Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты
Шрифт:
– А как с речью?
– Никак.
Карелл продолжал разглядывать меня в упор. Кое-как проглотив застрявший кусок и улыбнувшись своей "фирменной" глупой улыбкой, я вышла вслед за парнем.
Пока шли купаться, Нянь, он же Дайк, шёл рядом, постоянно пытаясь заглянуть мне в лицо. Я же отводила глаза или смотрела под ноги. Когда подошли к воде, Дайк, взяв мою руку, потащил меня в обход озерца, прямо к скале, из которой струился водопад. Пройдя по камням, мы подошли очень близко к падающему потоку. Усадив меня на валун, парень опустился на корточки и, положив свои
– А теперь, когда мы одни, скажи мне, пожалуйста, это очень важно для тебя и для меня...
– он сделал паузу, - ты меня понимаешь?
Я зависла: "Догадался!.. Грош цена моей конспирации, не выйдет из меня Маты Хари. Что же делать- то?.. Надо, наверно, признаться ему... Раз он догадался, значит и остальные скоро меня раскусят, а Карелл тем более. Значит, всё-таки за мной очень пристально наблюдали, а я-то думала, что и внимания никто особо не обращает". Дайк смотрел на меня и успокоительно поглаживал мои руки:
– Я прошу тебя, скажи, не бойся... Я не для того выцарапывал тебя у Хранителя, чтобы потом увидеть как тебя убьют.
Я судорожно сжала его руку и кивнула.
– И как давно?
– После ночи над обрывом, - сдавленным голосом ответила я.
Наступила долгая пауза, я увидела, как Дайк о чём-то усиленно думает.
– Я не понял, повтори.
Я повторила. Он опять не понял.
– Ты... ты, точно меня понимаешь?
Я усиленно закивала. Странно! Понимаю всё, а говорю по-своему.
– Подними руки вверх.
Я подняла.
– А теперь опусти и погладь себя по голове.
Я выполнила. Стало смешно.
Сдёрнув с камня, Дайк порывисто прижал меня к себе.
– Значит получилось! Сработала травка, а я уже не надеялся...
– он продолжал меня обнимать.
– Пусть и не совсем так, как я ожидал, но всё равно хорошо. Главное, что мы можем теперь общаться, пусть и однобоко, правда?
В ответ я кивнула и улыбнулась.
– А теперь пошли, быстро окунайся и нужно возвращаться, мы не можем рисковать.
Пока я вытиралась и переодевалась, Дайк постоянно оглядываясь, давал последние указания:
– Веди себя спокойно и старайся себя не выдать, не прислушивайся так явно. Хлопай глазами и улыбайся, как и раньше. Я догадался, потому что уже хорошо тебя знаю и ожидал того, что ты должна будешь со временем начать понимать нашу речь, ведь для этого и поил тебя "травой разума". Карелл очень хитрый и подозрительный, с ним веди себя крайне осторожно и не думай, что ты для него что-то значишь, остальные тоже не дураки, лучше держись от всех подальше. Ты понимаешь, что я тебе говорю?
Я опять закивала, как китайский болванчик. Парень продолжил:
– Пока я не знаю дальнейшие планы, но на зиму мы точно здесь не останемся. И как Карелл поступит: возьмёт тебя с собой, спрячет где-нибудь или убьёт, я не знаю.
Я похолодела. Так вот, значит, как! "Весёленькая" перспектива! Но, теперь понятно, что у меня есть союзник. Дайк - это единственная моя надежда, возможно, он что-нибудь придумает.
– А сейчас всё, молчим и делаем вид, что ничего не изменилось. Через два дня все уйдут, и тогда поговорим. Ты поняла меня?
Ответом был мой кивок.
Вернувшись в хижину, я забилась в свой уголок и, задвинув занавеску, попыталась расслабиться и хорошенько всё обдумать, пока не появился Карелл. А подумать было о чём!
Уже не один раз и не два, в последнее время, особенно после памятной ночи, когда я поняла, где нахожусь, мои раздумья проходили как бы в форме диалога между мной и моим внутренним я, которое начало принимать какие-то странные формы, в зависимости от темы нашей внутренней беседы. То оно читало мне лекцию в виде лохматого профессора, то механическим голосом робота выдавало сухие факты, то успокаивало обволакивающим шёпотом влюблённого мужчины. Я начала подозревать, что у меня развивается шизофрения с раздвоением личности, как последствие травм, потери крови и сотрясения мозга, а также стресса. Но мой мозг властным, начальствующим тоном сообщил, что на фоне пережитых травм и потрясений, я просто наконец-то научилась слышать и слушать свой внутренний голос, который отныне всегда будет со мной, то есть во мне, где оборудует для себя персональные апартаменты. А вот общаться он будет в такой форме, в какой сам посчитает нужным. Сказал, как отрезал.
В тот момент почему-то пришла мысль, что в доме может поселиться домовой, а в моих мозгах поселился... "мозговой" и очень похоже, что он, этот самый мозг и будет мне выносить. А ещё через несколько секунд родился какой-то идиотский стих по этому поводу, хотя никакой склонности к поэзии, я за собой никогда не замечала:
В доме с длинною трубой
Поселился домовой.
Он не курит и не пьёт,
Но хозяйство всё ведёт.
А в моей же голове
Черти спели на заре...
Навести порядок свой
Сможет личный "мозговой"!
Когда мой внутренний голос услышал это моё первое стихотворчество, то сказал, что общая суть отражена верно, и ему вполне нравиться, но лавры знаменитой поэтессы мне точно не светят. В общем, вот как-то так я и познакомилась со своим внутренним другом.
Поэтому, лёжа в полумраке и закрыв глаза, я как-бы постучалась в воображаемую дверь, откуда мне ответили: "Заходи!" Открыв тяжёлую дверь, я вошла в старинную библиотеку, с массивным столом в центре круглого пространства, высокими стеллажами книг по всей окружности и большим глобусом с орбитами спутников вокруг него: "А неплохо он устроился и библиотека шикарная, сама бы тут жила".
Голос моего разума стоял на лесенке и что-то искал среди древних фолиантов. Он выглядел как типичный профессор: седой, в бордовом бархатном халате и с моноклем в глазу:
– Ну, что надумала?
– спросил он, не отвлекаясь от своего занятия.
– Да я вообще-то, у тебя хотела спросить, что делать и что думать.
– Вот, нашёл...
– он быстренько спустился и помахал перед моим носом какой-то мятой бумажкой.
– Как думаешь, что это?
– Не знаю.
– Это будущая карта материковой части Окатана, я уже начал её составлять. Догадываешься, зачем?