Для тебя

Байс Сафи

Так все эти обстоятельства и, может некоторые другие, о которых уже и не вспомнить, свели Рэма с Анитой. Была ли это любовь с первого взгляда? Трудно сказать. Но, определенно, с первого взгляда возникла симпатия, чего уже достаточно, чтобы завести разговор. А потом были слова, слова, еще раз слова, много неоднозначных взглядов и, как бы нечаянных, прикосновений. Никто наперед не знает, куда приводит эта дорога.

Необычные соседи обычной семьи

Альенна и Керл назвали своего сына в честь их любимого композитора – Эндрю Ллойда Ввебера. Но, когда они переехали в Украину, мальчик попросил, чтобы его звали Андреем. По его мнению,

с именем Эндрю он бы слишком выделялся. Впрочем, это все равно было неизбежно. Яркая внешность и заводной характер быстро превозносили его в любой стране и в любой компании. Когда он окончил школу и поехал в Швейцарию, решил, что стоит вернуть себе прежнее имя, тем более, что все равно был записан как Эндрю во всех документах.

Науки давались ему легко, независимо от того, будь то история или алгебра. Отец всегда говорил, что он будет смышленее сверстников, но это не повод для того, чтобы задирать нос и считать остальных на ступеньку ниже себя.

Откуда ты знаешь, что так будет? – удивленно распахнув глаза, спрашивал Керла пятилетний мальчик.

– В тебе кровь Ромархов, – тогда впервые отец показал ему семейную книгу. Да, именно книгу, не альбом. В ней было больше записей, чем фотографий. На доброй половине страниц человеческие фигуры и лица были нарисованы вручную. Книгу переписывали через каждые три поколения, чтобы страницы не успели испортиться, и ничего не утерялось в пыли столетий. На первом развороте красовалось огромное семейное дерево. Надписи на нем были очень мелкие, иначе бы они все там просто не поместились.

– Ты встретишь в этом мире немного людей, которые хранят память о своих предках вплоть до первого поколения, – говорил Керл. – Если вообще встретишь таковых. Современные люди стремятся жить, как перекати-поле – часто нет у них ни родных, ни родины. Случается, что дети и родителей своих помнить не желают, не то что бы прадедушек и прабабушек. Но я, твоя мама, а соответственно и ты, Эндрю, мы, как старые деревья, корни которых уходят глубоко под землю, а ветви – высоко в небеса».

К роду Ромархов Эндрю принадлежал по отцовской линии. Больше сотни поколений его предков, как по отцу, так и по матери, были занесены в родовую книгу. В то время Альенна начала создавать ее электронный вариант. Рисунки и фотографии она сканировала, а текст набирала вручную. Лучше всего Эндрю запомнилась первая страница – она рассказывала о родоначальниках – Ромархе и его супруге Арении, живших некогда в Передней Азии. Книга была полностью на русском языке (в последний раз ее переписывали прапрадед и прапрабабка Эндрю, которые после развала Российской империи перебрались в Финляндию), но на каждой странице указывался источник, с которого переписывалась информация. На первых четырех страницах источником значились глиняные таблички с клинописью. Изображения людей, о которых там говорилось, были весьма условны, потому как писались только со скудного словесного описания.

Ромарх (имя значилось одно, безо всяких дополнений), судя по расшифрованным когда-то значкам, был высоким мужчиной с длинными черными волосами и «глазами ворона». Оставалось только гадать, имелось ввиду, что они черны, как ворон, или же фраза скрывала более глубокий смысл. Арения описывалась также высокой и светлокожей: «Ее кожа белая, как молоко, нет подобных ей в наших землях. Волосы ее, как языки пламени. Глаза ее, как расплавленная бронза, когда смотришь в них, забываешь обо всем на свете».

