Для ЛР
Шрифт:
– Едем, – кричит врач водителю, оттесняя меня, чтобы закрыть двери.
– В какую больницу повезете девушку?
– В первую травматологическую, – на ходу бросает мне мужчина и скрывается внутри.
Включая сирену, скорая исчезает.
Ко мне спешит сотрудник ДПС. Представляется, спрашивает что да как. Рассказываю все, что видел. Такси приходится вызвать другое, моего водилу еще допрашивают. Показываю билеты на рейс и меня отпускают. Напоследок спрашиваю про водителя иномарки. Живой. Пьяный.
Спустя несколько минут с места ДТП отъезжает
Из Гамбурга дозвониться до регистратуры первой травматологической оказывается просто нереально. Приходится звонить другу и попросить узнать состояние пострадавшей в ДТП девушке. Не выходит она у меня из головы, хоть ты тресни. И запах ее карамельный преследует.
Ромка передает сухую информацию. Та девушка, Екатерина Вербина, жива, легкое сотрясение, беременность в порядке. Муж ее жив, состояние средней тяжести, стабильное.
За девушку рад, за ее мужа почему-то не очень.
Наши дни
Из воспоминаний меня вытаскивает телефонный звонок. Открываю отдохнувшие от монитора глаза, смотрю в экран мобильного. Там высвечивается номер Киры. Чую, неспроста звонит.
Принимаю звонок.
– Слушаю.
– Глебушка, привет!
Точно что-то надо. По подозрительно ласковым ноткам в голосе чувствую.
– Здравствуй, Кира.
– Ты на работе? Я заскочу?
– Давай.
Предыдущая наша встреча закончилась тем, что меня нарядили в камуфляж и заставили позировать в течение получаса перед камерой фотографа. А потом, через неделю, торжественно вручили рекламный журнал с моей физиономией на фоне магазина спецодежды.
Как?! Как меня угораздило согласиться на съемки до сих пор не понимаю. Наверное, был под гипнозом. В принципе, так и говорю парням, что стебут меня с этой рекламой уже две недели.
Клятвенно обещаю себе, что больше ни на какие уговоры и провокации не поведусь. Хватит с меня. Что, не нашлось больше мужиков во всем городе, желающих лицезреть свою мордень в рекламе? Не поверю.
Это все Кира. Вцепилась клещом, напела о моей фотогеничности, усыпила бдительность. Чертовка.
Размахивая сумочкой, взбудораженная Кира влетает в кабинет как раз в тот момент, когда я наливаю кипяток в две чашки с растворимым кофе.
– Как знал, на тебя приготовил, – принимаю легкий поцелуй в щеку от девушки.
Не девушки конечно. Кира старше меня на пять лет, но я помню ее с детства и она всегда для меня молодая красивая девчонка, только чуть взрослее. Кира – старшая сестра моего закадычного друга детства Романа Вертинского. Помню, как она играла с нами, шпендиками, в прятки. Мы с Ромкой спрячемся под кроватью, сидим как мышки, не дыша, и смотрим, как голые ступни девчонки ходят по комнате туда-сюда. А потом она резко приседает и кричит "Нашла!", а мы визжим в два голоса от неожиданности и ржем как кони.
Мы давно выросли, а дружба только окрепла между нами троими.
Кира с улыбкой стирает с моей щеки след от
– Спасибо, Глебушка! Жуть как хочу кофе.
По глазам вижу, рвет ее на части от той новости, что она хочет сообщить. Сдерживается.
И я тактично не спрашиваю, интуитивно оттягиваю момент откровения, как будто это меня спасет от задумки ураган-женщины.
Буду отбиваться руками и ногами, боднуть еще могу в случае чего. Живым не дамся.
Приглашаю ее за стол, ставлю кружку. Сажусь в свое кресло. Поверх чашки с напитком наблюдаю за Кирой, жду, когда озвучит причину визита. А в том, что ей что-то от меня надо, уверен на сто процентов.
– М-м-м, – закатывает глаза Кира, устроившись в кресле и поднеся напиток к носу. – То, что нужно.
Кира с годами стала еще красивее и эффектнее. Она теперь деловая – занимается рекламой и выпускает собственный журнал. Сама работает с крупными клиентами, раскручивает их на долгосрочные проекты, Набирает и обучает стажеров, нянькается с ними, как с младенцами, выращивая себе подобных акул.
– Какими судьбами, Кир? Только не говори, что просто так, не поверю.
Долгие годы знакомства позволяют разговаривать с этой деловой женщиной как с родной. В принципе, я их с Ромкой и так считаю родными.
– У-у, Глеб, ты что, злишься до сих пор на это? – Кира кивает на свой журнал, что лежит на краю стола. Несколько раз порывался выбросить его, но все чего-то тянул. – Все же прекрасно получилось! Заказчик доволен. Говорит, реклама сработала отлично, народ пошел.
– Рад за них, – прищуриваюсь на Киру, делая глоток несладкого кофе. – Еще хочешь на что-то меня подбить? Сразу говорю нет!
– Глеб!
Чуйка меня не обманула.
– Нет я сказал!
– Очень надо! – Ромкина сестра строит мне умоляющие глазки. – Клиент необычный, просит именно тебя.
– Не-ет! – с грохотом ставлю кружку на стол. Кофе выплескивается. – Черт, вот что ты творишь! – в сердцах ругаюсь, будто это Кира плюхнула лужу на поверхность, а не оно само.
Ищу в тумбочке салфетку, вытираю.
– Глеб, мне уже заплатили…
– Ничего не хочу слышать, – добавляю стали в интонацию. – Извини, Кира, эта тема закрыта. Будешь продолжать – поссоримся!
Как еще напугать эту женщину?
– Ради меня? – пошли в ход запрещенные приемы.
– Нет!
Неожиданно Кира расслабляется. Откидывается на спинку кресла, хитро щурится.
– Глеб, ты даже не спросишь реклама чего? Ну просто так, ради интереса…
– Нет!
– Карамелька.
Черт.
Глава 6. Катя. Подарок крестной
Забираю дочку из садика. Яна с надеждой заглядывает в мои глаза, а мне сказать ей нечего. Вздыхает. Обмениваемся стандартными фразами, разговор не клеится.
На Некраске кнопка прилипает носом к стеклу и, мне кажется, не моргает, провожая долгим задумчивым взглядом рекламный щит. По ее реакции я понимаю, в каком месте он размещен. Надо менять маршрут…