Дневник артиллерийского офицера
Шрифт:
Утром, когда проснулся, в салоне никого не было. Спокойно привёл себя в порядок и послал солдата на ЦБУ, чтобы он вызвал ко мне Чистякова и Гутника.
Они стояли передо мной с виновато опущенными головами и слушали мою ругань: при этом не щадил ни их самолюбия, ни их гордость. Отчитывать закончил своим окончательным решением:
– Долго думал, как вас наказать, и принял решение объявить каждому из вас по семь суток домашнего ареста. – Я сделал паузу, глядя, как Чистяков и Гутник удивлённо переглянувшись, уставились на меня, – Да, да, вы не ослышались. По семь суток домашнего ареста – Каж-до-му. Все семь суток вы будете дежурить на ЦБУ, сменяя друг друга. А мы с Кравченко отдохнём. Если ещё раз повторится, я вам такое наказание придумаю, что мало не покажется.
Чистяков и Гутник обрадованные, что начальник закончил их отчитывать, горячо заверили
После завтрака на площадку, рядом с ЦБУ приземлился вертолёт и из него высыпала куча офицеров во главе с начальником штаба группировки, прилетевших проверять полк. Мне достался полковник – артиллерист. Он посмотрел мои документы и рабочую карту, которые мы вели у себя на ЦБУ. После этого проехали в первый дивизион. Осмотрели огневые позиции, технику. Ознакомился полковник и условиями, в которых проживал личный состав и офицеры. После этого полковнику предложили помыться в бане. Выдали комплект чистого белья и отправили его мыться. Пока он отсутствовал, Константин Иванович быстро накрыл стол и когда офицер вернулся, то был почти растроган, увидев на столе прекрасный обед и стоящие на столе бутылки с коньяком. За разговором незаметно пролетело время, и когда мы вернулись на КП полка, то оказалось, что вертолёт с офицерами группировки улетел. Полковник ушёл в палатку, которую выделили, оставшимся офицерам, а я занялся своими делами. Через полчаса полковник снова нашёл меня и смущённо сказал:
– Боря, ты меня извини, но я похвастался тем как ты меня помыл в бане и двоим из оставшихся захотелось помыться, а то у нас в группировке с баней напряжёнка. Ты не мог бы позвонить Семёнову и организовать баню для них.
Я дал ему моё ПРП, чтобы они доехали до первого дивизиона и пообещал ему, что когда они доедут до дивизиона вопрос будет решён.
Остаток дня прошёл спокойно.
* * *
Утром Позвонил Константин Иванович, голос хриплый и заплетающийся. Доложил, что всё нормально и полковники довольные едут обратно к нам.
Попросил меня отмазать его перед командиром полка за то, что не будет на полковом совещании. Я посоветовал ему хорошо поспать. И этот день тоже прошёл нормально.
* * *
С утра началась беготня от того, что командиру приспичило устроить строевой смотр офицеров штаба. Построились, но вместо осмотра внешнего вида командир полка начал ругать капитана Шпанагеля и рядом стоявшего с ним по стойке «Смирно» командира роты старшего лейтенанта Цеденбаева. Оказывается ночью, два командира взвода слегка, если так сказать, выпили и пошли проверять посты. То ли они по этому делу не услышали окрика, то ли часовой спрашивал пароль тихо и, не получив ответа, открыл огонь. В результате оба командира взвода были ранены и отправлены в госпиталь. Слава богу, что не тяжело. Закончив разборку с первым батальоном, командир бегло осмотрел внешний вид офицеров и тут ему докладывают, что в Моздоке задержаны два солдата из разведывательной роты нашего полка, отчего полковник Никитин изумлённо выкатил глаза и с немым вопросом уставился на начальника разведки полка Юрку Шадура.
В ходе тут же проведённого рассвирепевшим командиром расследования оказалось, что бойцы были до того чмошные, что их не брали в бой. Ушли они ещё два дня тому назад, но никто не доложил об их уходе. Поиски провели, но поверхностные. Да и махнули рукой. Но бойцы ушли с оружием, захватили у какого-то ингуша автомобиль и уехали в Моздок, где они и были задержаны. Командир полка был разъярён и не зря. Надо сказать при всём уважении к разведчикам, но они очень уж возомнили о себе, читая себя самыми боевыми и крутыми в полку. Да…, и никто этого не отрицает, но дисциплина в роте здорово хромает, в расположении бардак. Когда строят колонну на выезд, то с отъездом всегда задерживаемся из-за разведчиков, которые очень долго копошатся при сборах. Плохо ориентируются на местности, из-за чего несколько раз блудили. Много есть и других негативных моментов из-за чего авторитет разведчиков всё-таки был низок.
