Для тебя моя кровь
Шрифт:
– Ну и болото наше Болотово, простите за каламбур, - смеётся дед. – Полтора часа от завода до дома добирался.
– Поешь, Ярушка, - начинает суетиться бабушка. – Мы с Зинаидой уже пообедали.
Откуда это? Причём тут завод? Карпеев же всегда в СГБ служил? А разве мы когда не- будь жили в Болотово? И почему это воспоминание настолько яркое, чёткое, со звуками цветами и запахами?
– Вот, - сказала она, водружая папку на протёртое сидение стула.
Старческие
– Помнишь повесть «Не для тебя моя кровь»? Когда тебе было тринадцать лет, ты решила написать свою версию этого произведения, только без приставки «Не». Тебе очень нравился главный злодей, и в своей книге ты решила сделать его добрым. Как звали героя этой повести, а Зиночка?- бабушка смотрела печально, виновато,. Психотерапевт кивала в такт её словам.
Я похолодела от ужаса. В горле пересохло. Да, дурацкая повесть была написана моей рукой, изображение белокурого зеленоглазого вампира тоже. Но это всего лишь половина беды. Напугало меня другое. Главного злодея моего романа звали Вилмар.
Я отбросила, соединённые канцелярскими скрепками, листы, словно те были пропитаны ядом и вытащила из папки ещё одну тетрадь. На этот раз толстую с широкими синими полосами на кожаной обложке.
Белые, в клетку листы были исписаны мелким бабушкиным подчерком.
– Зинуше снится, что она студентка. Она пишет конспекты, задаёт вопросы преподавателям. Странно, почему она выбрала историю?
Следующий лист.
– У Зинуши появилась воображаемая подруга Наташа. Она пригласила её к нам домой. Я поставила на стол две чашки с чаем, одну для Зиночки, а другую для выдуманной Наташи. Бедная моя внучка, ей так не хватает общения. Но я ей снюсь, а значит, дорога своей внучке. Она ведь никогда не говорит о своих чувствах, а нашу с дедом заботу воспринимает, как должное.
У бабушки, скорее всего, закончилась синяя паста, и она начала писать красной. Она отмечала все наиболее яркие моменты моей жизни. Свадьбы подружек, вечеринки, наиболее сложные зачёты и экзамены.
Я перевернула несколько страничек. Теперь бабуля писала зелёной пастой:
– Девочке снится, что она учитель истории. Ребята её не слушаются…
Краткие описания преподавательских будней, чаепития с Наташкой, собрания в актовом зале.
– Ох, что только не выдаст подсознание больного человека. Зинаиде снился вампир зеленоглазый и белокурый, как на той картинке, что она нарисовала.
Всё, что происходило потом, я запомнило смутно. Помню, как рвала злосчастную тетрадь, топча её ногами, как трясла бабушку,
Помню, как бабушка отпаивала меня валерьянкой и шептала, уговаривала, несла какой- то успокоительный бред, что, мол всё будет хорошо, что такие приступы случались со мной неоднократно, пройдёт и этот. Но я то знала, была твёрдо уверено в том, что хорошо не будет.
Мои радости, мои огорчения, моя любовь и моя ненависть, оказались фальшивкой, просто снами глупой больной девочки.
– Что ты сейчас чувствуешь, Зина, - голос психотерапевта казался мягким, словно пуховые подушки. – Наверное обиду и разочарование. Ведь жизнь в твоих снах намного ярче и радостнее, чем реальность. Но тебе необходимо научиться управлять своими снами, чтобы не остаться в них, чтобы не умереть.
– А зачем мне жить? – спросила просто так, умирать мне не хотелось, пусть даже среди воображаемых эвкалиптов и пальм. Но уж если эта дама взялась мне читать душеспасительные лекции, так пусть придумает, найдёт смысл жизни для больной сумасшедшей девочки, обречённой на одиночество.
– У тебя есть бабушка и дед, которые тебя любят.
– А по интереснее стимула не нашлось, доктор? Простите, не знаю вашего имени. А может я хочу досмотреть эти сны до конца, может тот воображаемый мир для меня более реальный, чем эти неповоротливые ноги, ворчащий дед и одиночество?
– Имя моё ты знаешь, просто забыла. Зовут меня Алина Николаевна. А что касается стимула, так пусть им станет исцеление. Ведь если будет здоров твой разум, ты сможешь учиться, наяву учиться, Зина. Есть множество профессий, которые не требуют ходьбы. Вот, к примеру, ты можешь стать психологом, или программистом. Подумай об этом, Зин. А я всегда буду готова тебе помочь . Видишь, несмотря на то, что вы переехали, я прибыла сюда по первому зову твоего дедушки.
Каждая фраза Алины Николаевны дарила успокоение, растекалась по венам заживляющим бальзамом. От мягкости и теплоты её тона на глаза наво рачивались слёзы. Она сидела напротив меня расслабленная, уверенная в себе, но в то же время открытая. Руки, обращённые ладонями вверх, спокойно лежали на коленях, на лице полуулыбка.
– Вы останетесь здесь, - спросила я доктора и тут же испугалась, получить отрицательный ответ. Она уедет, и с кем я останусь, кто внушит мне это ощущение спокойствия, кто подарит надежду на нормальное будущее, а не жалкое зависимое существование, кто уверит в том, что я могу стать здоровой?