Дневник Аси Лазаревой. В поисках простой любви. Часть первая
Шрифт:
Я приоткрыла окошко и придала лицу как можно более приветливое выражение. Что-то вроде: «Да, да, что вы хотели? Ах, вы не помните, как проехать к Красной площади? Конечно, я подскажу».
– У вас очень красивое лицо, с вас хочется писать картину, жаль, я не умею.
Блин, приятно. Ну, естественно, я ему дала телефон, а вдруг это любовь не с первого взгляда? С пятого, например? Ну и что, что сильно старше, мне тоже не шашнадцать, поди. Ура, я подъезжаю, всего каких-то два часа!
Кроличья нора
Вечер бесконечного дня
Офис у Эдуарда в жутком месте, что есть – то есть. Вроде бы я только что пересекла Третье кольцо, а Москва в этом месте внезапно кончилась – превратилась в глушь. Съехал с эстакады – и оказываешься на темной ухабистой дороге (да-да, не на улице, на
Меня встретила Валя. Случилась невиданная радость: Эдуард выделил редакции комнату. Так и сказала: «Редакции». Смешно. Какая редакция? Они сговорились? У Эдуарда издательство, в котором я якобы директор, у Вали редакция. У меня ощущение, что я в квесте, и они все меня разыгрывают. Мне надо решить: верю, не верю. И от этого решения зависит ВСЁ. Если я не угадаю, то я… Что я? Останусь здесь навеки – и меня больше никто не найдет? За окном полный мрак, где-то вдалеке одинокий фонарь. Через дорогу кладбище. А вдруг они меня тут сожрут?! Я присмотрелась к Вале. Тень отбрасывает, рогов и клыков нет. Она тараторила с такой скоростью, что слова пулями пролетали мимо ушей. Бррр. Бред в голову лезет. Я сфокусировалась на том, что Валя говорит: рассказывает, что уже заказала статьи. Какие статьи? Зачем мне ее статьи? И она уже провела собеседование с менеджером по рекламе, нужно, чтоб я одобрила. Собеседование? Здесь бывают собеседования? Я? Одобрила? Почему я? Зачем мне это? Точно: квест же, непонятно только, в какой момент он начался и что на кону.
Я зашла в большую пустую комнату. Много голых столов, за одним спиной ко мне неподвижно сидит девушка. Даже так? Муляжом обзавелись? И тут она повернулась! Я чуть не вздрогнула. Блин! Живой человек! Как все реалистично. И вот ее я, значит, должна «одобрить». Почему я? Я еще сама ни на что не соглашалась, мне самой еще ничего не предложили! Я себя еще не одобрила!
Девушка начала рассказывать про свой опыт в продажах. Я смотрю на Валю. Серьезно кивает. Какой опыт? Какие продажи? При чем здесь я? Что вообще она должна продавать? Журналы? Кажется, что-то другое. Девушка закончила и смотрит, ждет вопросов. Я что-то должна сказать? Что-то спросить? Это не квест. Я вспомнила дорогу, как Москва превратилась в Немоскву практически за пару минут. Точно! Это московское Зазеркалье, и я тут Алиса. Я посмотрела на резюме, невесть как оказавшееся у меня в руках. Ее зовут Варвара. Кажется, она не в курсе, что мы в Зазеркалье. Смотрит. Глаза зеленые-зеленые, как у меня. В глазах напряженное ожидание. Она всамделишная и нервничает, бедняжка. Искать работу – это так тяжело. Терпеть, как тебя оценивают. Ждать ответа. Какая-нибудь овца будет изображать любезность, а в это время рассматривать тебя, как микроба в микроскоп. Конечно, я ее одобрю, что мне, жалко, что ли? Пусть продает, что хочет.
Валя уже тащит меня куда-то. Идем к Эдуарду. Смена декораций, Алиса глубже провалилась в кроличью нору. Следующий уровень. Мы в Эдуардовом кабинете. Он заждался. Кстати, не мешало бы ему уже мне заплатить. Как бы на это намекнуть? Я не мастер в таких делах. Защищать чужие интересы – это, пожалуйста, а свои – фиг. Я буду что-то мямлить, намекать. Валя что-то бодро тараторит, сыпет вопросами. Я молчу и смотрю в окно. Темнота. Интересно, Эдуард гулял по этому кладбищу? Судя по местоположению и заброшенному виду, оно очень старое. Десять вечера, между прочим. Интересно, маме удалось загнать Даню спать?
– Ну, это пусть Лазарева решает, – эта фраза вывела меня из задумчивости, – она ведь директор.
– Кто директор? – опомнилась я.
