Для тебя моя кровь
Шрифт:
– А для меня пожалела, да? Но ведь я тоже нуждаюсь, мне тоже будет плохо.
И вновь я сидела на его коленях, чувствовала, как пальцы Вилмара путаются в моих волосах, как горячее дыхание опаляет мне щеку, как вздымается грудь под белым шёлком рубашки. Большой, тёплый, надёжный, смогу ли покинуть его? Смогу ли жить без его солнечной улыбки, лукавых зелёных глаз, утреннего купания в море и вечерних посиделок в саду? Должна суметь. Наши судьбы меняются, его ждёт прекрасная Адамина, а меня бабушка, школа, привычные дела и заботы. Праздники рано или поздно заканчиваются, и наступление суровых будней неизбежно. Нам осталась неделя, так пусть она будет наполнена радостью, незамутнённым покоем, нашим общением. Нагляжусь на него вдоволь, вберу в себя его прикосновения, запомню его голос и запах, чтобы потом, в моменты грусти, уныния, разочарований тихонько приоткрывать эту дверцу своей памяти и украдкой заглядывать в золотистые, летние пахнущие морем и иноземными травами дни.
Побежала неделя, последняя, прощальная. Я старалась смаковать
Мы летели над самой поверхностью моря, едва не касаясь волн. Вилмар держал меня за талию и я чувствовала тепло его ладоней сквозь тонкую ткань платья. Он шутил, что вот сейчас бросит меня в бурлящую, шипящую морскую пучину, а я не верила ему, конечно, но визжала, потому, что всё равно было страшно. А Вилмар хохотал, густым, вторящим рокоту моря смехом.
Потом мы возвращались домой, ужинали в саду, пили красное вино и разговаривали. В основ ном говорил Вилмар. Он рассказывал о вампирских храмах. О священно водопаде для тех, кто обладает магией воды, о вулкане на небольшом островке для огневиков, о вершине священной горы Миами, для магов воздуха, и о Чёрных пещерах для магов земли. Обещал, что обязательно устроит мне экскурсию по всем этим местам. Показывал их на водной глади в специальной чаше, объяснив, что магические храмы невозможно запечатлеть с помощью фотоаппарата или видеокамеры, техника мгновенно выходит из строя, так как мешает особая энергия. По этим же причинам невозможно сфотографировать вампира, из за его ауры. Изображение, на удивление, было чётким, мало того передавались и запахи и звуки правда едва-едва, если хорошенько прислушаться и принюхаться. Я услышала от Вилмара множество вампирских легенд, стихов, сочинённых их поэтами.
А какими жаркими, страстными были наши ночи! Я вручала ему всю себя, без остатка, без сожаления, зная, что больше ни с кем и никогда такого не будет.
Но кровь мою он больше не брал, объясняя это тем, что мне нужно восстановить силы после того раза. Теперь Вилмар готовил сам, предварительно составив меню, в которое входили продукты восстанавливающие организм после кровопотери. Чему- то, я радовалась, например, орехам и цитрусовым. Но вот гречневая каша, шпинат и печень вызвали шквал негодования с моей стороны и твёрдое непоколебимое упрямство с его.
– С самого детства это не любила – говорила я, отодвигая в сторону тарелку. – Ну предупредила ведь, только продукты зря перевёл.
– И я предупредил, что тебе необходимо правильно питаться.- спокойно отвечал вампир, вновь ставя тарелку передо мной.
– Ах да! Прежде чем зарезать скотинку , её надо как следует откормить.
Вилмар обижался, но не надолго. В итоге, мы находили компромисс, мирились, чтобы потом, повздорить вновь.
Глава 10
Казалось, что может быть проще, наслаждайся своей последней ночью с ним в полной мере! Откинь тревоги, отбрось сомнения, прогони страхи! Испей до дна этот горько- сладкий напиток прощания, смакуя каждый глоток. Вдыхай полной грудью ночной воздух Далера в котором, чувственный пьянящий аромат магнолии сплетается со свежестью морского бриза, вслушивайся в стрёкот цикад и завораживающие трели ночных птиц. Смотри, как луна щедро льёт жидкое серебро на трепещущие от ветра листья, Впитай в себя тепло кожи своего любимого, запомни, как уверенно и спокойно бьётся его сердце, прижмись к нему крепче, проведи рукой по его щеке, ведь ты расстаёшься с ним навсегда. Но нет, человек так устроен, не может жить сегодняшней минутой, смакуя её, отключившись от всего лишнего, в голову начинают закрадываться думы о будущем, о прошлом, ненужные, неуместные. Тягучая тоска растеклась по венам, заставляя всё тело болезненно ныть от ожидания разлуки. И сколько не смотри на любимые черты, сколько не касайся дрожащими пальцами его волос, лица и груди – всё исчезнет и останутся лишь воспоминания – отрада неудачников, которые не смогли удержать своего счастья, не сумели его построить. Посветлеет небо, заглянет в комнату золотистое Далерское солнце, и я потеряю Вилмара. А может быть плюнуть на всё и остаться? Прожить столько, сколько отведено мне судьбой, с ним, в его доме и будь, что будет? От этой мысли на душе стало легче, и я уж было расслабилась, готовясь утонуть в тумане подползающего сна, но мысль об Адамине и её папаше, о, волнующейся бабушке, заставила вновь собраться.
