Длинноногий дядюшка (с илл.)

Вебстер Джин

Дверь закрылась за ней, и пораженная миссис Липпет осталась одна.

ПИСЬМА МИСС ДЖЕРУШИ АББОТ ДЛИННОНОГОМУ ДЯДЮШКЕ СМИТУ

Фергуссен-Холл

24 сентября.

Дорогой попечитель, посылающий сироток в колледж!

Вот и я. Вчера я четыре часа ехала в поезде. Странное ощущение, правда? Я ведь никогда не ездила.

Колледж страшно огромный и путаный, я постоянно сбиваюсь с дороги, только выйду из комнаты. Опишу его позже, когда немного приду в себя. Позже расскажу и о занятиях. Они начинаются с понедельника, а сегодня

суббота. Ночь. Но мне хотелось написать письмо, чтобы познакомиться.

Немножко странно писать письма человеку, которого не знаешь. Для меня вообще странно писать письма - я за всю свою жизнь написала штуки три. Так что не обращайте внимания, если я что напишу не так.

Вчера вечером, перед отъездом, у меня был серьезный разговор с миссис Липпет. Она говорила, как мне вести себя до самой смерти, особенно - как вести себя с добрым попечителем, который столько делает для меня. Я обязана быть весьма почтительной.

Но как я могу быть почтительной с человеком, который решил называться Джоном Смитом? Разве Вы не могли придумать не такое пустое имя?

Я размышляла о Вас все лето. Кто-то заинтересовался мной - и, мне кажется, что у меня есть что-то вроде семьи. Я словно бы принадлежу кому-то,

и это меня успокаивает. Признаюсь, однако, что когда я думаю о Вас, воображение работает плохо. Я знаю ровно три вещи:

1. ВЫ ВЫСОКИЙ. 2. ВЫ БОГАТЫЙ. 3. ВЫ НЕ ЛЮБИТЕ ЖЕНЩИН.

Наверное, я должна обращаться к Вам: «Дорогой женоненавистник!». Но это оскорбительно для меня. Или: «Дорогой богач!»,- но это оскорбительно для Вас, как будто для вас важны только деньги. К тому же, богатство зависит от обстоятельств. Может быть, Вы и не останетесь богатым - разве мало ловких дельцов разоряется на Уолл-стрит? А вот высоким Вы останетесь. Поэтому я решила называть Вас: «Дорогой длинноногий дядюшка!». Надеюсь, Вы не обидитесь? Это просто дружеская кличка, мы не скажем о ней миссис Липпет.

Через две минуты пробьет десять часов. Наш день разбит на части. Мы едим, спим и занимаемся по звонку. Я постоянно чувствую себя, как пожарная лошадь. Звонят! Гаси огонь! Спокойной ночи.

Заметьте, как я повинуюсь правилам. Вот она, приютская тренировка!

Преданная Вам ДЖЕРУША АББОТ.

1 октября.

Дорогой длинноногий дядюшка! Я люблю колледж и люблю Вас за то, что Вы меня сюда определили. Здесь очень хорошо, и я так возбуждена, что никак не могу уснуть. Вы не представляете, какая разница между колледжем и нашим приютом. Мне и не грезилось, что на земле бывают такие места. Просто жаль каждого, кто не девочка и не может сюда поступить! Уверена, что Ваш колледж был гораздо хуже.

У меня комната на самом верху, на башне - раньше тут была палата для заразных, пока не построили новую больницу. На том же этаже - еще три девушки: одна - из старшего класса, в очках - постоянно уговаривает нас не шуметь, а новеньких зовут Салли Мак-Брайд и Джулия Ретледж Пендльтон. Салли приветлива, у нее рыжие волосы и вздернутый носик. Джулия из ужасно аристократи-ческой семьи и меня еще не заметила. У них одна, общая комната, а у нас со старшей - отдельные. Обычно новеньким не дают отдельной комнаты, их очень немного, но мне дали, хоть

я и не просила. Наверное, решили, что неловко поселить хорошо воспитанную девушку с какой-то безродной сиротой. Видите, и в этом есть преимущества!

Оба мои окна выходят на северо-запад. Когда восемнадцать лет проживешь в одной палате с двадцатью девочками, приятно побыть одной. Наконец я могу поближе познакомиться с Джерушей Аббот. Кажется, я ее полюблю.

А Вы могли бы?

Вторник.

В колледже организуют из новеньких баскетбольную команду, и, кажется, меня возьмут.

Правда, я мала ростом, но зато очень шустрая. Пока другие будут прыгать и ловить руками воздух, я проскользну у них под ногами и захвачу мяч. Как весело тренироваться на спортивной площадке после обеда! Деревья - красные и желтые, пахнет горелыми листьями, все смеются и кричат. Я никогда не видела таких счастливых девушек, а я - самая счастливая!

Думала написать Вам длинное письмо и рассказать, чему нас учат (миссис Липпет говорила, что Вы хотите это знать), но пробило семь, через десять минут я должна быть на спортивной площадке, в спортивном костюме. Как Вы думаете, попаду я в команду?

Ваша ДЖЕРУША АББОТ.

P . S . (9 часов).

Салли Мак-Брайд только что просунула в дверь голову и сказала: «У меня такая тоска по дому, просто не знаю, куда деваться. С тобой так бывает?»

Я улыбнулась и ответила «Нет». Кто-кто, а я-то выдержу. Во всяком случае, тоской по дому я страдать не буду! Никогда не слыхала, чтобы у кого-нибудь была тоска по приюту. А Вы?

10 октября.

Дорогой длинноногий дядюшка!

Слыхали Вы о Микельанджело?

Это был знаменитый художник, и жил он в Италии очень давно. На уроке английской литературы все, по-видимому, его знали - весь класс хохотал, когда я решила, что это архангел. Он ведь совсем, как архангел, правда? Здесь, в колледже, думают, что ты знаешь то же, что все, а ты об этом и не слыхала. Иногда бывает неловко. Теперь, когда девочки говорят о чем-нибудь неизвестном, я молчу, а потом смотрю в энциклопедии.

В первый же день я сделала грубую ошибку. Кто-то при мне сказал: «Морис Метерлинк», и я спросила - новенькая ли она. Весь колледж смеялся. И все-таки в классе я такая же веселая, как другие, даже веселее многих.

Вас интересует, как я обставила комнату? Это - симфония бежевого с желтым. Стены - лимонные, гардины - желтые, и подушки тоже, стол - красного дерева (подержанный, за три доллара), плетеное кресло и бежевый ковер с чернильным пятном посередине. Кресло я поставила на пятно.

Подоконники очень высоко от пола, с обыкновенного стула смотреть в окно невозможно. Но я отвинтила зеркало от комода и придвинула его к окну. Получилось сиденье как раз нужной высоты. Выдвинешь ящики - будут ступеньки. Очень удобно!

Салли Мак-Брайд помогала мне выбирать вещи на распродаже у одной выпускницы. Она все время жила дома и знает толк в мебели. Вы не можете себе представить, какое удовольствие расплачиваться бумажкой в пять долларов и еще получать сдачу, когда прежде в кармане бывало по нескольку центов. Уверяю Вас, дядюшка, я очень ценю свое жалованье.