С обеда ждём вертолёт. Командир должен слетать в группировку: где прояснится вопрос по дальнейшим действиям. Да и Никитин хочет перенести командный и тыловой пункты подальше от зелёнки. Шириной она была где-то около километра и длиной километра четыре. По разведданным известно, что в зелёнке постоянно шастают группы боевиков по 5-6 человек. Пару дней тому назад разведчики устроили там засаду и утром на них наткнулась одна из групп боевиков. Скоротечный бой, стрельба в упор, духи отступили, а наши так и не поняли – Ранили или убили мы кого-нибудь или нет? Но вот у нас был один ранен. Ещё раньше, правда подробностей я не знаю. Особист Вадим ночью шастал по зелёнке с группой разведчиков. То ли он отстал от группы, или что-то другое было. Но Вадим наткнулся на растяжку, которую установили боевики. От полученной контузии потерял сознание и пару часов пролежал на тропе, пока его там не обнаружили. Сейчас ходит по лагерю трясёт головой, плохо слышит. Наверно его будут отправлять в госпиталь. Слишком много эта зелёнка к себе внимание приковывает. Вчера с третьего батальона забрали миномётный взвод и поставили на командный пункт, чтобы периодически обстреливать её днём и ночью. Ещё командир отдал приказ выделить от каждого подразделения группу солдат во главе с офицером и уничтожить все фермы и постройки, находящиеся рядом. А вчера второй дивизион огнём прямой наводки расстрелял нефтебазу, которая расположена в четырёхстах метрах в тылу от их позиций.
* * *
20 октября проехали с командиром полка в третий батальон. Посмотрели ещё раз вероятные места для расположения нового командного и тылового пунктов полка, но ничего подходящего не нашли. Обратно возвращались через Горагорск и, заехав в населённый пункт, в который раз воочию убедились в гнусной сущности ментов. Закончив зачистку, они расположились на окраине в домах местных жителей, которые ушли из населённого пункта. Около домов, во дворах и рядом с домами кучами громоздились вещи, мебель, бытовая техника из брошенных домов. Кое-что уже было загружено на машины, а около одного из домов куча вещей была заботливо накрыта большим куском брезента, из-под которого скромно выглядывал импортный холодильник и мягкая мебель. И ни какого стеснения – Мародёры, чёрт их побери.
Глядя на это неприкрытое скотство ментов, у меня испортилось настроение и во время обеда я сорвался. Утром, повариха офицерской столовой Надежда Петровна, в хамской форме отказалась кормить начальника инженерной службы полка майора Яблокова, гневно мотивировав это тем, что он не провёл в столовую свет. В обед она опять начала наезжать на Яблокова, не стесняясь присутствия офицеров. Я вспылил и в довольно жёсткой форме напомнил ей, что она всего лишь прапорщик и должна знать своё место. В общем, остался достаточно неприятный осадок как от увиденного в Горагорске, так и от выволочки устроенной прапорщику в юбке.
После обеда я и Андрей Громов собрались и поехали в баню второго дивизиона. Конечно, баня у Чикина не такая шикарная, как в первом дивизионе. Но мы тоже хорошо помылись, а потом сели за стол. Наелись и так хорошо выпили, что Андрей по дороге обратно вырубился. А когда приехали обратно: тут уж Андрей приходит в себя и тоже накрывает стол. Выпили мы ещё две бутылки водки, после чего разошлись спать. А всего за вечер, как оказалось, мы выпили семь бутылок водки. Славно посидели.
* * *
Утром, придя с ночного дежурства, Чистяков со смехом доложил мне о том, что баня первого дивизиона вечером сгорела. Константин Иванович, конечно, заявил, что в баню попала граната из гранатомёта, выпущенная боевиками подкравшимися к позиции. Но…, по неофициальным сведениям баня сгорела от того, что вечером Семёнов напился и куролесил там. Сам влупил гранату из гранатомёта в прицеп и сейчас они колотят полным ходом новую баню.
После завтрака выехали в расположение первого батальона, чтобы переместить батальон и с южной стороны охватить Горагорск, полностью блокировав его. Перемещение подразделений прошло спокойно и через час все развернулись на своих новых позициях. Выслушав доклад командира первого батальона, мы сели на свои машины и за командиром полка помчались напрямую через поле в промежуток между южным и северными частями города, где и остановились. Мои солдаты расставили приборы и я методически стал осматривать открывшуюся местность с этой стороны. Развернул прибор в сторону оставленных позиций первого батальона. Там уже бродил какой-то чеченец в длинном пальто и было непонятно, то ли он осматривал оставленные позиции, то ли что-то искал. Командир отрядил туда разведчиков, и те через двадцать минут привезли его к нам. Чеченец средних лет, одетый в старенькое пальто на грязную рубашку, начал сбивчиво объяснять, что он сам с северной части населённого пункта и лазил по окопам с целью найти чего-нибудь, что можно было бы обменять на продукты. Выслушав его, командир полка приказал отвезли чеченца к ВВэшникам, которые стояли лагерем в трёхстах метрах от нас.