Для вкуса добавить "карри"- 2, или Дом восьмого бога
Шрифт:
– В данной ситуации, да. Пархонт прав. Я живу в Латрасе уже очень давно, большую часть своей жизни и поставлен на эту должность только потому, что дом Матвэй давно исчез, но это не отменяет возможности его возвращения к роду основателей. Таковы древние незыблемые законы. Когда объявился Жупан, то он сразу сказал, что городом заниматься не будет и не хочет. Он приехать сюда доживать, как он тогда выразился, и попросил никому не говорить, что он эн Матвэй. Но письмо в столицу я всё-таки отправил, потому что должен был известить Совет. Простите меня, Кари... Это я сообщил Совету, что в Латрасе поселилась новая наследница дома Матвэй. Вот они и прислали пятого пархонта, как только это стало возможно, чтобы убедиться.
Я ничего
– Что-то с ним непонятное...
– ответил он хмуро.
Распростившись с Балмааром и остальными, мы вскочили в сёдла. Напоследок Нянь сказал мужчине из свиты, с которым успел пообщаться, что если пархонту станет хуже, чем сейчас, то пусть немедленно посылают за ним. Тот кивнул и мы, наконец-то отправились восвояси. Да-а-а, съездили на праздник... А каким прекрасным было утро! Так радостно начинался день! Смерть террхана, смерть наследника, приезд пархонта, беседа с ним, его болезнь, признание Балмаара..." - от эмоций и впечатлений голова шла кругом. Дайк ехал рядом и о чём-то усиленно думал. Когда мы поравнялись с его городским домом, он спрыгнул с Рыжего:
– Поезжай, а я догоню. Надо кое-что проверить.
Я послушалась и, дёрнув поводья, направилась в сторону Тухлого дома. Очень хотелось вернуться домой и обсудить всё с Максом в спокойной обстановке. За городской окраиной голос Тана вклинился в мысли:
– Как ты?
Я скривилась:
– Ты же знаешь, зачем спрашивать?
– Я просто не знаю, что сказать.
– И не говори тогда, если не знаешь.
– Ты приняла решение...
– Похоже... Только нужно ещё выяснить планы Макса, расспросить его про "слёзы богов". Если Рексу на него наплевать, то мне-то нет. Я совсем не жажду потерять своего ангалинчика. Эгоистка я! Вот и выходит, что путешествие на Кифов нос придётся пока отложить. Не смогу я, Тан, уже так просто всё бросить. Оставить Бумера, Дайка, Макса, да и Тухлый дом, а теперь ещё и Латрас с окрестностями, вроде как, мои владения... Повязал меня Окатан по рукам и ногам. Хотя Балмаар прекрасный городской глава, пусть и сдал меня столичным чинушам. Может стоит поступить как Жупан? Откреститься от всего... Зачем мне город?! Что я, барыня какая-то?! А Латрас моё поместье с крепостными крестьянами?!
Тан хихикнул и запел:
– Эх, барыня, барыня! Барыня-сударыня!
Не выдержав его весёлого тона, я тоже захохотала:
– Вот тебе бы всё прикалываться! Я вот только одного никак не понимаю...
– в эту же секунду Тан внутри будто напрягся.
– Почему здесь, на Окатане, все так легко верят мне на слово, что я эн Матвэй? Арвид поверил, хотя про бумаги и реликвии всё же спросил... В Банкоре, в управе, когда оформляли заявку Гуна тоже поверили. А видя браслет, в этом, вообще, никто не сомневается, даже пятый пархонт! У меня дома, чтобы что-то доказать про наследство, недвижимость или другие какие материальные ценности, нужен паспорт, куча документов, справок, выписок, свидетелей, заседание суда, который всё это рассмотрит, и то не факт, что вынесет решение в твою пользу! Здесь же стоит просто сказать и все верят... Как так, Мозг?!
Я ощутила, как он устраивается поудобнее и расслабляется:
– Здесь это не нужно...
– Почему?
– Ты опять не догадалась...
– Догадалась! Только никак не могу поверить, что всё так просто.
– С удовольствием выслушаю твою версию.
– Родовая метка! Это своего рода генетический паспорт, который нельзя потерять, забыть где-то, подменить. Ну ты понял. У каждого она на своём месте, да и рисунок цепочки отличается. Принадлежность к роду определяется по ней!
