Для японцев он стал японцем. Апостольский путь святителя Николая (Касаткина)
Шрифт:
Постичь чужие нравы и обычаи
…Трудно действовать по обыкновенным законам ума и логики там, где нет ключа к миросозерцанию, нравственности и нравам народа.
Когда между русским пастырем и японцами пала языковая стена, за ней обнажилась еще одна – та, что «сложена» из японских, совершенно отличных от наших, традиций и обычаев. Стена культурных несоответствий (культурной «непереводимости») вставала на каждом шагу. Вот, скажем, обряд похорон. Архимандрит Сергий (Страгородский), впоследствии Патриарх, которому дважды
8
Архимандрит Сергий (Страгородский; 1867–1944), будущий Патриарх Московский и всея Руси (1943–1944), в японской Православной миссии служил дважды. В первый раз – в течение двух с половиной лет (октябрь 1890 – весна 1893) и второй раз – около полутора лет (январь 1898 – начало 1899).
Я посоветовал им устроить хорошие носилки с украшениями, с сенью, обещал похлопотать в Токио, чтобы их катехизатору [9] разрешили в таких случаях надевать стихарь. В России, может быть, такие заботы показались бы суетными, здесь же… вопрос о похоронах совсем не пустой вопрос: многие будут судить о вере по тому, как верующие относятся к своим умершим, тем более что почти только в похоронах та или другая вера и выступает открыто перед глазами неверующих».
А вот другой пример, связанный уже с венчанием: «Много хлопот доставил обычай взаимного поцелуя; долго пришлось толковать новобрачным, как нужно сложить губы, что с ними делать. И священник, и катехизатор, сложив и вытянув губы, пресерьезно держали молодых за затылки и старались свести их лица для поцелуя, а молодые, не понимая, чего от них хотят, наивно, пятились один от другого. У японцев ведь нет поцелуев, даже родители не целуют своих детей».
9
Катехизатор – помощник священника, тот, что обучает основам христианского учения.
Святителю Николаю, когда он стал японским пастырем, с первых шагов приходилось учитывать все эти и другие подобные различия в культуре двух народов, чтобы не дать им стать преградой между ним и японцами. Уважительно взаимодействуя с национальными обычаями японцев, он старался сделать для них церковь родным домом. Например, как и все его прихожане, он никогда не входил в храм в обуви и благословил слушателей во время проповеди сидеть по-японски на полу. Во время Пасхи он христосовался со своей паствой тоже на японский манер: даря каждому расписанное пасхальное яйцо, прибавлял к этому вместо обычного троекратного поцелуя ряд особых церемониальных поклонов.
«Три доселешние няньки японского народа»
Сколько у них жизни кроется… Куча способностей, дарования – все это видно в мелочах, в пустом разговоре, но видно также, что нет только содержания, что все собственные силы жизни перекипели, перегорели и требуют новых, «освежительных
Слой за слоем снимал отец Николай покровы, скрывающие самую суть японского национального духа. Усвоение чужих обрядов означает снятие лишь верхнего слоя того покрова, который заслоняет от чужака то, чем вызван данный обряд, – особое отношение его исполнителей к значимым моментам жизни, другое их понимание. Поиски специфики японского миросозерцания привели его к убеждению, что в основании данной культуры лежат три религиозных учения, которые, и воспитали национальный характер этого народа.
Что это за учения? Речь идет о синтоизме, буддизме и конфуцианстве. Не желая обременять читателей тонкостями сравнительного богословия, позволим себе сказать всего лишь несколько слов о каждом.
Синтоизм (синто) – древняя религия японцев, языческий культ обожествления природы и почитания духов предков. Более всего синтоизм обожествлял микадо (императора), «сына неба». Это был главный идол нации, ему возносили почести как богу.
В каждом городе Японии и почти в каждом ее селе стоят синтоистские храмы-кумирни. В них жрецы совершают определенные обряды и поют гимны, прославляющие богов, императора и Японию – родину великой богини Солнца Аматэрасу, потомком которой и является микадо. Именно синтоизм, с его обожествлением императора, породил своеобразный национальный дух японцев, для которого характерен чрезвычайно, до болезненности, акцентированный патриотизм.
Буддизм – религия, которая зародилась в глубокой древности в Индии и пришла в Японию через Китай. Это уже гораздо более развитое, чем синто, религиозное учение со сложной философией. Но и оно кардинально отличается от христианства. Буддизм ничего не знает о Боге Творце и не испытывает никакой нужды в Божественном Спасителе. Многие стороны жизни японцев неотделимы от буддийских представлений о бесконечном круге перевоплощений и о том, что неизбежные земные страдания могут быть прекращены лишь уподоблением Будде и достижением безмятежного, отрешенного от земного бытия, состояния «нирваны». В буддизме, как, кстати, и в синто, чрезвычайно развит культ предков [10] .
10
Приученные своими традиционными учениями чтить память предков, японцы в христианстве легче и охотнее всего на первых порах воспринимают православную традицию служения панихид, установления родительских суббот, поминальных трапез и т. п.
Буддизм в Японии мирно уживается с синтоизмом. Между ними существует своеобразное «разделение труда»: радостные события жизни празднуются в, синтоистских кумирнях, а печальные, связанные со смертью и погребением, – в буддистских. Многие японцы исповедуют сразу две религии и посещают и те, и другие храмы.
Конфуцианство, то есть учение древнего китайского философа Конфуция, – это, строго говоря, даже не религия, а некий свод сакральных правил, предписывающих, как должны быть устроены идеальное государство, общество и семья. Конфуцианство, регламентирующее отношения старших и младших, правителей и подданных, отцов и детей, ставит на первое место общество и отношения между людьми, а отдельный человек, его душа занимает в этом учении положение второстепенное. Конфуцианство воспитало в японцах уважение к закону, традициям и земной иерархии.
Конец ознакомительного фрагмента.