– Что с тобой, девочка моя? – спросил Вилмар, когда мы, уставшие и обессиленные лежали обнявшись, обдуваемые тёплым ночным ветерком, облитые лунным сиянием.
– Мы расстаёмся – ответила я.
Правда, и ничего кроме правды. Не хочу лгать ему, не хочу выдумывать дурацкие причины своего настроения.
– Всего на несколько дней. Я постараюсь вернуться, как можно быстрее.
Вилмар обнял меня ещё крепче, поцеловал в висок. Глаза защипало, от подступивших слёз, в горле образовался ком, перехватило дыхание. Только бы он ни о чём не спросил, иначе, я не выдержу, разревусь. Гадкая тревога скрутилась змеёй в области сердца. И казалось, что скоро произойдёт нечто непоправимое. Ощущение было сродни тому, какое я испытала, когда вошла в общежитскую комнату Валерика. Моя жизнь снова делала поворот.
– Не уезжай, - прошептала я вампиру, призирая себя за трусость. Не я ли хотела сбежать? Не я ли строила планы по возвращению домой? Но было от чего то так страшно, так мучительно горько .
– Не могу, милая, это моя работа. – проговорил Вилмар щекоча моё ухо своим дыханием. – Лучик ты мой золотистый, как же я буду скучать по тебе, ты даже не представляешь!
Утро. Такое же светлое, солнечное, наполненное гомоном птиц, свежестью ветерка, дующего со стороны моря, шёпотом листвы. Всё как обычно, лишь Вилмара нет рядом. Подушка пуста, на ней отпечаток его головы. Вампир не стал меня будить, ушёл, лишь в окно забрезжил розоватый рассвет.
Я поднялась с кровати, разбитая, с ноющей болью во всём теле. С окончанием ночи это странное нытьё только усилилось. Дом без Вилмара казался враждебным и чужим. Вещи собраны, осталось только умыться, позавтракать и отправиться в путь. Но как же ничего не хотелось делать! Хотелось лечь и валяться так, глядя в потолок, ожидая возвращения Вилмара. Но я всё же заставила себя принять душ, заварить себе кофе и сделать бутерброд, который вызвал отвращение и лёгкую тошноту. Приходилось уговаривать себя, чтобы проглотить один кусочек, потом ещё один. И вот, когда с завтраком было покончено, я перекинув через плечо сумку с небольшим количеством вещей, только самых необходимых, вышла за ворота. Тёплой одежды у меня не было, в Далере она ни к чему, да и взять её было негде. А ведь там, на моей родине сейчас лютует зима. Да я в своём сарафанчике окоченею сразу же, как сойду с траппа Эвильского самолёта. Ну да ладно, может Эвилы чем помогут, не оставят же в беде бедную девушку.
Куда идти? Где искать представителя дружеского государства? Пойду на набережную, там обычно собирается много народу, может и Эвилы там бывают. Рассказывал же Вилмар, что они любят смотреть на море, ведь в их краях лишь непроходимые суровые хвойные леса да мелкие узенькие речушки.
На улицах Далера в это время суток было довольно оживлённо. Местные жители яркими пятнами пролетали мимо, переговариваясь, споря, смеясь. Кто летел высоко над крышами домов, кто совсем низко, едва касаясь земли. Женщины в лёгких полупрозрачных платьях, мужчины в свободных рубашках и широких брюках. Вампиры вообще не любят стесняющую одежду, тяжёлые деловые костюмы, галстуки- удавки, не для них. Они ценят лёгкость, свободу, естественность. Город пел, шумел, пестрел всевозможными красками. А я шла вперёд, жадно вглядываясь в разномастную толпу, выискивая того, кто мне поможет. На набережной пахло морем и сластями, раздавался детский смех и шум волн. Скоро я покину всё это, и буду вспоминать, как хороший сон. Мой взгляд метался от лотка с мороженным к сувенирной лавке, от лавки к, чуть зависшей в воздухе, пёстрой толпы вампирской молодёжи. И тут, на краю скамейки я увидела его, и с начала, не поверила собственным глазам, решив, что от волнения принимаю желаемое за действительное. Но, зажмурившись и больно ущипнув себя за руку, я вновь посмотрела в сторону скамейки и поняла, что глаза меня не обманываю т, да и стойкий запах сероводорода не оставлял никаких сомнений. Там, на расстоянии пяти метров от меня сидит Эвил, греется на солнышке, слушает шум моря. Да уж, это только в мыслях легко, подойти к Эвилу и поговорить. А на самом деле, предстоит подготовить себя к общению с этой формой разумной жизни, не в коем случае не показав своего отвращения к специфическому запаху и внешнему виду. Мы люди толерантностью не отличаемся, нам неприятна инаковость другого, мы боимся необычного, выбивающегося из рамок общепринятых норм. Нам ещё ох как далеко до мудрости вампиров и миролюбия Эвилов. Но пока я буду справляться со своей врождённой неприязнью ко всему новому, потеряю единственный шанс выбраться из вражеской страны. Так что, Инга Анатольевна, засунь свою брезгливость куда подальше и поторопись.