Длиною в жизнь
Шрифт:
Трейси сдержанно засмеялась.
— Все может случиться, — продолжал настаивать Кевин.
— Например?
— Ты можешь выйти на прогулку и заблудиться в лесу. Или тебя могут похитить.
— Да-да, ты прав, — развеселилась Трейси, — об этом я как-то не подумала! Но ведь ты же спасешь меня, так что мне не о чем беспокоиться.
— Разумеется, спасу!
Кевин не переставал удивляться, что один только разговор с женой способен привести его в хорошее настроение. Он мог бы просто слушать ее голос несколько часов подряд.
— Я уже почти закончила распаковывать вещи. Осталось несколько коробок с книгами. Но я отложу это до завтра — все равно спешить некуда.
— Мы можем сделать это вместе.
— Да, было бы неплохо.
— Я уже вижу перед собой чудесную картину — в камине потрескивают поленья, из магнитофона льется романтическая мелодия, а мы с тобой сортируем книги, попивая вино и, возможно, читая друг другу какие-то избранные места.
Вот мы лежим на большой кровати, представил Кевин, я читаю Трейси какую-то книгу, а она заразительно хохочет. В открытое окно видно звездное небо, а легкий бриз колышет занавески. На Трейси короткая ночная сорочка, открывающая стройные ноги, а длинные блестящие волосы свободно распущены по плечам…
Кевин затаил дыхание, чувствуя прилив радости: ведь сейчас у его жены короткая стрижка, а он четко представил ее с длинными волосами. Значит?..
— Трейси, а ведь мы уже делали нечто подобное? Я имею в виду — читали друг другу вслух?
— Да, а ты разве это помнишь?
— Так, смутно… Просто представил, как мы это делаем. Ну-ка расскажи, что мы читали. Поэзию?
Трейси рассмеялась.
— Не совсем. Наши ночные чтения были не слишком интеллектуальными. Мы предпочитали юмористические рассказы или какие-нибудь жуткие истории.
— А как насчет «Камасутры»? — игриво осведомился Кевин.
— Ты откуда звонишь — из бара? — притворно строго поинтересовалась Трейси.
— Конечно нет. Я совершенно один и сижу в номере отеля.
— И никто тебя не развлекает?
— Во всяком случае, последние десять минут. А до этого был обед и утомительное общение со стаей телевизионщиков. Как бы я хотел, чтобы ты была здесь! Тогда я мог бы махнуть на все это рукой и…
— Я польщена.
— Прекрасно. А хочешь, я кое-что почитаю тебе из «Камасутры»?
— Ты что, всегда имеешь ее под рукой?
— Нет, но могу купить. В отеле, где я живу, хороший книжный магазин. Трейси…
— Да?
Игривое настроение у Кевина вдруг исчезло, и он сказал прочувствованно:
— Я не могу дождаться того мгновения, когда вернусь домой и снова увижу тебя.
— Но это будет уже завтра, — отозвалась Трейси.
Кевин уловил неуверенность в ее тоне, и им овладело мрачное предчувствие. Он попрощался и повесил трубку.
Трейси вздохнула. Она могла бы сказать и больше — например, что тоже хочет поскорее его увидеть, но не сумела вовремя найти нужных слов.
Она побрела в кухню и приготовила себе сандвич, который съела без особого аппетита. Затем сходила в отель, упаковала свои вещи и перенесла их в гостевую комнату домика Кевина. Альбомы с фотографиями, привезенные ею из Кэрнса, она положила в пластиковый пакет и спрятала в ящик комода, который находился в спальне.
Приняв душ, Трейси закуталась в длинный халат и уселась на софу перед телевизором. Найдя какую-то комедию, она уставилась на экран, понадеявшись, что веселый фильм поможет ей расслабиться и уснуть спокойно.
Кевин метался по номеру отеля «Виктория» и все больше впадал в панику. Трейси нигде не было, а ее вещи исчезли.
Повинуясь какому-то импульсу, он решил вернуться поздно вечером, а не рано утром, как планировал вначале, тем более, что его миссия в Сиднее была завершена. После телефонного разговора с Трейси ему вдруг неистово захотелось поскорее оказаться дома. Быстро упаковав свой чемодан, он поймал такси и поехал в аэропорт.
Сон, который он видел минувшей ночью, не на шутку беспокоил его. Кевин никогда не придавал значения снам, однако этот представлял собой нечто особенное. Ему приснилось, что он возвращается домой и обнаруживает исчезновение Трейси. А на столе его ждет записка, в которой она сообщает, что больше его не любит, поскольку он уже не тот человек, которого она знала раньше.
И вот, вернувшись домой, Кевин обнаружил, что ночной кошмар сбылся! Ни малейших признаков присутствия Трейси, а ведь уже далеко за полночь! Наверное, вообще не следовало оставлять ее одну и улетать в Сидней! — корил себя Кевин, мечась по комнатам в поисках записки.
Не найдя ничего похожего, он сел и попытался успокоиться.
В конце концов, все это просто смешно! Надо взять себя в руки. С какой стати Трейси вдруг решит оставить меня?
Да потому, что ты уже не тот человек, которым был прежде. И еще потому, что она больше не узнает в тебе своего мужа.
Кевин закрыл глаза. Наверное, есть и еще одна причина: она знает что-то ужасное о моей жизни до автокатастрофы.
Нет, не могу в это поверить. Все это какая-то глупая шутка. Необходимо гнать подобные мысли прочь. Ведь может существовать и самое простое объяснение: например, Трейси нет в номере отеля потому, что она ждет меня в домике. Скорее всего, это именно так.
Кевин вскочил, смерчем пронесся по отелю, провожаемый удивленными взглядами гостей и обслуги, пулей вылетел из отеля и помчался по тропинке, ведущей к домику. Когда он увидел свет в окнах, то чуть с ума не сошел от радости.
Кевин вбежал в гостиную и обнаружил Трейси мирно спящей на софе перед работающим телевизором. Несколько минут он стоял как вкопанный, наслаждаясь этим зрелищем и сдерживая неистовое желание немедленно схватить ее в объятия и задушить поцелуями.
Трейси лежала в самой непринужденной позе, на ее губах играла легкая улыбка — наверное, снилось что-то хорошее. Длинный халат распахнулся, открывая стройную ногу. Ногти на ноге были покрыты лаком цвета спелой клубники и выглядели так аппетитно, что Кевин почти ощутил на губах этот вкус.