наученные инстинктом и многолетним опытом не смотреть по сторонам и больше молчать.