– Всё верно.
– Но почему никто не проверяет где она?!
– Кари! Вспомни Банкорскую тюрьму! Почему не подняли тревогу из-за Граса?!
– Потому что все знают, что из Банкорской тюрьмы нельзя сбежать. Но теперь-то с этим можно поспорить!
– Это теперь. И то, правду на данный момент знают единицы.
– Значит, и с меткой так же?!
– Конечно! Метка на теле, её никуда не денешь, она всегда на своём носителе! И ты уже знаешь, что у детей метки иногда, хоть и редко, могут не совпадать с родительскими. Поэтому здесь, на Окатане установить отцовство никак невозможно! Тут нельзя провести анализ ДНК! И даже мать не всегда знает от кого ребёнок, если у неё в одно время было несколько мужчин. Может проявиться метка деда или прадеда, бабки или прабабки, или, вообще, кого-то из далёких предков. Дайк же рассказывал тебе, что у него метка Хилла, поэтому он эн Тайар, а не эн Вайрэн, как отец, и не эн Риман, как мать. За тысячелетия здесь сформировалось мнение, что бессмысленно лгать о принадлежности к какому-либо роду, ведь проверить это можно элементарно, и никто даже не задаётся такой целью. Если что-то хотят скрыть, то об этом просто не говорят, нигде и никому. Помнишь, когда Гай просил тебя назвать имя своего рода, а ты промолчала? Он понял тебя на свой лад, что ты просто пока не хочешь назвать своё имя. У него и мысли не возникло, что в таком вопросе можно солгать!
– Но у меня нет метки, Тан! И это очень напрягает!
Он отмахнулся так, что я буквально физически ощутила его движение внутри:
– Дайк правильно сказал! А кто об этом знает?! Считаные люди! И то, что ты нагло лжёшь... ну с этим ничего уже не поделаешь!
– Но ведь я лгу не потому, что хочу! Мне же ничего этого не нужно: золота, земель, власти...
– Кому ты это объясняешь?! Мне?!
– Да самой себе, наверное...
– Кари, ты ведь прекрасно понимаешь, что не можешь говорить всем правду о себе! Даже Дайк не сразу поверил и осознал, что твои рассказы - правда! У тебя есть реликвия рода. Браслет скрывает отсутствие метки, никому и в голову не придёт проверить есть она под ним или нет!
– А буквы?! Они постепенно желтеют. Что это значит?
– Точно не могу пока сказать, но это не процесс окисления... Могу лишь предположить, что браслет как бы включается постепенно, накапливает энергию, заряжается, как аккумулятор или батарейка. Ты заметила, что наши тренировки этому очень поспособствовали? Уже пожелтела большая часть надписи, до этого процесс был более медленным.
– Да, похоже на то...
В эту минуту Тучка вошла во двор Тухлого дома. Кобыла хорошо знала дорогу, и поэтому я так спокойно отключилась для разговора с Мозгом сидя в седле. Макс еле меня дождался. Как только я вернулась, он отправился на охоту, хоть и изнывал от любопытства, уж очень ему хотелось узнать подробности нашей поездки. Но я вытолкала его, пообещав, что как только он вернётся, мы всё ему расскажем, тем более что новостей очень много.
Дайк тоже вскоре приехал, и весь его вид выражал крайнюю степень обеспокоенности. Я только открыла рот, чтобы спросить, зачем он заезжал к себе в дом, как он сам заговорил:
– Не могу определить, что с ним... Есть подозрение, что это не простая лихорадка и не последствия переохлаждения, - и, обняв себя руками, вперился в одну точку.
– И что же с ним такое?
– спросила я, ставя на плиту котелок в котором мы заваривали чай.
– Если до завтра ему не станет хуже, значит, всё обойдётся. А вот если станет... Тогда его отравили.
– Отравили?!
Парень отмахнулся:
– Надеюсь, что я ошибаюсь. Но рецепт противоядия я нашёл и нужные компоненты есть. Только беда в том, что я не могу дать его пархонту прямо сейчас, потому что если пархонт не отравлен, то этот отвар сам по себе очень сильный яд и убьёт его, а вот если отравление имело место, тогда поможет. Я не настолько уверен, чтобы возложить на себя такую ответственность.
– То есть два ядовитых вещества при взаимодействии в организме нейтрализуют друг друга?