– Ты директор. Издательства. Тебе ведь выслали документы? – утвердительно спросил Эдуард, вальяжно покачиваясь в кресле.
Хорошее у него кресло, все такое ортопедическое. Где надо – сеточка, где надо – подушечка. И качается, если
– Выслали, но мне казалось, что такие предложения делают иначе. Обычно людям не документы высылают, а предлагают что-то. Я не слышала предложения. И вообще неплохо было бы за уже проделанную работу заплатить.
«Уф, – подумала я про себя, – я сделала это, сказала!»
– Хорошо, хорошо, – засуетился Эдуард, – вышли мне на почту, сколько часов ты потратила, расчет, все это, и сколько ты хочешь. Идите там обсудите по обложке, по статьям.
Он встал и пошел натягивать плащ, из чего мы заключили, что аудиенция окончена. Ну что ж, значит документы, в которых я директор, – это всерьез. Можно их и почитать. А Валя зря копила свои вопросы, ни на один она не получила ответа и требовательно уставилась на меня в недоумении. Маленькая, юркая, с быстрыми движениями всегда готовой к подвигу девочки-пионерки-активистки, Валя желала издать журнал прямо немедленно, где-то там уже скопились резюме дизайнеров и редакторов.
– Не спеши, – охладила я ее пыл, – у нас еще ООО не зарегистрировано, мы только договор согласовали с прежними хозяевами.
Октябрь, 2008. Лягушка из «мерса»
Чем пробка не место для ведения дневника? Отличное место! Правда, реально вести дневник получается лишь с большими перерывами. Почти месяц… Уже и забыла, зачем я его завела, этот дневник? Вспомнила! Из-за них, из-за мужиков. У меня с ними явно что-то не то. У меня их нет! Ну, точнее не «их», а «его», мне же один нужен, я не жадная. Я почитала литературу, литература мне указала, что причина, скорее всего, во мне. Я так и знала! Что-то я с ними не то делаю, не тех выбираю, не так себя веду, не туда смотрю, не то говорю? Записываю, чтобы потом прочитать, осознать, поймать за хвост вредоносные паттерны, и тогда…
Ходила с мужчиной из «мерса» в ресторан. Что тут сказать… Когда он открыл дверку в моем авто и помог мне выйти, то я, конечно, вышла. Отчего не выйти навстречу своему счастью? Предполагаемому… Вышла, встала на тротуар, выпрямилась и поняла, что мужчина остался далеко внизу, он заканчивался где-то под моим плечом. «Зря, – подумала я, – зря надела шпильки».
Когда я была маленькая, то жутко стеснялась того, что я такая длинная. Сколько бы отец ни призывал меня гордиться (примерно всем: своими предками, ростом, прочей статью), нести себя высоко и вскидывать голову вверх, я сутулилась и завидовала девочкам среднего роста. И все же мне запомнилась одна мамина история. Была у них на работе Ленка. Ленка была очень красивая и высокая. Несмотря на это, она ходила только на шпильках. А когда ей указывали на то, что бОльшая часть мужчин в их Управлении получается ниже ее ростом, она пренебрежительно замечала, что это их проблемы. До таких высот внутренней свободы я доросла только к тридцати, и то, видимо, не до конца. Иначе бы меня, наверное, не смутил тот факт, что кавалер из «мерса»… коротковат.
Короче, сидеть в ресторане оказалось комфортнее, чем идти пятьдесят метров до него. Начал с комплиментов: у вас, мол, не только лицо, у вас и фигура, вы просто законченная красавица, зеленые глаза, рыжие волосы, у вас, наверное, отбоя от поклонников нет. Я тяжко вздохнула, не жаловаться же ему, что все наоборот. Руки в наколках, но речь идеальная. Видать, из бандитов, но с интеллигентными корнями. Что ж, так бывает с мужчинами из «мерсов».
Я заказала кофе и салат. И до половины салата в попытке оживить беседу честно рассказывала о себе. А потом подумала, что негоже все выбалтывать. Пусть о себе расскажет. Очевидный плюс свидания с тем, кто не особо нравится. Можешь сохранять трезвость рассудка и следить за балансом «я рассказала – ты расскажи». Рассказал. Хорошие дела, он женат! Еще один. Господи, за что мне это?! Детей нет. Жена в Америке. Хорош брак: она за океаном, а он тут знакомится на светофорах. Просто блеск. И вот еще нюансик… Он мне не нравится. Совсем. Я начинаю собираться, так как не знаю, о чем еще тут говорить, и не понимаю, зачем мне это. Говорю, что меня ждет ребенок, мне пора. На прощание снова ручку подал, а она ледяная и влажная. Как лягушка. Бррр.