Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты
Шрифт:
"Та-а-ак! Это плохой знак! Что-то происходит или должно произойти...". Последний раз, когда я смотрела на браслет, он был цвета светлого, полированного металла с голубым оттенком. В эту секунду одна из букв надписи вспыхнула, и больно ужалив, потухла. От неожиданности я подпрыгнула и вскочила:
– Это сигнал! Тучка, это сигнал! Нужно убираться отсюда!
Вскочив в седло, я резко дёрнула поводья.
Слишком далеко ускакать от перевала мы не успели. Тучка взвилась на дыбы, как-то хрипло, испуганно заржала и бросилась в сторону. Я вылетела из седла и всеми костями грохнулась на землю. Сначала я подумала, что это от
Подземный толчок огромной силы подбросил моё тело, и я кубарем покатилась куда-то. Сколько пролежала без сознания, не знаю. Когда же открыла глаза, небо было затянуто облаками, и начинал накрапывать мелкий дождик. Я медленно села, ощупала себя и убедилась, что всё, вроде, в порядке: серьёзных травм нет, только ощущение во всём теле такое, будто меня переехал асфальтовый каток. На шорох позади я резко обернулась. За спиной стояла Тучка и трясла головой, была у этой кобылки такая привычка.
– Ну что, подруга?! С тобой, я вижу, всё в порядке...
Не в силах забраться в седло, я взяла её под уздцы, и мы медленно пошли к перевалу. Но его уже не было... Когда окончательно осела пыль, обнаружилось, что дорога между скалами полностью засыпана, и притом так, будто её там никогда и не было. Я ещё немного постояла, тупо осматривая новый пейзаж и пиная сапогом камни: "А браслетик-то, можно сказать, волшебный... Если бы не он, то лежать бы мне сейчас под каменной толщей... Да и "чуйка" моя сработала, не первый раз уже выручает, а браслет только подтвердил опасения... Гун сделал мне бесценный подарок! Храните его боги! А сейчас нужно хорошенько отдохнуть, а завтра искать путь на ту сторону. Может и найдётся подходящее место. Тут завалило, но где-то могло случиться и наоборот...".
Ночь прошла беспокойно. И хоть я и нашла удобное место для ночёвки, за большой скалой, нормально поела, и в лимме было совсем не холодно, но толком так и не заснула. Тучка часто фыркала, прислушивалась и, прядя ушами, настороженно осматривалась. Если вечером, сразу после землетрясения, было очень тихо, то ночью, наоборот, постоянно доносились какие-то звуки.
Вечером, ещё до заката, я видела из своего укромного убежища, как к бывшему перевалу, один за другим подъехали несколько всадников. Они осмотрелись, качая головами, о чём-то поговорили и повернули обратно. Я не вышла к ним, хотя оставаться одной после такого жуткого буйства стихии, было очень страшно. Половину ночи я слегка дремала, а половину просто лежала, глядя на догорающий костёр и прислушиваясь к ночным звукам. К утру моя дымчатая, четвероногая красавица успокоилась и улеглась невдалеке от меня. Вот так мы и встретили рассвет.
Я всё думала, как же поступить: о том, чтобы вернуться в Перрикол, не могло быть и речи. "Чёрная Медуза" ещё там, а искать проход в горах... опасно и страшно, хотя вчера мне, почему-то, так не казалось. Только вот в какую сторону ехать, на север или на юг? Горный хребет, хоть и не очень большой, тянулся в обе стороны... Я решила бросить монетку и полностью положиться на провидение. Золотой ранд звякнул о камни: "На север... Да будет так!"
С первыми лучами небесных светил, мы тронулись в путь. Тучка шла спокойным шагом, самостоятельно выбирая дорогу. Повсюду были видны последствия землетрясения: обрушившиеся скалы, поваленные деревья и глубокие трещины. Кобыла оказалась толковая. Она внимательно смотрела под ноги, принюхивалась, иногда останавливалась и явно размышляла, переступить препятствие или обойти. Такая её осторожность мне очень понравилась. Я сидела, почти не держа поводья, и не мешая Тучке идти так, как она хочет.
К полудню, когда мы были уже очень далеко от заваленной восточной дороги, я решила сделать привал. Бессонная ночь и усталость давали о себе знать. На относительно ровной полянке, я освободила кобылу от поклажи и пошла за водой, так как за здоровенными валунами слышался плеск воды.
Ручей был маленький, однако было заметно, что ещё недавно он был гораздо полноводней. Похоже, землетрясение перекрыло русло. Я только и успела ополоснуть лицо, как раздалось испуганное ржание, топот копыт и треск ломающихся веток. Бросив флягу и котелок, я помчалась обратно, прыгая по камням.
Тучки на полянке не было: разбросанные мешки и взрытая копытами земля. Вдруг за спиной будто заработал мощный мотор. Глухое, утробное рычание доносилось откуда-то сверху. Сердце упало пятитонным камнем, а ноги вросли в землю. Медленно-медленно, я начала оборачиваться... А когда увидела огромную, серую в пятнах, клыкастую зверюгу, полулежащую на валуне, то застыла, как изваяние: " Волк... Горный волк... Это волк...".
Зверь продолжал рычать, а я смотрела на него и в ужасе понимала, что всё... Убежать не смогу, а дёрнусь - прыгнет... Я закрыла глаза, глубоко-глубоко вздохнула и, нащупав кинжал в складках юбки, сжала рукоятку. Сколько я так стояла, в застывшей позе, не могу сказать. Показалось, что вечность...
Стало тихо. Рычание прекратилось, и я приоткрыла один глаз. Волка на камне не было. Он стоял рядом и нюхал один из мешков. Я сделала шаг назад и упёрлась в каменную стену. Волк резко обернулся и уставился жёлтыми глазищами. И тут... Я заметила соски на брюхе: большие, тяжёлые...
"Волчица! Кормящая... Теперь мне, точно, конец...". Выхватив кинжал, я выставила его перед собой:
– Уходи! Я ничего не сделаю твоим детям! Уходи!
– конечно, я не рассчитывала, что она меня поймёт.
Волчица уже не рычала, а просто смотрела на меня и нюхала воздух. Она была очень крупная, гораздо больше овчарки: длинные сильные лапы, с удлинёнными, когтистыми пальцами; широкая, мощная грудь; узкое, гибкое тело и длинный, опущенный хвост. Внешний вид, действительно, напоминал волка, но не совсем. Эта зверюга больше походила на гиену, очень большую, но гиену, а не волка. Может из-за пятнистого окраса, в тёмно-серых, чёрных и светло-серых тонах, а может из-за больших, округлых ушей, не знаю... Но впечатление жуткого, смертельно опасного зверя, она, конечно, производила.
Мне как-то уже поднадоело стоять в такой напряжённой позе, да и ноги подкашивались от страха. Я сползла вниз и присела на корточки. Волчица тоже плюхнулась на пузо и тихонько скуля, поползла ко мне. Я открыла рот от удивления: нападать она не собиралась, во всяком случае, пока. Чем ближе она подползала, тем жалобней скулила. А когда положила свою страшную, огромную, клыкастую голову на мою ступню и заглянула в глаза, до меня дошло: "Она просит помощи!!! Что-то случилось! Ей что-то нужно от меня! О, все боги Окатана!"