Еще в детстве, когда отец читал ему книгу предков, вместо традиционных сказок братьев Гримм или Ганса Кристиана Андерсена, Эндрю осознал, что именно такую будет искать для себя спутницу жизни. Ромарх написал о себе и своей супруге сам на пяти табличках и отдал каждую их них своим детям. Он напутствовал

их беречь память о родителях, когда те «перестанут дышать», и чтобы их дети и дети их детей поступали также. Судьба четырех из пяти была неизвестна, но старшая дочь Ромарха и Арении, та, о которой говорилось на следующей странице книги, оставила записи о себе и своем муже. В дошкольном возрасте Эндрю не находил в этом ничего странного, но позже, когда традиционный курс истории оставил на его сознании свой налет, мальчика чрезмерно стал удивлять тот факт, что практически пять тысяч лет тому назад женщина умела писать.

Предки по материнской линии были не менее интересны. Род, к которому она принадлежала, носил имя Вархи. Его корни уходили в доарийскую Индию. Первые сведения рассказывали о мужчине Вархи и его жене Андже, которые жили еще во времена палеолита. Естественно, сами о себе они ничего не написали – писанина тогда была без надобности. Но детям от них осталось кое-что другое – амулет. Его сделала Андже из кости своего мужа, когда тот умер, чтобы частица любимого всегда оставалась с ней. Амулет представлял собой приблизительно правильной формы круг, на котором были вырезаны контуры высокого ветвистого дерева – в знак того, что Варх очень любил деревья. По семейному преданию он умел слушать их и разговаривать с ними. Эндрю очень обрадовался, когда Альенна показала ему этот амулет, который роду Вархов удалось сохранить. Что до письменных сведений, то они появились только через четыре смены поколений после родоначальников. Их праправнуки записали все семейные предания, которые до того передавались исключительно из уст в уста.

Эндрю всегда чувствовал, что в нем живет весь опыт и сила его предков. Наверное, это ощущение не было бы таким сильным и убедительным, если бы он не читал книгу. Но он читал. И повествования о прошлом вдохновляли его на создание будущего. Да, именно будущего, не пресловутого «здесь и сейчас», существование которого он вообще отрицал. Это было, пожалуй, единственным, о чем он когда-либо спорил с матерью. Она говорила ему, что прошлое уже не важно, потому что оно прошло, будущее еще не наступило, поэтому самым настоящим является данный момент. Именно им необходимо наслаждаться, именно он является жизнью.

– Если прошлое не имеет никакой важности, зачем ты хранишь амулет из кости своего древнего предка? – как-то, еще будучи подростком, возмутился Эндрю. – Или нашу родовую книгу? Зачем? Это же прошлое! – эмоции тогда переполняли его.

Но Альенна слушала сына со спокойствием и интересом.

– Пока ты думаешь о «здесь и сейчас», никакого «здесь» и «сейчас» уже нет. Даже если стоишь на одном и том же месте и кажется, что за пределы «здесь» не вышел, Земля уже поменяла свое положение относительно Солнца, поэтому твое «здесь» превратилось в «там». И твое «сейчас» превратилось в прошлое. Поэтому прошлое – это единственное, что у нас действительно есть. Будущее – это то, что у нас действительно будет. А «здесь и сейчас» – это то, чего нет, то, что не может существовать. Каждая новая секунда – это будущее, до того момента, пока стрелка часов не сместилась на одно деление. А как только она сделала это – будущее стало прошлым. Где же тут «здесь»? И где «сейчас»?

– Ты еще слишком буквально все воспринимаешь, – сказала тогда мать и, не вдаваясь в какие-либо объяснения, ушла на вечернюю медитацию к старой разлогой яблоне.

«Когда она медитирует, то, наверняка, уверена, что находится в своем „здесь и сейчас“, – подумал Эндрю. – Но я ни за что не поверю, что в ее голове не проносятся образы из прошлого или мысли о будущем».

Сам он пробовал медитировать вместе с родителями, но у него ничего не получалось. Отец говорил, что нужно научиться останавливать поток мыслей.